Амброз Бирс - Сборник фантастики. Золотой фонд

Переодевшись, я поднялся к себе в кабинет, но для чего я это сделал, не знаю. Из окна моего кабинета, которое мы забыли закрыть в суете отъезда, были видны деревья и полотно железной дороги, вплоть до Хорселлского поля.

Я остановился в дверях комнаты. Гроза стихла. Башни Восточного колледжа и окружавшие его деревья исчезли. Вдали виднелось поле вокруг песчаных ям, освещенное красным заревом. И в этом ярком освещении хлопотливо сновали взад и вперед гигантские черные тени, смешные и странные.

Казалось, в этом направлении вся местность охвачена огнем. По всему широкому склону перебегали огненные языки, извиваясь под порывами затихающей бури и озаряя красным отблеском несущиеся по небу тучи. Временами окно застилали облака дыма и скрывали от меня тени марсиан. Я не мог видеть, что они делали, и не мог ясно различить их фигур, не мог я даже понять, что это за предмет, которым они так деятельно занимаются. Отражение пламени ближайшего пожара играло на стенах и на потолке кабинета, и в воздухе слышался резкий смолистый запах.

Я тихонько закрыл дверь и прокрался к окну. Чем ближе я подходил, тем более расширялся вид. С одной стороны я мог видеть дома около вокзала в Уокинге, а с другой – обуглившиеся деревья Байфлитского леса. Внизу, у подножья холма, на полотне железной дороги, был виден яркий свет, несколько домов на прилегающих к станции улицах и по дороге в Мейберри представляли из себя пылающие развалины. Сначала я недоумевал, что означает этот яркий свет на полотне железной дороги; хорошо различима была черная груда и яркий свет, а направо – ряд каких-то продолговатых желтых предметов. Потом я сообразил, что это поезд, потерпевший крушение, передняя часть которого разбита вдребезги и горит, а задние вагоны по-прежнему стоят на рельсах.

Между этими тремя главными центрами пожара – горящими домами, поездом и пылающей местностью – под Чобхемом тянулось темное пространство, местами прерываемое неправильными полосами догоравшего, дымящегося вереска. Эта широкая, черная гладь с огненными точками на ней являла собой необыкновенно странную картину. Больше всего это напомнило мне фарфоровые заводы в ночное время. Людей я различить не мог, хотя всматривался очень внимательно. Но потом, при свете зарева, я разглядел у вокзала несколько черных фигурок, перебегавших одна за другой через полотно железной дороги.

И в этот огненный хаос превратился тот самый маленький мир, в котором я благополучно прожил столько лет! Что случилось за последние семь часов, я так и не узнал. Не понимал я также, хотя понемногу уже начинал догадываться, что общего между механическими ходячими гигантами-машинами и неповоротливыми существами, выползавшими из цилиндра. Со странным чувством совершенно бескорыстного интереса я сдвинул рабочий стул к окну, сел и стал смотреть на черное поле и три гигантские черные фигуры, освещенные заревом, которые двигались около песчаных ям.

Они проявляли необыкновенную деятельность. Я спрашивал себя, что, собственно, это могло быть? Были ли эти машины сознательными? Нет, этого я не мог допустить. Или в каждом таком механизме сидел марсианин и управлял им, как мозг управляет человеческим телом? Я сравнивал эти машины с нашими и в первый раз задал себе вопрос, чем должны представляться животному наши паровозы и бронепоезда?

Буря улеглась, небо совершенно прояснилось. Высоко над пеленой дыма, застилавшего место пожара, едва заметно мерцала на западе светлая точка – планета Марс. Вдруг я услышал, как что-то зашуршало за оградой моего сада. Я разом очнулся от охватившей меня задумчивости и, заглянув в темноту, увидел человека, перелезавшего через решетку. При виде другого человеческого существа мое оцепенение прошло. Я высунулся в окно, радостно возбужденный.

– Кто там? – спросил я шепотом.

Сидя на ограде, человек замер в нерешимости. Потом соскочил в сад и… подошел к углу дома. Он шел согнувшись, тихонько, стараясь не производить шума.

– Кто вы? – спросил он тоже шепотом, остановившись под окном и глядя вверх.

– Куда вы идете? – спросил я.

– Не знаю.

– Вы хотите спрятаться?

– Да.

– Так входите, – сказал я.

Я сошел вниз, открыл дверь, впустил его и снова запер дверь. Лица его я не мог рассмотреть. Он был без шапки, и мундир его был расстегнут.

– Как ужасно! – вырвалось у него, когда он вошел.

– Что случилось? – спросил я.

– Чего только не случилось… – Мне было видно в темноте, как он в отчаянии махнул рукой. – Они стерли нас, просто стерли в порошок!

И он повторил это несколько раз.

Почти механически незнакомец последовал за мной в столовую.

– Выпейте немного виски, – сказал я, наливая ему изрядную порцию.

Он выпил. Потом сел за стол, уронил голову на руки и вдруг отчаянно зарыдал, громко всхлипывая, как дитя. Совершенно позабыв о своем собственном недавнем ощущении полной безнадежности, я стоял над ним, недоумевая и удивляясь.

Прошло довольно много времени, прежде чем он успокоился настолько, что смог отвечать на мои вопросы. Но отвечал все же с большим трудом и весьма бессвязно. Он был ездовым в артиллерии и только в семь часов явился на поле со своей пушкой. К этому времени пальба была уже в полном разгаре. Рассказывали, что первая партия марсиан уползла под прикрытием металлического щита к своему второму цилиндру.

Позднее этот щит поднялся на треножник и превратился в ту первую боевую машину, которую я видел. Пушка, которую вез незнакомец, была снята с передка у Хорселла, так как должна была обстреливать песчаные ямы. Прибытие ее ускорило развязку. Когда он стал отъезжать, его лошадь попала ногой в кроличью нору и упала, сбросив его в канаву. В тот же момент сзади пушку разорвало, пороховой ящик взлетел на воздух, все кругом запылало – и он очутился под грудой обуглившихся трупов людей и мертвых лошадей.

– Я лежал, не двигаясь, – рассказывал артиллерист, – обезумев от страха, под трупом лошади. Мы были уничтожены! А этот ужасный запах – запах горелого мяса! Вся спина была изранена упавшей лошадью, и я должен был лежать, пока мне не стало легче. За минуту перед тем мы были словно на параде, а потом грохот, шум, треск!..

Он помолчал немного и прибавил:

– Они смели нас!

Он долго пролежал под лошадью, выглядывая украдкой, чтобы посмотреть, что делается кругом. Солдаты Кардиганского полка попытались пойти в атаку с ружьями наперевес, но они были истреблены все, до последнего человека! После этого чудовище поднялось на ноги и, ворочая во все стороны своим колпаком, совершенно так, как крутил бы головой человек в капюшоне, принялось догонять немногих уцелевших, которые пытались убежать. Чем-то, похожим на руку, гигант держал металлический ящик сложного устройства с воронкой на одном конце. Вокруг ящика сверкали зеленые искры, а из воронки вырывался убийственный зеленый луч.