Василий Головачев - Владыки

«Паук» не убегал, смотрел на Павла прозрачно-желтыми линзами размером с детскую ладонь, задумчиво шевелил двумя парами передних лап и словно прислушивался к словам человека.

— Иди сюда, дурачок, — ласково повторил Павел. — Не бойся, ничего плохого тебе не сделают.

Стоявший рядом инженер Центра Полуянов усмехнулся в усы.

— Не пойдет. Эвристограммы и память у него, очевидно, стерты, работают только узлы механоинстинктов. Он не убежит, но и не подойдет. Придется оглушать радиовсплеском.

Они стояли в трех километрах от белой колонны Ствола в низинке между двумя пологими холмами. По дну низинки стлался ручей с рыжей водой, кое-где на склонах сквозь корку такыра проклюнулись зеленые стрелки травы: жизнь понемногу возвращалась на черно-коричневый полигон смерти. Оба — инженер и Павел — были в прозрачных пленочных скафандрах, перепоясанных ремнями антигравов.

Полуянов достал сетчатый карандаш радиомаяка.

— Дорогой ты мой, хорошо, что сумел вырваться оттуда. За сей подвиг мы попробуем тебя подлечить, дружище.

Всплеск радиоизлучения заставил конкистадора подскочить вверх на добрых два метра и рухнуть недвижимой массой.

Они подхватили сорокакилограммового «паука», запеленали в пластиковый мешок и упрятали в багажник поджидавшего куттера.

— Вези в лабораторию, Боря, — сказал инженер пилоту. — Мы вернемся на своей малой тяге.

Павел посмотрел на часы: с момента сигнала наблюдателя о выходе из Ствола конкистадора прошло чуть более сорока минут.

Они достали бинокли и принялись рассматривать Ствол.

— Вы пробовали подойти к стене, взять пробы?

— Анализы можно сделать и на расстоянии. А человеку к стене Ствола в обычном скафандре не подойти — сработала базисная система безопасности ускорителя.

— Что это значит?

— При автоматических запусках ускоритель уходит в прошлое без людей, и чтобы не подпустить к нему наших хвостатых и бесхвостых предков, а также другую любознательную фауну, в Ствол вмонтирован контур гипноиндуктора. При приближении к ускорителю всему живому внушается одна из самых простых деадаптирующих реакций: страх.

— И много таких систем безопасности?

— Три. Первая — сигнальная, это обычные предупреждающие световые и радиосигналы. Вторая — гипноиндукция, третья — инфразвуковая, отпугивающая. Пошли отсюда, сейчас будет коррекция.

Не успели они пролететь и сотни метров, как Ствол вдруг поголубел, потерял монолитную плотность скалы, стал водянистым, полупрозрачным. Гулкий удар прокатился над холмами, и тотчас же со всех сторон в Ствол вонзились огненно-зеленые стрелы, оставив после себя шлейфы изумрудных искр. Раздалось ядовитое шипение, перекрывшее все остальные звуки. Вторая волна зеленых молний с шипением и свистом накрыла Ствол. С холмов сдуло пыль, словно под ударами исполинских плетей.

Павел заметил, что огненные стрелы вылетали из черных труб, с угрозой глядевших в сторону Ствола.

Шипение и свист стихли, на землю легла удивительная, неестественная тишина. Она угнетала, внушала тревогу, противоречила здравому смыслу, потому что могла существовать только в вакууме, где нечему передавать звук.

Полуянов махнул рукой вперед. Павел устремился за ним.

Через минуту они выскочили из «мешка» тишины: в ушах словно лопнула пленка, не пропускавшая звуки, и стали слышны шорохи, посвисты ветра, далекие удары гонга, бормотание громкоговорителей, шумы каких-то машин.

— После разряда хронооптимизаторов — тех черных труб — в зоне вокруг Ствола на полчаса образуется область «белого шума», — пояснил инженер. — Молекулы воздуха «вибрируют» по закону Фрактали, звуки в этой области гаснут мгновенно.

Они опустились у холма, в склон которого были врезаны двери Центра защиты.

Полуянов поднял руку, прощаясь. Павел снял скафандр и направился в зал контроля, где его должен был ждать Марич.

В зале раздавались негромкие голоса операторов связи, наблюдателей, специалистов разных отделов Академии наук. Златкова не было.

Павел пожал холодную руку хроноинженера. Марич выглядел уравновешенно-угрюмым, у него были красные глаза, словно он всю ночь читал.

— Ну что? — спросил он рассеянно. — Есть новости?

Инспектор на вопрос не ответил. В обычной для него обстановке в космосе он действовал методом отождествления себя с виновником аварии или катастрофы, проходя этап предварительных размышлений в темпе погони, основываясь больше на интуиции, точно угадывая доминантные стороны характеров людей. Но в тех случаях были живы свидетели катастрофы, а то и сам виновник. Случай с лабораторией времени отличался от остальных тем, что из ее сотрудников уцелел только Игорь Марич, не сохранилось ни записи эксперимента, ни упоминаний о его задачах и масштабах, ни каких-либо документов, могущих пролить свет на тайну катастрофы.

— Хотелось бы уточнить следующее, — сказал Павел. — У погибших сотрудников лаборатории остались друзья, которые, возможно, что-то могут рассказать о их поведении, настроении, передать последние разговоры перед катастрофой. Кроме того, интересны их высказывания о новых явлениях, друг о друге. А еще меня интересует техника защиты от «хронопены». Можете дать консультацию?

Марич оценивающе посмотрел на Павла.

— Приходите завтра сюда к десяти, я вас проконсультирую.

В тоне инженера проскользнули насмешливые нотки, но Павел не придал этому значения.

В Управлении он встретился с Ромашиным.

— Наши специалисты в техсекторе уже занимаются скафандрами, — сказал начальник отдела. — Зайдите, поинтересуйтесь. Решение, кстати, уже найдено.

— Комплекты противоядерной защиты?

— Нет, противоядерные коконы в условиях «вспененного времени» не годятся, а капсулы высшей биологической защиты слишком громоздки, в здание лаборатории в них не пройти. По заданиям пятидневной давности техсектор создает спецкостюм, через пару дней он будет готов, я узнавал.

— Прекрасно, зайду обязательно.

В своем кабинете Павел переоделся, но когда собрался уходить, позвонил Марич:

— Какие у вас виды на вечер?

— Никаких, — честно признался Павел.

— Тогда жду в Центре у прибористов. Хочу предложить небольшую прогулку к Стволу. Не возражаете?

Павел поразмышлял немного, отражая слабый протест расслабленного тела.

— Ждите.

Спустя полчаса он отыскал Марича в недрах лаборатории Полуянова одетым в обычный пленочный скафандр, но с какой-то ажурной антенной, обнимавшей шлем. Инженер протянул увесистый пакет второго скафандра.

— Наденьте на всякий случай, от линий защиты ускорителя он защищает неплохо.