Роджер Желязны - Доннерджек

Иден покорно сел. Келси небрежно устроился на одной из ведущих к алтарю ступеней и оперся спиной о перила.

— Вы выглядите так, словно к вам только что обратился один из богов, брат Дэвис, — заметил через некоторое время Келси.

— Я… — Иден лишь в самый последний момент удержался от признания. — Я вдруг понял всю важность того, что со мной произошло. Пока сестра Звезда Иштар не оставила меня молиться, я больше всего беспокоился о том, как пройду гест; мне казалось, будто мои новые способности могут в любой момент исчезнуть. Когда все наконец кончилось, я понял… — Иден совершенно намеренно замолчал.

— Вы осознали, что вас коснулось божество и вы стали тем, кем раньше не были.

Рэндалл Келси надолго замолчал, и Иден подумал, что от него, видимо, ждут какого-то ответа… Но момент все равно уже был упущен. Он так ничего и не сказал. В часовню влетели три крошечных змея с прозрачными крылышками и закружилась перед Келси. Тот произнес, обращаясь к ним, несколько слов, смысла которых Иден не понял.

Каждый змей был не больше дождевого червяка — Иден еще мальчишкой выкапывал таких в саду, когда собирался на рыбалку. Удавалось ли ему тогда что-нибудь поймать? Он попытался вспомнить, но на память приходили лишь раздутые розовые червяки, извивающиеся на крючке его удочки, неестественно чистые после купания в ручье.

— Вы верите в богов, Эммануэль Дэвис?

Иден вздрогнул, когда вопрос вернул его к реальности. Может быть, он задремал? Теперь змеи парили перед ним — их чешуя горела, словно размельченные самоцветы. На мгновение ему показалось, что вопрос задал один из них.

— Вы верите в богов, Эммануэль Дэвис? — повторил Келси.

— Больше, чем раньше.

— Больше, чем ничего, может оказаться почти ничем.

— Верно. Совершенно верно. — Иден решил, что в данном случае лучше всего подойдет честность. Среди наставников он пользовался репутацией человека, который постоянно задает вопросы. — Если вы спрашиваете меня, верю ли я в Энлиля, Энки, Иштар и всех остальных, то я отвечу, что верю в существование богов, которые решили, будто эти имена и соответствующие формы вполне им подходят, но если бы у меня спросили, верю ли я в их идентичность тем божествам, которых почитали на заре истории человечества в период Плодородного Полумесяца, мне пришлось бы ответить «нет».

— Понятно. Ересь?

— Предпочитаю называть это метафизической гипотезой. В любом случае мои представления не вступают в противоречие с учением Церкви. Даже во время первых уроков нам объясняли, что имена и форма есть метафора для чего-то первоначального.

— Хорошо, но как насчет самой веры в богов?

— Вера дается — ей нельзя научиться. Во всяком случае, я Всегда так чувствовал. Вместо нее я предлагаю мое поклонение.

— Опыт овладения виртуальной силой не изменил вашего отношения к божественности Церкви Элиш?

— Я никогда не говорил, что сомневаюсь в ее божественности, сэр; мои колебания связаны лишь с постулатом, что древние боги эквивалентны нынешним божествам, которые мы почитаем.

— Да, теперь я вас понял.

Келси почесал за ухом. Его опущенные плечи напомнили Идену крестьянина, отдыхающего на границе своего поля. Не хватало лишь трубки из стержня кукурузного початка и соломенной шляпы. Однако, несмотря на небрежную позу служителя, часовня не потеряла своего великолепия, а неземные змеи — загадочности. Более того, его обычность лишь усиливала эффект.

Инстинкт подсказывал Идену, что на вид самый заурядный, без золотых украшений и инкрустированной самоцветами митры, этот человек наделен колоссальными полномочиями и может в одно мгновение отключить процесс перехода — и тогда Идену придет конец. Поэтому он решил отвечать на его вопросы, тщательно обдумывая свои слова.

— Мистер Келси, что это за змеи?

— Я ждал, когда вы о них спросите.

— Если хотите, я сниму свой вопрос.

— Нет, все в порядке. Записывающие проги — среди прочего. — Келси сделал неуловимый жест, и змеи взмыли вверх, где продолжали кружить, внимательно наблюдая за Иденом. — Скажите мне, брат Дэвис, что есть божественность?

— Вид жульничества? Келси усмехнулся:

— Я рад, что у вас достало мужества произнести эти слова. Вы выглядели весьма бледно, когда я появился — в фигуральном смысле. Ну, так в чем заключается божественность?

Идеи помолчал, размышляя о том, чего не следует говорить. Предполагалось, что Эммануэль Дэвис является библиотечным ученым, поэтому его ответ должен быть достаточно изощренным. С другой стороны, демонстрировать глубокие познания в теологии или антропологии не стоит.

— Я размышлял над этим вопросом с тех самых пор, как стал неофитом, сэр. Вы должны меня понять: я впервые столкнулся с Церковью Элиш как турист.

— Так происходит с большинством, — кротко ответил Келси.

— Однако я пришел снова, поскольку мне показалось, будто в храме что-то произошло, когда нам сказали о присутствии божества… я его ощутил еще до того, как прозвучало предупреждение.

— Любопытно.

— Через некоторое время я решил, что почувствовал тогда эманации божественной ауры — ауры, которой больше ни разу не ощутил ни в Вирту, ни в Веритэ.

— Вы раньше были приверженцем какой-нибудь церкви, Дэвис?

— В некоторой степени. — Ответ Идеи приготовил заранее. — Я вырос в баптистской семье, но скоро от баптизма отказался. Попробовал несколько других религий — не могу сказать, что все они давали освобождение от уплаты налогов; скорее, речь шла о философских традициях. Со временем я пришел к выводу, что главного ответа на мои вопросы не существует, и потерял к религии интерес.

— Что вас привело к нам?

— Девушка из офиса, где я работаю, хотела сходить посмотреть, и ей требовалась компания.

— Она с нами?

— Нет. Ее ваше учение не захватило. Она сказала, что у элишитов недостаточно внимания уделяется женщинам.

— Иштар была бы очень обижена.

— Честно говоря, моя приятельница сказала, что Иштар ведет себя как настоящая стерва… в общем, она ей совсем не понравилась.

— Ну, кое-какие основания для подобных заявлений есть, не так ли?

— Я понимаю, что вы имеете в виду, сэр. И, если быть честным до конца, моя подруга — сама порядочная стерва. Мне кажется, она бы с удовольствием заняла место Иштар — активная феминистка, — но у нее ничего не получилось.

— Мы удалились в сторону от темы нашего разговора — и ваших недавних переживаний. Как вы узнали, что овладели виртуальной силой?

— Я работал, и мой блокнот соскользнул со стола. Я как раз закончил курс обучения — протянул руку и… ну, блокнот остановился.