Гордон Диксон - Гильдия

— Мне хотелось бы, — сказала Аманда, — чтобы ты прекратил заявлять, что рассказывал мне о каких-то» вещах, хотя в действительности этого не делал. Ты никогда и ничего не рассказал мне о том, когда же ты обнаружил Созидательную Вселенную.

— Извини, — ответил Хэл. — Я неоднократно обдумываю некоторые вещи, мысленно обсуждая их с тобой; и если только не постараюсь запомнить, когда именно я при этом касался определенной темы, то путаю мнимые и реальные разговоры с тобой.

Аманда повернула голову и поцеловала его щеку.

— К чему это? — спросил он.

— Ни к чему. Продолжай, — сказала она. — Ты расскажешь мне — на этот раз по-настоящему — когда ты впервые обнаружил Созидательную Вселенную.

— Это произошло, когда я был Доналом, — начал Хэл. — Помнишь, в Энциклопедии я показал тебе Сэйону Связующего? А это произошло за некоторое время до того. Я только что ушел с поста Военного Руководителем двух Квакерских миров после довольно неприятной сцены со Старейшиной Брайтом, который был у квакеров главой Объединенного Совета Церквей; фактически, он угрожал мне дисциплинарным судом и казнью. Мне пришлось застрелить троих из его гвардейцев, которым он приказал арестовать меня; а также напомнить ему, что в его столице находится множество моих наемников и они могут настолько высоко оценивать бескровную победу, которую я только что помог им одержать, что для него окажется неразумным пытаться предпринимать подобные действия. А Брайт обвинил меня в том, что я подкуплен экзотами, над чьими силами я только что и одержал эту победу — для него. Оказалось, что бескровной победы он не хотел. Он жаждал крови, большой крови, и в особенности — крови экзотов.

Так что ему пришлось отпустить меня, но его последние слова сводились к тому, что мне следует отправиться искать работу у экзотов. Именно это я все равно уже решил сделать и связался с ними. Это привело к беседе с Сэйоной, который нанял меня, но также предложил мне стать экзотом. Одна из вещей, которые он при этом сказал, заключалась в том, что он, во всяком случае, верит, что я похож на человека, который мог бы пройти по воздуху, если мне этого действительно захочется. Я отказался от того, чтобы сделаться экзотом, но...

Хэл слышал свой голос, который звучал иначе, чем — как ему помнилось — голос Донала. И это вызывало ощущение чего-то странного. Рассказывая Аманде о событиях, произошедших больше чем восемьдесят лет назад, он снова переживал их.

...глубоко погрузившись в воспоминания, он возвратился в свое жилище в городе Портсмуте, на Маре, где в то время находилась командная военная база двух экзотских миров.

Мягкое освещение его комнаты включилось автоматически, когда он вошел; но оно было отрегулировано так, что звезды оставались видимыми. Они сияли над открытой стеной лоджии, где располагалась его спальня.

Стоя в центре этой лоджии, Донал все еще обдумывал беседу с Сэйоной и хмурился. Он пристально посмотрел наверх, на слегка наклонную крышу лоджии, находившуюся примерно в двух метрах у него над головой. Вернулся в комнату и, пошарив на письменном столе, нашел самозапечатывающуюся капсулу для магнитной ленты. Затем, держа ее в руке, повернулся, снова взглянул на потолок и сделал довольно неуклюжий шаг вверх от пола.

Его нога нашла в воздухе опору. Он шагнул вверх и перенес вес на нее. Медленно, шаг за шагом, он поднимался сквозь пустоту к потолку. Открыв капсулу, он прижал к белой поверхности потолка ее липкий край. Немного постоял в воздухе, глядя на прилипшую капсулу.

— Смешно! — внезапно сказал он и так же внезапно начал падать. За секунду падения он сумел сгруппироваться и приземлился на руки и на ноги. Перекатившись, поднялся — и поднял глаза к потолку. Капсула все еще держалась на нем.

Внезапно он весело рассмеялся вслух.

— Нет, нет, — сказал он пустой комнате. — Я — дорсаец.

— Ты отверг это, — спросила Аманда из темноты. — Почему?

— Тогда я применял ко всему интуитивную логику, — ответил Хэл. — Я оценил вероятности и обнаружил, что этот путь никуда не ведет, по крайней мере не в том направлении, куда хотел идти я, — чтобы для человечества настало время, когда никто и никогда не сделает ничего, подобного тому, что привело к смерти моего дяди Джеймса. Но теперь ты знаешь...

Хэл повернулся, чтобы взглянуть на Аманду. Хотя из-под двери комнаты шел какой-то свет, Хэл не мог рассмотреть выражение ее лица.

— ...как я вошел в Созидательную Вселенную и использовал ее. Иначе я не смог бы прилепить эту капсулу к потолку. Из этого я понял, что должен существовать аспект действительности, который я прежде никогда не принимал во внимание; вот отсюда выросла концепция Созидательной Вселенной.

— Но тогда ты отвернулся от нее? — спросила она.

— Сначала я полагал, что это годится только для фокусников. Мне и в голову не пришло, что это может быть полезным. Вспомни, что в то время я все еще верил в иной путь. Добиться физического контроля над всеми мирами и сделать так, чтобы их обитатели жили по законам, которые исключили бы ситуации вроде той, в результате которой был убит Джеймс.

Хэл ненадолго умолк.

— Но тогда я впервые вошел в Созидательную Вселенную, — сказал он более медленно, — и, как и все другие с незапамятных времен, сделал это бессознательно. Я сказал себе: «Посмотрим, не смогу ли я идти по воздуху», попробовал — и обнаружил, — что могу. А об открывающихся при этом возможностях я догадался, едва только я получил контроль над всеми Молодыми Мирами и обнаружил, что одними законами человеческую природу не изменить.

Хэл рассмеялся.

— Потрясающее открытие, не так ли? Во всяком случае, тогда мне впервые пришло в голову возвратиться в двадцать первый век и изменить направление истории. А вполне оценить, что же Созидательная Вселенная могла бы означать для человечества, я смог, когда искал, как это сделать. А для начала она предложила мне способ перенести мое сознание в прошлое — и вернуть его обратно через восемьдесят лет после того, как оно туда отправилось, в тело маленького ребенка.

Некоторое время он лежал молча. Аманда терпеливо ждала.

— Но даже тогда я использовал творческие силы по большей части бессознательно, без действительного их понимания. И только когда мне пришлось признать, что Иные — это результат изменений в целях, которые я произвел в установившихся — застывших к тому времени — исторических силах двадцать первого века, я начал представлять, какую же работу я был должен осуществить в действительности. Как раз тогда я по-настоящему взглянул на Созидательную Вселенную; и увидел ее гигантские возможности и крайнюю необходимость в них.