Концерт Патриции Каас. Отрывки - Марк Михайлович Вевиоровский
– Пытались или создали?
– Кое-что создали, но практически все ушло в криминал. Немного оставшихся – в частные охранные структуры, частные сыскные агентства. Коррупция, взятки, карманные суды, непотопляемые мерзавцы с депутатскими мандатами, российская мафия …
Владимир Владимирович помолчал.
– Что посоветуете вы? Опричнину с внесудебными решениями? Ответственность семейных кланов террористов?
– Опричнина быстро станет обогащаться. Внесудебные решения – это наша практика, вернее большинство решений внеправовые и мафиозные. Кровная месть семьям террористов практиковалась, да и сейчас иногда применяется.
– Так что же?
– Диктатура и мгновенное исполнение. Читайте Ильина – он рекомендует авторитаризм или диктатура просвещенную. У нас же вместо этого – старорежимное чинопочитание, на всех уровнях. И на средневековом уровне.
– Но у вас есть мысли по этой проблеме?
– По некоторым частным проблемам у меня решения есть, но это частности. Причем явно внесудебные и кардинальные. Вроде уничтожения некоторых многомиллионных построек генералитета и других подобных акций. Или казни оправданных судами явных преступников, чем занимается известный «татарин» …
– А с этим что делать? – Владимир Владимирович положил руку на стопку бумаг.
– Все эти дела не имеют судебной перспективы из-за особенностей наших судов. По конкретным объектам – могут быть конкретные решения. Если вас это интересует – можем обсудить …
– Вы можете взять на себя обеспечение упомянутых вами решений? Если я вам дам такое право?
– В сложившейся ситуации я буду настаивать на детальной прописи по каждой ситуации.
– Но такой перечень должны подготовить вы сами, не правда ли?
– Боюсь, будут серьезные проблемы – в детализации решений. А документ будет существовать в одном моем личном экземпляре …
– Все-таки вы мне до конца не доверяете. Но я согласен. Готовьте документы.
А незадолго перед этим состоялся откровенный разговор …
У телефона Свиридова была особенность – некоторые звонки «проходили» даже тогда, когда телефон был выключен. Телефон при этом вел себя тихо, но дрожал мелкой дрожью.
– Я слушаю вас, Владимир Владимирович.
– Здравствуйте, Анатолий Иванович. У меня просьба к вам – не нужно больше набегов на пиратов. В конце концов это приведет к утечке … Там и так справятся.
– Хорошо, Владимир Владимирович, больше набегов не будет.
«Набегов» на пиратов Свиридов больше не устраивал.
Но Свиридов заинтересовался, а куда же подевались немалые деньги, выплаченные хозяевами захваченных судов.
И выяснилось такое …
Довольно быстро Свиридов разобрался в механизме выплат этих весьма значительных сумм. Результатом исследования этого вопроса стал доклад президенту с копией в прокуратуру, записи весьма интересных телефонных переговоров и два рюкзака валюты, которые необъяснимым образом исчезли у посредников в Лондоне и оказались в хранилище Свиридова.
И вполне скандальные дела об отмывании денег некоторыми владельцами захваченных судов …
Привычный посыльный появился в приемной у Президента, и вне очереди его приняли.
– Здравия желаю, Владимир Владимирович! Анатолий Иванович прислал для вас материалы по коррупции в высших эшелонах власти и некоторые другие материалы. Мне приказано передать на словах, что практически все эти материалы в свое время поступали в прокуратуру и другие властные структуры, о чем в материалах есть примечания. Эти примечания позволяют определить, кто именно затормозил принятие решения о привлечении к ответственности тех или иных лиц.
– Благодарю вас. Материал имеет копии?
– Никак нет, это единственный экземпляр.
Этот разговор состоялся между Президентом и Премьер-министром во время прогулки по саду в сопровождении Кони.
