Сизя Зике - Сахара

- Господа, вы справились просто замечательно. Сегодня вечером мы выезжаем. С этого момента каждый отвечает за собственную машину. Двигатели все тщательно просмотрены, и они должны выдержать. Заботьтесь о них, следите за ними. Если они откажут, это означает, что вы где-то облажались С ними вы расстанетесь только в момент продажи. Еще раз подчеркиваю: если кто-либо по какой-либо причине застрянет, он должен сидеть на месте возле своего грузовика, пускай даже это произойдет посреди пустыни, и если для этого придется торчать целый месяц. Ясно?

Все кивают головами.

- Помимо этого, с этого момента я не желаю видеть в конвое ни капли спиртного. Ты понял, Альбана?

- Понял.

- Индеец, понял?

- Все понятно.

- Ладно. Шотар, раздай всем паспорта и водительские права.

Получив новенькие документы, все радуются словно дети. Капоне, у которого права разрешают водить все категории грузовиков и прицепов, насмехается над Джосом, который получил категорию похуже. Альбана с интересом разглядывает печать на своем документе, в то время как Раз и Два прежде всего заинтересованы своими фотографиями.

Когда эйфория несколько спадает, я откупориваю шампанское, наливаю всем и провожу церемонию крещения грузовиков. Все с гордостью улыбаются.

- Ну ладно. Вопросы есть? Тогда поехали.

Зажигаются фары. Двенадцать дизелей начинают разогрев. Лично я возглавляю колонну, и вижу в зеркале заднего осмотра, как движется за мной ряд огней. С кассеты звучат первые такты "Пятой" Бетховена.

Направление на юг.

***

Считается, что мы выехали, пускай даже в этот вечер нам удалось проехать всего восемьдесят километров, чтобы встать на постой. Утром все просыпаются на громадном паркинге супермаркета. Нужно приготовить кофе и найти какой-нибудь кран, чтобы умыться. Проведя первую ночь в кабине, каждый понимает, что что-то начало деяться. После завтрака мы впервые дополнили запасы воды и масла. Эта рутинная операция теперь должна стать железной традицией. Задании это доверено Раз и Два. С канистрами в руках они переходят от машины к машине, а каждый водитель уже заранее открыл капот и отвернул пробки.

Этот обычай быстренько всеми запоминается. Каждые восемьдесят километров я дважды нажимаю на клаксон, и вся операция повторяется на обочине шоссе.

Раз и Два я поместил сразу же за собой; каждый из них ведет тягач с открытым прицепом. В самом конце колонны на своем красном чудище катится Джеки. Между ними каждый получил свое место, и эта очередность должна оставаться неизменной. Один только Шотар то едет за нами, то опережает нас за рулем своего "Пежо 504", обеспечивая связь, а в случае необходимости выступая разведчиком.

В своем зеркальце заднего вида я частенько слежу за этой гигантской колонной, катящейся посреди Европы, полностью презирающей самые элементарные принципы, обязательные для такого рода предприятий.

***

Проезд до испанской границы занимает у нас три дня. Мы едем без спешки. Каждый должен привыкнуть к своей машине, к вождению несколько часов подряд, с перерывами исключительно для пополнения воды и масла, и лишь время от времени для краткого отдыха или маленькой чашки кофе.

Лишь в Пиренеях, неподалеку от Эндайе, мы пережили чуточку эмоций единственные на этом отрезке проезда.

Двое полицейских на стоящих у обочины мотоциклах дают мне знак остановиться. Чувствую укол в сердце. Открываю окно. Снаружи ужасно холодно, ледяной ветер сделал лицо почтенного мусора под белой каской совершенно багровым. Он кричит, чтобы я мог его услышать:

- Дальше ехать нельзя.

Я выставил локоть в двери - классическая поза старого покорителя шоссе. Синий халат, который я надел на хлопчатобумажную футболку еще сильнее подчеркивает мой профессиональный вид. Отвечаю:

- Оно может и так, вот только шеф ждать не желает.

Выстрел в десятку. Моя мина и мой тон именно такие, какими и должны быть. Требования шефа - это уже ему что-то говорит. Он глядит мне прямо в глаза. Я чувствую в нем профессиональный инстинкт: в голове у него пробуждаются подозрения. В моей же голове все просто кипит.

Ах ты мой мусор, мусоришко, если тебе захочется проявить хоть немного профессионального интереса, то можешь забыть об этом выстаивании на обочине шоссе. Еще сегодня вечером тебя назначат маршалом всех мусоров. Документы на машины не выдержат тщательного осмотра. Опять же, мне придется объяснять происхождение всех этих запчастей, не говоря уже о том, что множество наших товаров тебе просто не понравятся.

За мной, скованные за своими баранками, сидят Раз и Два, малийские граждане, не имеющие водительских прав. Капоне тоже не имеет водительских прав. Индеец, дорожный пират, прав не имеет. Валлид, с подделанной картой постоянного пребывания, из Франции экстрадирован. Самуэль Граповиц, которого разыскивают во многих европейских странах - прав не имеет. Джеки и тот прав не имеет.

И будут статьи на первых страницах газет, о тебе и обо мне. Мусорок мой маленький, не делай этого. Ты же видишь, что я всего лишь законопослушный водитель-дальнобойщик.

- Ну ладно, езжайте, только осторожно.

- Нечего и говорить, будем стараться.

Я трогаю. Сейчас я еще боюсь того, что рожи Раз и Два, а также всех остальных подтвердят опасения полицейского. Достаточно ему удивиться величине конвоя и вытащить свисток. Двести метров, пятьсот - и ничего. Перед ним проехали уже все грузовики. Несколько километров я гляжу в зеркало заднего вида, ожидая, что вот-вот в нем появятся мотоциклисты. Но ничего не происходит. Они остались на обочине шоссе и останутся там до конца жизни.

Именно такие мгновения и составляют всю прелесть этого бизнеса; если бы он проходил в соответствии с правилами, мне было бы просто неинтересно.

***

Испанскую границу мы проезжаем ночью. Никаких трудностей не было. Единственный таможенник, которому захотелось выйти из теплого помещения, открыл мой прицеп и тут же отскочил назад. Шина, тщательно выставленная у самых дверей Джосом, падает в паре сантиметрах у его ног. Мои извинения он принимает и, кривя лицо, проходит мимо открытых прицепов с царящим на них балаганом. Затем он попытался открыть прицеп Джоса, очень осторожно приоткрывая двери. Увидал он там лишь опасно качающуюся кучу шин, после чего тут же закрыл дверь и успокоился. Поскольку он все же выразил свое удивление такому количеству запчастей, я с серьезной миной объясняю, что мы компания водителей, находящаяся в отпуске, и что все эти запчасти мы везем для обеспечения туристического рейда через Сахару. Он только поглядел на меня и без всяких дискуссий вернулся в свою контору. Так или иначе, но месяц назад умер Франко. Вся Испания пьет на убой, чтобы отпраздновать это событие. Во всех учреждениях царит полный бардак. Я мог бы проехать во главе колонны танков, а таможенники бы этого и не заметили.