Теодор Старджон - Рассказы

А еще через несколько лет люди вернулись к Барьеру. Их космические корабли были оснащены новейшим оружием. Замысел состоял в том, чтобы проникнуть сквозь Барьер; по возможности мирно, но так или иначе проникнуть.

Большинство землян сразу же отказались от попытки насилия, столь велика оказалась сила убеждения луан. Однако некоторые все же попытались осуществить первоначальный план. Барьер таранили, бомбили, направляли против него корабль, оснащенный супермагнитным генератором; все тщетно. Барьер был неуязвим. Все, кто осмелился прикоснуться к нему, погибли. Луаны горько оплакивали неразумных, идущих на верную гибель, но Барьер продолжал существовать.

Когда патрульный корабль впервые открыл галактику Луаны, земляне получили исчерпывающие объяснения относительно того, зачем Барьер был поставлен. История была проста как ясный день, но быстро позабыта — настолько велик был поток бесценной информации, обрушившийся на умы землян. Не забывайте, все это произошло еще до того, как луаны научили нас производить записывающие устройства, которые позволили нам услышать их собственные голоса. Наверное, луаны поняли это; во всяком случае, первая запись с Луаны, переданная на Землю, содержала рассказ об истории Барьера. Она стала широко известна и произвела на людей Земли колоссальное впечатление.

История эта была невообразимо проста… Некая раса, в чем-то близкая человеческой, несколько превосходящая нас технологически, несколько менее требовательная… Она существовала намного дольше нас и значительно меньше нас разрушала природу ради собственного выживания. Этой расе было чем гордиться: потрясающим искусством, за пределами Барьера о нем невозможно составить сколько-нибудь адекватное представление; литературой, образчики которой, как известно, «рассылались»… ну да. Этой расе была причина его стыдиться. У них были войны. Трижды они оказывались на грани самоуничтожения, но снова достигали высот цивилизации. Затем наступил длительный период процветания. Это был Золотой век, замечательное время. Они разработали философию сочувствия, уважения ко всем формам жизни, они научились жить в гармонии с законами, управляющими Вселенной. Это была не религия даже, а просто образ жизни, образ мыслей. А в результате…

Бесчисленные тысячи лет назад на них напали космические пришельцы, а они уже не умели защитить себя. Их невероятные инженерные достижения по большей части забылись, их техника пришла в негодность, многие навыки были утрачены и, что хуже всего, они разучились организовываться, подчиняться авторитарной власти. Поэтому враг легко поработил их.

Постепенно — где-то за тридцать тысячелетий — то, что было потеряно, вернулось к ним, они изгнали врага, преследовали его и уничтожили все принадлежащие ему миры. Одержав победу, они опомнились. И испугались. Когда-то они любили тишину и покой, они достигли самодостаточности, они ощущали себя обитателями рая. Ничего этого у них более не было. Возвращение к бытию, основанному на производстве материальных благ, представлялось им деградацией. Тем не менее они хорошо усвоили преподанный им урок. И они приняли решение обезопасить себя навеки — причем надежно — от всяческих вторжений со стороны и потом уже со спокойной душой отдаться невыразимым, всепоглощающим наслаждениям.

После долгих размышлений они остановились на идее Барьера. Тогда вся их невероятная послевоенная работоспособность, вся мощь их глубоких умов оказалась направлена на создание абсолютного оружия защиты. Они выбрали для себя некий участок близлежащего космоса, в десять раз больший, нежели тот объем, который, согласно расчетам их вычислительных машин, мог когда-либо понадобиться для обитания их расе. Их инженеры спроектировали планетоид, выведенный затем на орбиту вокруг потухшей звезды невдалеке от центра их цивилизации. Этот планетоид, напичканный чрезвычайно сложной и потому совершенно непостижимой для земного разума техникой, управлял Барьером, порождая его. Кроме того, из всосанных, расплавленных и переработанных космических тел планетоид непрерывно производил бесчисленные большие и малые боевые ракеты. Сотни тысяч этих ракет постоянно курсировали внутри Барьера, а автоматика контролировала их орбиту. Таким образом обитатели Луаны добились, чтобы все тела, проникшие внутрь Барьера, немедленно уничтожались.

Вначале существовали опасения по поводу того факта, что сам Барьер в силу своей природы должен был уничтожать все живое. Но никто не мог дать вразумительного ответа на вопрос: «А чем это нам грозит?» Луаны не собирались путешествовать за пределы Барьера. В их распоряжении было в десять раз больше жизненного пространства, чем им могло потребоваться, как бы ни возросли их потребности. А допускать чрезмерного роста численности расы они не собирались, их помыслы были направлены в прошлое, к золотым временам внутреннего саморазвития, созерцаний и медитаций, они очень стремились вновь обрести все то, чем обладали некогда.

Потому они заперлись от Вселенной.

И выбросили ключи.

Планетоид представлял собой самоналаживающийся автомат, работавший на топливе, получаемом холодноплавильным методом из двух изотопов водорода; а водород имелся в изобилии. Он производил ракеты, а когда те применялись по назначению, материя, что оставалась от них, подвергалась утилизации и шла на производство новых ракет. Если же внутренняя поверхность Барьера уничтожала проникший извне объект, то лучистая энергия погребального костра и прах живого существа также утилизировались. Барьер был непроницаем, неиссякаем, вечен. Он принес луанам безопасность, он принес им мир.

И он принес гибель некоей кочующей расе, безгранично превосходившую луан интеллектом и тем, что в луанских «посланиях» на Землю называлось «объемом души». Ко времени их прибытия луаны уже вновь погрузились в бездонные метафизические глубины, однако они решили пробудиться и стали с интересом и тревогой наблюдать за пришельцами. Что представляла собой эта высшая раса, уже никто никогда не узнает. Это неведомо даже луанам. Они говорили только, что их былое рабство, длившееся тридцать тысячелетий, показалось бы ничтожным мигом по сравнению с теми бедствиями, которые могли бы принести на Луану безымянные пришельцы. А те приблизились к Барьеру, не будучи предупреждены, и были поглощены Барьером. Невозможно передать словами, какое впечатление произвело на луан их исчезновение. В полном соответствии со своей древней философией сочувствия и ценности любой жизни, добра и гармонии они наблюдали за гибелью бесконечно высших с бесконечным ужасом. Они осознали всю тяжесть своего преступления.