Эйдзи Микагэ - Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 1

— Но, знаешь, если мы в «Комнате отмены», то сегодняшнее «2 марта» никогда не кончится. И ты по-прежнему считаешь, что это то же самое, что повседневная жизнь?

Я уверен, Харуаки со мной согласится. Но…

— Вообще-то я об этом уже думал, — говорит он неожиданно для меня, склонив голову набок.

После такого уверенного его ответа у меня язык прилип к небу. Глядя на мое изумленное лицо, Харуаки смущенно чешет в затылке и продолжает.

— Знаю, что ты хочешь сказать. Но смотри, разве это неприятное ощущение у тебя не оттого, что ты сам знаешь, что это цикл? Что если, скажем, вся твоя обычная жизнь до сегодняшнего дня тоже состояла из таких длинных повторов? Ты ведь не заметил бы, верно? И да, я тоже сейчас ничего такого не чувствую. Я абсолютно уверен, что в данный момент живу обычной повседневной жизнью. Даже если, чисто ради спора, мы в этой самой «Комнате отмены».

Он… прав.

Это ощущение неловкости и отвращения у меня именно потому, что я знаю о повторах. Если бы не знал, то ничего не имел бы против.

Я даже и не разрывался бы сейчас на части, если б не знал о «Комнате отмены». Даже если бы все время повторялся один и тот же день, я просто наслаждался бы той повседневной жизнью, которая у меня есть. Проводил бы время, знать не зная о кое-чьей трагической судьбе. Жизнь была бы счастливой и удобной.

Разрушить все это — не более чем самоудовлетворение.

— Похоже, ты понял, Хосии. И что ты собираешься делать?

— Да. Я знаю, что мне надо сделать.

— Правда? Ну тогда…

Харуаки внезапно замолкает. Я удивленно оборачиваюсь — у меня за спиной стоит Касуми Моги.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Я хотела бы позаимствовать К а д з у к и. Можно?

Мы с Харуаки переглядываемся.

— Эмм, Хосии. Мы достаточно поговорили? Если ты хочешь еще что-то сказать, валяй, я выслушаю.

— Ага, спасибо, Харуаки.

Со словами «всегда пожалуйста» Харуаки удаляется.

Интересно, что ей от меня надо. Она специально меня искала?

Я смотрю ей в лицо. Какое красивое у нее лицо. Продолжать смотреть невыносимо, я отвожу глаза.

— …

Моги-сан глядит хмуро, хотя это она меня искала.

— …Разреши спросить тебя кое о чем. Может, звучать будет странно, но, пожалуйста, не удивляйся и просто ответь.

— А, ага…

Несмотря на мой кивок, Моги-сан продолжает хмуриться, словно не знает, с чего начать. Наконец она, похоже, решается и заглядывает мне прямо в глаза.

— Я — Касуми Моги?

…Хэээ?

Такого вопроса я совершенно не ждал; поэтому я даже не удивлен — просто стою с серьезной физиономией.

Моги-сан смущенно отводит взгляд.

— …Эээ, Моги-сан? Ты что, потеряла память или что-то типа того?

— …Я тебя понимаю. Но, пожалуйста, ответь на мой вопрос.

— Ну разумеется, ты Касуми Моги, Моги-сан…

Ух ты, в норме я бы ни за что такого не сказал.

— Вот как…

Почему-то эти слова Моги-сан произносит с унылой ноткой.

— Хорошо. Это, может, звучит невероятно, но приготовься слушать. Я…

И затем Касуми Моги, девушка, которую я люблю, заявляет нечто совершенно немыслимое.

— …Ая Отонаси.

— …Э? Ая Отонаси?.. Моги-сан — Мария? Что это значит?

Я ничего не соображаю от изумления; Моги-сан тем временем продолжает.

— Да, я Ая Отонаси. Я уже сама чуть не разуверилась, потому что абсолютно все зовут меня «Касуми Моги», хотя это абсурдно — я совсем по-другому выгляжу и по-другому себя веду; но я точно «Ая Отонаси».

Вообще-то девушка, которая стоит передо мной — «Касуми Моги». Должен признать, у меня есть такое ощущение, что эта внешность и эта речь очень похожи на «Аю Отонаси», как я ее помню, но…

— Эээ… ну да, а еще бывает раздвоение личности, оно все время в мангах попадается, знаешь? Может, ты сейчас просто в другой личности?..

Тоже полный бред, конечно, но хоть как-то уживается со здравым смыслом.

— Я и об этом думала. Но в таком случае ты скорее удивлялся бы моему странному поведению, а я не знала бы имени «Ая Отонаси». Верно?

Ну да, я ведь никогда вслух не произносил имени Аи Отонаси при ней.

— Для начала, почему ты ни с того ни с сего вдруг превратилась в Моги-сан?

— …Не надо говорить так двусмысленно. Я всего лишь заняла место «Касуми Моги». Нельзя сказать, что я превратилась в нее. В общем… черт, как же это объяснить… Так — ты согласен, что здесь, в этом 27756-м повторе не может быть «Касуми Моги», если я «Ая Отонаси», согласен?

Я киваю.

— «Касуми Моги» исчезла. Ее место опустело. Ты помнишь, я говорила тебе, что стала новенькой не по собственной воле? Скорей всего, на этот раз меня поместили на свободное место, вместо того чтобы делать новенькой.

Это малость… натянуто.

— Но нереально же, чтобы я, нет, весь класс принял тебя за Моги-сан!

— Да, для меня это тоже был вопрос. Но зато я получила ответ на кое-какой другой. «Владелец» «Комнаты отмены» прожил все 27755 повторов. Конечно же, она тоже должна была измениться. Но этого никто не заметил.

Да, возможно, это так и было.

— Разумно предположить, что в «Комнате отмены» действует правило, которое не дает прочим замечать, как меняется «владелец». Более того, изменение «владельца» никак не сказывается на его взаимоотношениях с другими. Касуми Моги и была «владельцем», но почему-то исчезла. И я ее заменила. Правило работает, поэтому никто ничего не замечает, хотя у меня, «Аи Отонаси», и внешность другая, и характер.

Пока что объяснение Моги-сан выглядит разумным.

Если она правда Мария, я могу радоваться. Должен радоваться. В смысле, сам по себе я понятия не имел, что делать. Но раз тут Мария, она сможет направить меня куда нужно.

Однако…

— Я не верю.

…я не могу это принять.

Моги-сан распахивает глаза, она явно удивлена тем, как решительно я ей противлюсь.

— …Я знаю, это звучит невероятно, но это еще не повод так на меня рычать.

Я закусываю губу.

— Ааа, вон оно что. Ты просто не хочешь это принять. Если ты согласишься, значит, ты согласишься заодно, что Моги и есть «владелец». А этого ты не хочешь принимать, насколько возможно. Что вполне логично. Ты ведь влюблен в Мо-…

— Прекрати! — внезапно для самого себя выкрикиваю я.

Ты попала в яблочко! Я абсолютно не желаю это принимать. Но я говорю не о том, что она «владелец». Не могу я принять другое…

— …Я люблю Моги-сан, — выдавливаю я.

— Я знаю.

М о г и — с а н поднимает бровь, давая понять, что говорить это ей вовсе не обязательно.

— А значит — ты не можешь быть Марией!!.

Я сжимаю кулаки. При виде моих дрожащих кулаков она наверняка поняла, что я хочу сказать. Она распахивает глаза и захлопывает рот.