Максим Бондарчук - Фируз (СИ)

— Что ты предлагаешь?

— У меня есть план: вызовем транспорт, убьем пилота, загрузим камнями грузовой отсек и улетим к ближайшему порту. Конечно, далеко на модуле удрать не получится, но рядом с этой системой пролегают пути контрабандных товаров. Я знаю это. Если заплатить пиратам хорошую цену, они снабдят нас всем необходимым. Нас никто и никогда не сможет поймать, и всю оставшуюся жизнь мы проживем так, как захотим сами. Что скажешь?

Он немного отошел назад. Сделал два шага и замер на месте.

Это был сигнал! Подготовка к атаке в случае неверного решения. Для выстрела из такого оружия всегда требовалось расстояние и возможность для маневра, если пуля не достигнет цели и бой перейдет в рукопашную схватку.

Я видел как сильно сжались его руки. Как медленно пополз указательный палец к спусковому крючку. Нужно было решать. И решать быстро.

— Предателей никто не любит, Джей.

— Я тебя понял, Виктор, можешь дальше не продолжать. Жаль, а ведь мы могли многого добиться вместе, не будь ты таким упертым.

Боец резко вскинул винтовку перед собой и нажал на курок.

10

— Что за шум доносился снизу? Выстрелы? Я четко слышала звуки выстрелов.

Силана встретила старика градом вопросов. Мозг разрывался. Она хотела узнать кто были те незваные гости, что каким-то необычным образом смогли открыть двери мертвого ангара и посадить спасательный корабль. Но старик молчал. Пройдя вглубь комнаты и бросив взгляд на лежавшую книгу, он обратился к молодой девушке тихим, почти отцовским голосом.

— Вижу ты не теряла времени даром, — он снова посмотрел на книгу и на закладку, чей бумажный край выглядывал с последней страницы, — Очень похвально. Даже я в свои годы не обладал такой жаждой к знаниям.

— Вы не ответили на мой вопрос, — она упиралась.

— И знаешь, что самое приятное во всем этом? — он вопросительно поднял глаза и уставился в ее красивое личико.

— Что же?

— Со временем их станет еще больше. — старик улыбнулся и тяжело присел на стул. Его ноги ныли глухой болью от непривычных нагрузок, а по спине то и дело пробегали болезненные волны.

— Чужаки с верхних этажей, дитя мое. Это они влетели в ангар и затопили его.

— Затопили? Как?

— Выстрелы. Пули пробили трубы пожарной системы, вылив наружу почти все содержимое баков.

— Зачем? — она подошла ближе к нему.

— Нейтрализовали радиацию. Машина была облучена, и чтобы снизить фон, нужно было обработать технику.

— Я не понимаю, — Силана затрясла головой от неизвестных доселе слов и потребовала объяснить все сказанное.

— Смерть, которую сложно увидеть, но очень легко почувствовать на своем теле. Не дай бог тебе познать ее.

— Почему? Мне интересно…

— Брось!

Впервые за все время общения с ней, он повысил голос. Девушка замолчала. В глазах появились нотки недоверия, и она отошла от старика на безопасное расстояние.

— Прости, дитя мое, за эту слабость, что я позволил себе. Просто пойми — есть вещи, которые нужно обходить стороной. Радиация — одна из них. Эти чужаки нарушили наш покой, влетели на облученном корабле в наши ангары и могли запросто заразить этой смертью всех нас, но… все обошлось.

Девушка слегка нервничала. Крик старика все еще не давал ей покоя. Внутри нее боролись две противоположности. С одной стороны любопытство. Жажда знаний, которую мог удовлетворить только он. С другой — страх. Она боялась его. Это чувство владело ею и не давало утолить те потребности, что обуревали ее и требовали ответов.

Наконец, она преодолела себя. Сделала шаг вперед и присела рядом с ним. Под старыми засаленными одеждами она вновь увидела глаза старика. Опустошенные, но не лишенные жизни, они все еще горели едва заметным огнем.

— Там была твоя дочь.

— Я знаю. Она хорошая девушка и знала как поступить в подобной ситуации.

— Мой отец говорил, что нельзя было допускать подобного. Что стоило убить этих чужаков.

Старик замолчал.

Это было так похоже на Хаммонда. Нет, не на того с кем я начинал свой Путь, а на чудовище в которое он превратился.

— Твой отец видит решения только в крови — в этом его проблема. Он пытался столько раз уговорить меня, чтобы мы пошли на конфликт с чужаками, пытался нарушить старый договор, которым мы скреплены уже много десятков лет. Но я всегда отказывал.

— Договор? Какой.

Силана подалась еще ближе к старику. Его сипящие дыхание касалось ее прекрасного лица и он постарался отодвинуться в ответ.

— Мы взаимосвязаны с ними. Как два конца одной веревки. Кто мы без них и чего бы мы смогли добиться, захвати корабль и убей каждого, кто на нем находится? Озверевшие от тьмы, голода и холода странники, ищущие новый дом на краю Вселенной. Они наши глаза, наши ноги. Они ведут нас, не осознавая этого. Мы лишь пассажиры на этом корабле, который, тем не менее, принадлежит именно нам.

Девушка не понимала. Ее разум, чистый и нетронутый, не мог сложить всю картину воедино. Так много лет она пребывала в неведенье, думала, что это космическое судно и есть ее дом, но реальность ворвалась неожиданно и с помпой выдала то, чего она никогда не знала доселе.

— Принадлежит нам? — она поднесла руки к голове и попыталась понять суть сказанных слов.

— Когда-то давно я был другим человеком. У меня было все: деньги, власть, сила, могущество и влияние, которого не имел никто рядом со мной. Я мог добиться всего чего только хотел. Люди аплодировали мне, когда я входил в забитые до отказа музейные залы, женщины клялись в верности и вечной любви. Я был действительно другим. Роскошь и богатство разложили меня. Простые люди уже ничего для меня не значили. Такие качества как дружба, верность и неподкупность ушли на второй план. Я стал ценить только деньги, и вскоре дошел до точки, когда один единственный шаг мог сбросить меня в пропасть, где на самом дне ожидала смерть. И вот, на краю я понял, что для меня важно на самом деле.

— И что же? — почти шепотом спросила Силана.

— Я покупал женщин, но не любовь, влияние, но не доверие. Врачи подарили мне бессмертие, но я перестал жить как человек и превратился в то, что ты видишь сейчас перед собой.

Девушка широко раскрыла глаза и еще более внимательно посмотрела в лицо старика.

— Мне всего было мало и, когда мой эгоизм взял власть надо мной, мне захотелось вечности. Хех, — на его лице появилась натянутая улыбка, — я получил желаемое, но за выплеснувшимся ликованием не заметил, как стал меняться в глазах собственных друзей. Они уходили из моей жизни, как вода, которая испарялась в лучах жаркого солнца, они пропадали медленно и больше не появлялись. Сначала я не придавал этому значения, продолжая купаться в роскоши и славе, но вскоре и это надоело мне. Деньги перестали приносить радость, женщины не доставляли удовольствия, а алкоголь больше не облегчал муки одиночества. Мне все стало безразлично. Вечность превратилась в муку. На моих глазах умерли все, кто был дорог мне, остались лишь лицемеры, кружившие вокруг меня как ястребы над умирающей жертвой. Я хотел убить себя, но… не мог. У меня не хватало храбрости.