Андрей Имранов - Восход над Шалмари

– На, – вахтёрша протянула Вадику временный пропуск, – выходить будешь, пусть тебе время отметят. До обеда зайди в охрану, там тебе постоянный пропуск выдадут.

И потеряла к Вадику интерес. Вадик вздохнул и толкнул турникет.

Увы, Вадик не знал про сторожевую нить.

Вечером, разгружая дома карманы, Вадик наткнулся на прямоугольник бумаги и некоторое время пристально разглядывал временный пропуск на его имя. Нет, он хорошо помнил все события прошедшего дня. Вот только продолжать свою попытку проникновения в институт ему совершенно расхотелось. И расхотелось ему в тот самый момент, как он прошёл через турникет. Какое-то время он бесцельно проболтался в холле, потом вышел обратно и занялся другими делами, совершенно выбросив из головы всё, что занозой сидело там в течение доброго месяца. Смотря на себя как бы со стороны, Вадик оценивал своё поведение как нетипичное. Более того, странное. Неизвестно, о чём думали другие жертвы сторожевой нити, но мысли Вадика пошли в правильном направлении. Он разозлился: ах вы, сволочи, в мозгах моих ковыряться затеяли. Не имея достаточных предпосылок, он тем не менее сделал совершенно правильный вывод о наличии какого-то защитного механизма, которого он в своих расчётах не учёл. Сама мысль о повторном посещении института была неприятна, как мысль о посещении зубного врача, но Вадик к зубному ходил регулярно раз в полгода, поэтому особых препятствий на дальнейшем своём пути он пока не видел.

На следующий день, преодолев отвращение, Вадик добрался до института и сразу направился к телефону. Андрея Виленовича, разумеется, не было. Вадик поинтересовался, кто за него, и услышал в трубке мужской голос, представившийся Анатолием.

– Понимаете, – сказал Вадик, придав голосу растерянность (для этого даже напрягаться не пришлось), – я к вам на работу поступил… вроде бы… но… Вы бы не могли к проходной выйти?

– Куда – к нам? – недовольно поинтересовался Анатолий.

– В отдел изысканий, я с Андрей Виленовичем договаривался.

– Странно, ничего не слышал. Хотя… хорошо, сейчас выйду.

Анатолий оказался худощавым мужчиной лет сорока пяти. Быстро вычислив взглядом Вадика, он прошёл через турникет и протянул руку:

– Анатолий.

– Вадим, – пожал руку и тут же продолжил: – я с Андрей Виленовичем договаривался, что у вас в отделе работать буду, приказ о приёме уже есть, но вот… Андрей Виленович в командировке и…

Анатолий хмыкнул:

– Даёт Виленыч. Хоть бы раз обмолвился. А чего ж ты раньше не пришёл?

– Я приходил, – потупился Вадик, – и ушёл. – Он достал из кармана временный пропуск: – Вот.

– Вон оно что, – понимающе протянул Анатолий и обернулся, посмотрев в пустоту за турникетом. – Ишь ты. А чего ж ты сам-то попёрся? Позвонил бы кому, чтобы проводили.

– А я с Андрей Виленовичем уже ходил тут, знаю, куда идти, вот и решил сам, – быстро соврал Вадик.

– Ясненько. А скажи, ты всё ещё хочешь у нас работать?

Вадик вздохнул:

– Вот то-то и оно. Не хочу почему-то.

Теперь Анатолий смотрел на Вадика с нескрываемым любопытством.

– Интересный случай. Тебе, дружище, вообще полагалось отсюда свалить и больше даже поблизости не появляться. Почему же ты ещё раз пришёл?

– Ну с Андрей Виленовичем же договаривались. Раз договаривались – надо прийти. Да и приказ уже был. Теперь, наверно, надо заявление об увольнении написать или ещё чего?

– Не надо заявления, – Анатолий широко улыбнулся, – сейчас всё поправим. А ты молодец, ответственный человек, не то что некоторые. Пошли.

Чем ближе становился день возвращения «шефа» из командировки, тем Вадик больше тревожился. Раньше он как-то об этом моменте особо не задумывался, полагая, что не будут же его убивать. Убивать его действительно никто бы не стал. Но вот потереть память и выгнать вон – это могли. Говорят, подобное порой практиковалось применительно к особо проштрафившимся сотрудникам. Вообще, замначальника отдела – Анатолий Евгеньевич – к новому сотруднику весьма благоволил, но сомнения Вадика это не рассеивало. Оставался, конечно, ещё вариант бегства. Про то, чтобы просто уйти из института, Вадик перестал думать на первой же неделе работы. Найдут.

На этой земле – найдут. В пятнадцать минут найдут. А вот уйти через портал – это был вариант. Во-первых, переход через портал сбивал настройку и стирал все институтские метки, что сильно осложняло его поиск. А во-вторых – найди его на той стороне и что дальше? Вся деятельность сотрудников института за порталом регламентировалась кучей идиотских указаний и жесточайших ограничений, по которым на той стороне разве только чихать не запрещалось. Так что Вадик мог там жить буквально за внешней оградой портала, спокойно поплёвывая на бывших «коллег». Другое дело, что после такого бегства возвращение обратно на Землю автоматически влекло бы за собой некоторые проблемы. Так что Вадик штудировал литературу, осваивал магию и нервничал.

Окончательное решение Вадик принял за три дня до возвращения «шефа», прочитав книжку о Танатосе и встретив там упоминание о школах магии. Вадик представил себе что-то вроде школы Рока из «Волшебника Земноморья» и развил бурную деятельность по отправке самого себя в командировку на Танатос. Неожиданно это оказалось проблемой: каждая командировка «на ту сторону» сопровождалась кучей подписей-печатей, и Вадику пришлось проявить чудеса изворотливости, чтобы не вызвать ни у кого ненужного недоумения. Вадик чувствовал, что мосты за ним полыхают ярким пламенем: вся эта пирамида лжи, подделок бумаг и исправлений в базах данных шаталась, поскрипывала и вряд ли бы продержалась хоть неделю, но Вадика это уже не заботило. В пятницу днём он, сославшись на головную боль, ушёл из отдела после обеда, но пошёл не домой, а в канцелярию, где взял предписание на переход. Проигнорировав предложение зайти в кассу за командировочными (все денежные документы шли отдельным потоком, и Вадик просто решил туда не лезть), он пошёл домой. Взятое предписание было на ознакомительный переход – большего, не вызвав подозрений, получить было невозможно, но Вадику и этого было достаточно – ему был нужен только номер предписания. Готовый бланк предписания на «глубокое погружение» дожидался его дома. Вадик взял заранее подготовленный рюкзак, вынул из компа жёсткие диски и, позвонив хозяину квартиры, сообщил, что уезжает жить и работать в Канаду, а все вещи остаются в счёт оплаты последнего месяца. Хозяин завозмущался, но Вадик не стал его слушать, выключил телефон и с наслаждением разбил его об стену. «Давно мечтал это сделать, – заявил он своему отражению в зеркале. – Телефон – худшее изобретение человечества». И поехал на вокзал.