Контора - Владимир Лынёв
Множество дверей окружало психонавтов, но Вульф указал на ту единственную, что запомнил в кошмаре Банни. Орье потянула за ручку и открыла проход в камеру сновидицы.
Это была все та же аскетично обставленная комната с голыми каменными стенами, притаившаяся в недрах Конторы. Оплот самопознания, спокойствия, медитативной отрешенности и вдумчивых размышлений. Взгляд Пейтона хищно скользил по обстановке, всматриваясь в детали. Неожиданно он метнулся к кровати Банни, отбросил подушку и извлек из-под нее цифровой носитель со старым фильмом начала века.
– «Дом летающих кинжалов», – прочитал Пейтон. – Стейнбек, что это такое? Вы отвечаете за наполнение хостов информацией, необходимой для закладки семени будущего терапевтического сна.
Орье хмыкнула.
Стейнбек потирал лоб:
– Гловер, вашу ж мать!
Тот виновато развел руками:
– Ну нравится мне эта китайская ерунда! Есть в ней нечто эдакое. Девчонка едва не вешалась от тоски. Что еще мне оставалось делать?
Стейнбек неожиданно согласился:
– Отличная работа, молодой человек! Идеальный финальный штрих. Самодостаточность и самоконтроль. Аскетизм и умеренность. Умение отрешиться от информационного шума, навязанного средой. Способность извлекать из любых аспектов жизни яркие впечатления и опыт. Тонкое искусство наслаждения мгновениями подлинной поэтической красоты, сокрытой в самых простых вещах. Элементарные части этой информационной мозаики, оформленной в доступную для понимания каждого оболочку развлекательного кинофильма. Семя, из которого мы создадим лечебный модуль «Морфея» для терапии генерализованного депрессивного расстройства личности.
– Доверюсь вашему мнению! – Пейтон положил носитель в карман, а затем обратился к Вульфу: – Пришло время проявить свои способности, Алекс. Вытаскивайте нас на твердую землю.
Психонавты собрались вокруг Вульфа, держась за руки. Ему это напомнило собрания групп поддержки для реабилитации ветеранов арктической военной кампании. Он сконцентрировался на этой мысли и почувствовал, как проваливается в кристально-белую бесконечность. Тело парило в невесомости. Прозрачная вязкая субстанция обволакивала его. Алекс был окружен трубками и проводами, отходившими от амниотического костюма. Руки, пошарив вокруг, нащупали покатые стенки купели. На самой границе слышимости Ямагути нашептывал ему на ухо что-то успокаивающее. Гель Роуча стал убывать, а белоснежные стенки купели подернулись серой дымкой и, наконец, стали прозрачными. Вдоль границы купола «Гипноса» мерцали короткими желтыми вспышками сигнальные проблесковые маячки. Двери его отворились, впуская внутрь обслуживающий персонал, инженеров и нейрофизиологов Конторы, заспешивших по рабочим местам. Подбежавший Ямагути торопливо распахнул крышку купели, осторожно стянул с головы Вульфа венец Домбровского и снял дыхательную маску с лица.
– Доброе утро, Алекс-сэмпай! – проговорил доброжелательный японец и ввел, не мешкая, в капельницу какое-то новое вещество. – Универсальный метаболит, – пояснил он, – для скорейшей детоксикации после ударных доз энтеогенов и седативных препаратов. Как вы себя чувствуете?
Вульф попытался приподняться в купели, но вместо ответа его вырвало за борт приторно горькой желчью.
– Вот молодец! – только и сказал Ямагути. – Скоро будете как новенький!