– Владимир Владимирович, вы мне говорили, что у вас есть знакомый с какими-то уникальными возможностями. Не поделитесь?
– А что вас конкретно интересует, Дмитрий Анатольевич?
– Какие такие способности у этого человека имеются – вы же работали с ним?
– Мы несколько раз встречались с ним. Уникальное знание иностранных языков, число которых не знает он сам. Что еще вас интересует? Он кадровый разведчик и неоднократно выполнял весьма опасные и специфические задания за рубежом.
– Познакомите меня с ним?
– При случае … возможно. Но он сейчас сильно занят хозяйственными заботами …
– Анатолий Иванович, добрый день.
– Добрый день, Владимир Владимирович.
– Как быстро вы сможете прибыть ко мне в загородный дом?
– Несколько минут вас устроит?
– Разумеется.
Свиридов появился в саду через пять минут, и его дружески встретила Кони, а уже затем Владимир Владимирович.
– Здравствуйте, Анатолий Иванович. Погуляем?
– С удовольствием.
В сопровождении большой черной собаки они не спеша пошли по дорожке.
– Анатолий Иванович, у нас серьезные неприятности в службе внешней разведки. Сбежал сотрудник, обладающий большим объемом информации, и эту информацию он уже начал передавать американцам. Не смогли бы вы …
– О котором из двух полковников вы говорите?
– Даже так, – после паузы ответил Владимир Владимирович. – Что вам нужно, чтобы немедленно приступить к работе?
– Фотографию объекта и его московский адрес.
– Пожалуйста, – и Владимир Владимирович вынул из кармана фотографию с надписью на обратной стороне.
– А второй?
– Этого у меня еще нет.
– Хорошо, тогда я сам позабочусь.
– И еще. Одного из старых наших разведчиков предатель уже выдал. Он явился к нему в тюремную камеру и показал его личное дело, которое прихватил из нашего архива. Издевался над ним. Для нас этот разведчик очень ценен.
– В остальном у меня развязаны руки? Я вас правильно понимаю?
– Совершенно правильно.
На этот раз Свиридов оделся так, что больше напоминал шпиона из западного блокбастера – черный облегающий кожаный костюм, сумка с оружием и инструментами на поясе.
В первую очередь он посетил квартиру сбежавшего чина – она была опечатана и ее охраняли. Но Свиридов посетил эту квартиру, не привлекая внимания – невидимым, и ему удалось не только узнать многое об объекте, но и удалось установить мысленный контакт с ним.
Поэтому не пришлось отыскивать объект – Свиридов посетил тщательно охраняемый особняк в пригороде Вашингтона. Поднявшись на второй этаж Свиридов нашел объект в спальне и прикоснувшись к его груди выверенным жестом ввел того в состояние тяжелейшего инсульта без всяких положительных перспектив.
При этом он еще запрограммировал объект таким образом, что любое лечение станет вызывать лишь ухудшение состояния здоровья объекта.
Снятие информации после этого не составляло труда, и Свиридов узнал все, что его интересовало, и в первую очередь – где находятся материалы, еще не переданные американской разведке.
Найти тайник и изъять материалы уже не составляло особого труда, и Свиридов загрузил целый рюкзак неприметными с виду пачками документов.
И сразу появился в камере, где содержался именитый узник – выданный предателем ценный русский разведчик. Вернее, еще советский – он начал свою карьеру нелегала еще при существовании Союза.
Изможденный немолодой человек со следами побоев лежал на каменном выступе, а в отгороженной решеткой узкой части камеры сидели два крупных негра – как понял Свиридов один от ЦРУ и один от АНБ. Они сидели в дальних друг от друга концах этого узкого прохода, сидели неподвижно, и поэтому казались неживыми.
Привести их в бессознательное состояние, связать тончайшим линем и заклеить им рты было делом одной минуты, а затем Свиридов склонился над арестованным.
– Кузьмич, я от Гретхен, – он назвал то имя жены разведчика,
