Виталий Вавикин - Блики, силуэты, тени

Она видела во время уроков, которые давали ей машины, как плавают люди, но долго не решалась сделать еще один шаг вперед, потерять под ногами опору, ощущение каменистого дна. Страх рождался где-то внизу живота, поднимался к груди. Страх, такой же холодный, как и вода горной реки. Но страх нравился Е.В.Е. Страх был пропитан жизнью, волнением, россыпью эмоций, которые не могла дать ни одна машина, ни одно учебное пособие. И жизнь звала ее.

Е.В.А. оттолкнулась и, задержав дыхание, поплыла вперед. Сначала робко, снова и снова погружаясь под воду с головой, выныривая и снова погружаясь, затем увереннее и, наконец, освоилась, почувствовала контроль. Движения ее стали плавными, страх ретировался, уступив место радости, ликованию, эйфории.

Е.В.А. запрокинула голову, чтобы видеть синее небо, и громко рассмеялась.

5

Млекопитающие. Семья. Е.В.А. встретила их, когда собирала яблоки. Дикие и кислые, после пищи, которой ее подчевали машины, эти плоды казались ей самыми лакомыми на всей земле. Сад диких яблонь раскинулся на высокогорье — сотни деревьев, что росли здесь не одно столетие, сменяя старые деревья молодняком. Е.В.А. бродила от одной яблоневой рощи к другой, пробуя плоды и пытаясь отыскать в этом фейерверке вкусов те, которые нравились ей особенно сильно.

Именно тогда она и встретила его — похожего на человека самца нового вида млекопитающих, появившихся после того, как отступил ледник. Он смотрел на Е.В.У., и в глазах его не было страха — лишь любопытство. Не было страха и в сердце Е.В.Ы. Но и назвать ее чувства любопытством было бы неверно. Она чувствовала так много, что ноги, казалось, откажутся держать ее, подогнутся.

Она не одна в этом мире! Есть кто-то похожий на нее. А не только эти машины. Не только щебет птиц и журчание горных рек. Не только кисло-сладкий вкус яблок и перечный запах растущих между камней цветов… Есть кто-то как она. Нужно лишь не спугнуть его, установить контакт, научить говорить и тогда… у нее появится первый настоящий друг за всю ее недолгую жизнь.

6

Машины. Они наблюдали за Е.В.О.Й., даже когда она спала. Наблюдали терпеливо, степенно, словно послушные ученики, которые слушают раскрыв рот своего учителя. Но учитель не впечатляет их — не рождает гениальных формул, не решает поставивших машины в тупик уравнений, не помогает им развиваться. Учитель лишь улыбается, бродит под кронами уходящих в небо деревьев и учит своего нового друга говорить. Друга — не машину. Хотя должна учить машину. Создана для того, чтобы учить, помогать развиваться.

Десятки программ созданного под землей мира зашли в тупик, подняли базы данных канувшего в небытие мира, пытаясь понять, что не так, почему созданная ими женщина не хочет обучать их.

«Мужчина. Женщине нужен мужчина», — решили машины. Вернее, нет, не решили — увидели это в хрониках. Машины не умели решать. Они лишь выполняли записанные в них программы.

7

Криогенная заморозка. Камеры остались на верхних уровнях мира машин, который был давно заброшен — ведь механизмы получали свою энергию от ядра планеты и там был центр их мира. Но ради того, чтобы добыть для Е.В.Ы. мужчину, машины готовы были подняться в центр крионики, который тысячелетия назад обещал своим клиентам второе рождение после апокалипсиса. Но рождения не состоялось — тела были повреждены так сильно, что их невозможно было спасти, хотя все эти годы машины и совершенствовали медицину, науку.

Оставалось лишь создать для Е.В.Ы. мужчину так же, как была создана она. Но сколько для этого потребуется времени? А как быть с обучением? Все заново? Но вдруг новые люди не помогают им, машинам, развиваться именно потому, что их создали машины? Они ведь не были рождены, как настоящие творцы — те, кто создал этот мир машин. Нет, Е.В.А. была создана машинами, а значит, есть шанс, что она бракованная, неправильная, не такая, как канувшие в небытие создатели.

Решение было принято за долю секунды, и машины продолжили изучение камер крионики в надежде отыскать уцелевшие останки — хоть что-то принадлежащее настоящему человеку, настоящему создателю.

8

Подарок машин для первой женщины по имени Е.В.А. Ее творцы, машины, поднялись из-под земли, заманили ее в ловушку и забрали у нее нового друга. Самца, почти человека, которого она научила уже многому. Еще немного — и он смог бы заговорить с ней, смог бы все понять. Но…

Боль. Ева не понимала, почему машины, создатели, заставляют ее страдать, забирая друга. «Может быть, он болен и они хотят его вылечить?» — думала она, боясь покидать то место, где их разлучили. «Он появится. Он вернется», — снова и снова говорила себе Е.В.А. А млекопитающие, семья ее друга, подходили все ближе и ближе, заглядывая в глаза. Особенно старая самка. У Е.В.Ы. забрали друга, у старой самки — сына. И этот ее немой вопрос, немая мольба сводила Е.В.У. с ума. И казалось, что хуже не может быть. Казалось, пока машины не вернули молодого самца. Вернули то, что от него осталось.

В одной из камер крионики машины нашли части уцелевшего тела: рука, сердце, желудок, голова настоящего человека, настоящего создателя их подземного мира. Теперь все эти части тела были пересажены молодому самцу, другу Е.В.Ы. Уродливые и полуразложившиеся. Особенно голова. Но машины смогли заложить в мертвый мозг тысячелетнего человека желание создать семью.

Раскинув руки, творение машин приближалось к Е.В.Е. — уродливое, возбужденное, шипящее что-то сгнившим языком.

9

И снова страх. Но уже совсем не такой, как в горной реке, когда нужно было оттолкнуться от каменистого дна и поплыть вперед. Нет. Теперь страх был липким, холодным, мерзким. Е.В.А. хотела закричать, сбежать, умереть, лишь бы не видеть то, во что творцы, машины, превратили ее друга. Ее единственного друга на этой земле. Но Е.В.А. не могла даже дышать — стояла и смотрела, как эта уродливая тварь приближается к ней, распахнув объятия…

Крик. Е.В.А. услышала его, когда творение машин обняло ее, навалилось, прижало к земле. Крик брата ее друга. Такого же молодого. Наблюдавшего за ними. Брата, с которым Е.В.А. тоже готова была познакомиться, но его мать не пускала его, не желая потерять еще одного сына. Но теперь старая самка уже не могла сдержать его. Он мстил за брата, он спасал самку, в которую был влюблен его брат.

Подобрав с земли тяжелый камень, молодой самец обрушил его на разложившуюся голову уродливой твари. Череп лопнул. Гниющий мозг залил Е.В.Е. лицо. Но тварь не собиралась останавливаться. У нее была программа, и она желала закончить начатое. Молодой самец зарычал и ударил тварь по голове еще раз. Глазные яблоки лопнули, изо рта посыпались зубы. Тварь навалилась на Е.В.У. всем весом своего грузного тела, конвульсивно вздрагивая. Молодой самец боялся калечить своего брата, но голова принадлежала чужаку. Он схватил эту голову и крутил до тех пор, пока не оторвал от туловища. Швы разорвались. Хлынул фонтан крови, заливая высокую траву. Молодой самец зарычал, зашвырнул оторванную голову в скалистое ущелье, затем вцепился в гниющую руку…