Глава 15. Декомпрессия
Свесив ноги с края раскрытой купели и пытаясь прийти в себя, Вульф наблюдал, как механизмы Конторы заработали на полную мощность, едва сеанс КОС завершился. Пейтон исчез сразу по пробуждении, окруженный стайкой инженеров-нейрофизиологов. Им еще предстояло много работы с семенем сна для терапевтического модуля «Морфея». Орье, после пробуждения напоминавшая злобную мокрую кошку, попыталась нагнать его, бранясь как сапожник и отбиваясь от собственных помощников, но у нее закружилась голова, и она безвольно осела посреди купола «Гипноса». Стейнбек помог ей подняться на ноги и что-то тихо проговорил на ухо. Девушка разразилась очередной порцией брани и бросилась к алтарю Никты, где плавала сновидица. Профессору оставалось лишь раздосадовано покачать головой, проводив ее взглядом. Безвольное тело Банни Чок извлекли из центральной камеры сенсорной депривации и погрузили на роботизированную медицинскую каталку, обвешав бесчисленными датчиками и аппаратурой. Врачи повезли ее прочь из лаборатории «Гипноса», не дав Орье приблизиться к девочке, несмотря на все ее протесты. Девушка так и осталась стоять в полнейшем замешательстве посреди раскрытых купелей и деловито снующих работников Конторы, глядя вслед удаляющейся каталке, пока группа инженеров-нейрофизиологов не увела ее с глаз долой.
Гловер подошел к купели Вульфа в наполовину стянутом амниотическом костюме. Верхняя часть болталась на поясе, напоминая килт. В руке он держал банку ледяного пива. Артур осушил ее в несколько глотков, с хрустом смял в кулаке и отбросил в сторону.
– Привет.
– Привет, – ответил Вульф.
– Как самочувствие?
– Еще не понял.
– Кажется, у нас все получилось.
– Похоже, что так.
– С девчонкой, конечно, незадача вышла, но, думаю, Стейнбек ее подлатает. Она поправится.
Вульф кивнул:
– Будем надеяться.
– Так или иначе, вечером состоится корпоративная вечеринка.
– Уже делим тушу неубитого медведя?
– Да брось! Самое сложное позади. Дальше дело техники. Никто из психонавтов не поджарил мозги, и мы добыли семя сна. В последнее время собирались нечасто, а сегодня нам сопутствовала удача. Приятель, мы в одном шаге от расправы над генерализованным депрессивным расстройством личности. Есть что отпраздновать.
– В чем-то ты прав.
– В чем-то? Ну ты и мудила! Я зайду за тобой чуть позже. Устроим алкогольное состязание и оторвемся по полной программе. Это будет…
– Битва века, – закончил за него Алекс. – Я помню.
Подоспевшие инженеры-нейрофизиологи растащили их по отдельным палатам.
Напоследок Гловер повернулся и отсалютовал Алексу новой початой банкой пива:
– Эй, Вульф! С первым погружением тебя. Честно говоря, думал, что ты облажаешься, но счастлив, что ошибся. Ты держался молодцом. Увидимся вечером.
Алекса распаковали из амниотического костюма, отмыли как следует и накачали восстановительным лекарственным коктейлем. Сердобольный Ямагути, не отходивший от него ни на шаг в ходе многочисленных диагностических процедур, посоветовал ему полежать с полчаса в палате и отдохнуть, пока за ним не прибудут сотрудники службы безопасности и не отвезут обратно в отель. После он вернулся к работе в лаборатории «Гипноса».
Лежать было тягостно. Сильно мутило, и кружилась голова. Мысли путались, как провода наспех установленной аппаратуры. Алекс поднялся на ноги и вышел в коридор, чтобы немного размять конечности. У лифтов он заметил Орье. Судя по электронному табло, она поднялась на пятый этаж, и Вульф последовал за ней. Ему хотелось сказать девушке несколько ободряющих слов, уж больно расстроенной она выглядела в лаборатории «Гипноса». Алексу и самому было чертовски жаль Банни, хотя он до конца и не понимал, что с ней сделал Пейтон.
На пятом этаже располагался психоневрологический стационар, полный пациентов и докторов. Алекс не без труда отыскал палату, в которую направилась Орье. Дверь была приоткрыта. Девушка сидела на краю кровати и беззвучно плакала, сжимая в руках край одеяла. В постели лежал нагруженный лекарствами изможденный пожилой мужчина и вяло шевелил
