Андрей Мансуров - Разрешенная фантастика – 2

Далее. По поводу ваших… Э-э… сообщений своим людям. Не знаю, какими словами тактичней передать такое. Материалы моего рапорта можете получить непосредственно у меня, в лаборатории. Там я описал всё… Произошедшее. У меня всё. – он внезапно поклонился и прошёл на место. Встал полковник.

– Теперь вы сами всё увидели. И лучше понимаете, почему я приказал провести экстренную эвакуацию. Профессор указал, что диапауза, то есть, период спячки этих… Ос… Позволяет им великолепно перенести в состоянии сна все десять месяцев местной зимы. И теперь они повсеместно… э-э… будут вылетать. В своих гнёздах они ожидают только повышения среднесуточной температуры, уже полностью сформировавшимися.

В-принципе, всё как у земных видов. Но эти куда выносливей. И опасней.

Вероятнее всего предположить, что их отличное зрение и большие крылья позволяют им барражировать, так сказать, в режиме дежурства на значительной высоте, в восходящих потоках тёплого воздуха, ведя активный образ жизни в светлое время всего летнего периода. Только этим и можно, вероятно, объяснить, что отряд спасателей не подвергся нападению – стояла глубокая ночь.

Так что в известном смысле нам повезло. Пятый лагерь был расположен южнее всех, и весна в нём наступила раньше всех.

С другой стороны, если бы не несчастный Дик Вэбстер, и не оперативные и мужественные действия его отца Брендона, я бы, возможно, выжидал ещё день-другой, думая, что перерыв в связи вызван обычными техническими причинами. Это меня ни в коей мере не извиняет, и я уже послал рапорт, с просьбой о моей отставке. Пока она не принята.

Значит, пока я остаюсь вашим формальным руководителем. Поэтому пока вам придётся выполнять мои приказы и распоряжения.

И помните – мы должны обеспечить… Выживание людей.

Оставшись наедине, после того как разошлись потрясённые люди, Мур и Маккаффи неторопливо уселись друг напротив друга за показавшимся теперь таким огромным столом.

Сосредоточенный взгляд полковника внезапно стал ироничным:

– Док. Я смотрю, общение с военными идёт вам на пользу – вы так лихо употребляете термины «нападение», «тактика», «рассредоточение»…

– Уж не без этого… Впрочем, ваше замечание имеет и обратную силу. Вы тоже весьма профессионально отметили «эндемичные виды», «диапаузу», и прочую дребедень из научного жаргона. Так что думаю, и в дальнейшем наше общение будет приносить обоюдную пользу – хотя бы в смысле обогащения словаря.

Полковник, блеснув глазами исподлобья, криво улыбнулся:

– А я надеюсь, что столь плодотворное сотрудничество поможет всё же придумать что-то реально полезное для наших людей быстрее, чем это сделают умники и чиновники из чёртовой «Комиссии»…

Джимми Магвайер, высунувшись из-за угла, подал сигнал. Прижимаясь к стенкам полутёмного коридора, Кайл Вентура и Хэл Барлок прокрались к нему.

– Чисто! – заговорческий шёпот Джимми звучал слишком нарочито даже для него самого. Быстро и по возможности тихо они прошли ещё один коридор. Следующий угол был за Тони.

Однако, хотя он и сказал, что «чисто», это не помешало двери, мимо которой они прокрались, отвориться, выпустив мальчика лет девяти-десяти. И надо же было случиться такому, что этим мальчиком оказался Сэмюэл Престон!..

Личность, в-общем-то, уникальная, и в своём роде даже легендарная.

Во всяком случае, о том, что его любимая игра, превратившаяся в настоящую манию, («Космический суперагент Джеймс Бонд сто семнадцатый снова спасает Мир людей от Заговора злобных Врагов!») перессорила его со всеми несовершеннолетними членами даже своей колонии, знали все дети Корабля. И сейчас чёртов ублюдок, похоже, вычислил-таки их миссию!..

Джимми выпрямился, понимая, что терять уже нечего, и вразвалочку подошёл к Сэму.

– Эй, малец! – в голосе его сквозили неприкрытые злость и желчь, – Ну-ка, быстро! Пошёл назад – к себе!

«Малец», лицо которого расплылось в довольной ухмылке, подленько захихикал:

– Хе-хе-хе… Ага… Спешу и падаю. Идите себе, куда вам надо было, и забудьте про меня! Я здесь, типа, не был! В своём комбинезоне невидимости…

Тут он замолчал, потому что получил маленьким, но жёстким кулаком прямо в солнечное сплетение. Однако если отряд заговорщиков надеялся таким образом звукоизолировать юного проныру, они жестоко ошиблись.

Согнувшись в три погибели, Сэм выдал такой писк, что, казалось, он сорвёт с петель двери кают.

Ну, и конечно, по закону подлости первым на его зов выскочил его старший брат, Энтони Престон.

Энтони на Корабле тоже знали все – уже не только дети, но и взрослые. Досужие кумушки любили повторять, что будь они на земле, первый кандидат в детскую колонию для малолетних преступников – это Энтони.

Поэтому сходу сориентировавшись в ситуации, Тони врезал ближайшему к нему сопляку ногой в живот, а с остальными вступил в очередную упоительную драку, ругаясь почище большинства матёрых космонавтов и уголовников.

– Это уже четвёртый случай с ним за последние тридцать дней. Поэтому, не скажу, что он социально опасен… Но! Я бы, как психолог колонии, рекомендовал его на время изолировать. Хотя бы в виде домашнего ареста. Пусть в его каюте с ним и живут девять взрослых, это всё равно лучше, чем если он будет избивать и дальше всех подростков, «забравшихся на его территорию»!

– Да нет же, док, вы не поняли! – отец Сэма и Тони, Говард Престон, лучший буровой мастер колонии, потел от волнения, но за детей стоял насмерть, даже брызжа слюной в азарте защиты, – Говорю же: те сопляки напали на них первыми! И когда Тони увидел, что бьют его младшего брата, конечно, он вступился! А вы бы не вступились, если бы вашего брата мутызили трое парней, на голову выше, и на пять лет старше?!

– Да, я в курсе, что он «заступился за брата и только оборонялся»!

Я говорю сейчас не о данном конкретном происшествии. Пусть даже он и заступился. Но ведь у этих сопляков, как вы их назвали, есть свои отцы и даже матери… И как вы думаете, какие чувства они сейчас испытывают по отношению к вам и вашему сыну? – Лин Швайгерт, психолог колонии, оставался спокоен. Психология больших коллективов была его профилем ещё при защите диплома, – Вы бы хотели, например, лично с их отцами прояснить вопросы, почему у Джимми сломано ребро, а у Хэла сотрясение мозга второй степени? Или, вот, скажем, сломанный хрящ носа Кайла?.. Им бы вы тоже объясняли, что ваш сын – который, кстати, не получил ни царапины – был во всём прав? А если бы они вам не поверили, вы бы их сами?..

– Ну… пожалуй, нет. – Говард оттянул воротник комбинезона, ставшего почему-то тесноватым.

– Вот именно. Обстановка у нас на корабле и без таких «разборок» достаточно сложная. Да и чего ещё можно ждать, когда так много людей вынуждено сидеть без дела на столь крошечном пространстве! Теперь вы понимаете, в чём наша проблема?