Франсис Карсак - Робинзоны космоса - Бегство Земли - Рассказы.

— Оставайся у микрофона, — сказал Луи. — Постараюсь держать вас в курсе. Возможно, будет лучше.

Серия оглушительных взрывов оборвала его на полуфразе, затем послышались выстрелы. Все, кроме сидевшего за рулем Мишеля и устроившегося в башне Бреффора, сгрудились вокруг меня, у приемника. Ссви, крайне удивленный, также прислушивался, но радио молчало. Обеспокоенный, я начал вызывать. Послышалось хлопанье двери, потом, с трудом переводя дыхание, заговорил Луи:

— Поторопитесь! Постарайтесь, если это возможно, оказаться здесь еще до наступления темноты. Теперь эти гадины держатся ближе к крышам, и нам очень трудно стрелять в них из жилищ. А выйти наружу сродни суициду! Их тут по меньшей мере три тысячи! Прокатившись по улицам, вы сможете снимать их одну за другой. Но поспешите! Кое-где они уже срывают черепицу!

— Ты слышал, Мишель? Жми!

— И так уже выжимаю максимум, шестьдесят в час!

— Мы будем в деревне часа через два с небольшим, — проговорил я в микрофон. — Держитесь!

— Вы так близко? Повезло. На моей крыше сидят штуки две или три, но потолок тут крепкий. Досадно только, что я ни с кем не могу связаться по телефону.

— Ты один?

— Нет, со мной шестеро гвардейцев и Ида. Она просит передать Бельтеру, чтобы не беспокоился.

— А мой дядя?

— Заперся в обсерватории вместе с Менаром. Ему там ничего не грозит. Твой брат и инженеры — в убежище № 7. У них ручной пулемет, и, похоже, они неплохо с ним управляются. Ну все, отбой. Нужно связаться с другими группами.

— Только никуда не выходи!

— Не волнуйся, не выйду.

Бреффор, наклонившись к нам из башни, прокричал:

— Тревога! Гидры!

Я взобрался к нему. Впереди, примерно в километре от нас, на высоте пятьсот — шестьсот метров плотной зеленой тучкой парило с сотню довольно-таки крупных гидр.

— Скорее ракеты, пока они не разлетелись!

По бокам башни поднялись трубы ракетных подставок. Нагнувшись, я увидел, что Вандаль и Мартина уже укладывают ракеты на мобильные лотки с одной стороны, а Бельтер и Поль — с другой.

— Бреффор, вниз! Займись наводкой ракет. Я останусь у пулемета.

Я прицелился и скомандовал:

— Огонь!

Трассирующие снаряды улетели в направлении гидр, и тут же вслед за ними, оставляя белые хвосты, в небо взвились ракеты. К счастью, они взорвались в самой середине зеленого облачка, и сверху черным дождем на землю посыпались клочья мяса. Уцелевшие гидры ринулись на нас, и с этого момента стрелял уже я один, сбив с десяток этих монстров. С минуту-другую остальные еще кружили над нами, потом, осознав свою беспомощность, они метнулись в сторону и умчались прочь над самой землей.

Уже без происшествий мы добрались до рудника. Там не было ни души. Через несколько секунд дверь одного из убежищ приоткрылась, и кто-то помахал нам рукой. Мишель подвел грузовик вплотную к убежищу, и я узнал старшего мастера, Жозефа Амара.

— Где остальные?

— Уехали в поезде. Они переделали его в бронепоезд и забрали с собой все оружие.

— А вы?

— Остался, чтобы предупредить вас. Звонили из Совета, сказали, что вы должны подъехать. Парни из паровоза сварганили брандспойт, поливающий кипятком.

— Хорошо. Давайте к нам. Давно они уехали?

— И часа еще не прошло.

— Вперед, Мишель!

Амар изумленно уставился на Взлика.

— А это еще что за гражданин?

— Туземец. Объясню чуть позже.

Через десять минут до нас начали доноситься детонации. Наконец мы увидели деревню. Все окна и двери были забаррикадированы, крыши некоторых домов были сплошь покрыты гидрами. Эти монстры летали на незначительной высоте от земли. Поезд рудника стоял на «вокзале»; его тяжелый пулемет палил по каждой отделившейся от крыш гидре.

— По местам! Поль — за руль. Мишель и Бреффор — берите ручные пулеметы. Мартина, Вандаль, подавайте мне ленты. Бельтер и вы, Амар, будете вторыми номерами при пулеметчиках. Взлика уложите в угол, где он не будет мешать. Готовы? Отлично! Давай, Поль, подъезжай к паровозу!

Рудокопы поработали на славу. С помощью металлических листов, бревен и досок они превратили свой поезд в настоящую крепость на колесах. Вокруг него на земле валялось уже около сотни вздувшихся мертвых гидр.

— Как, черт возьми, вы их столько насбивали? — спросил я у машиниста, которым оказался Бирон.

— Моя идея! Мы их ошпариваем. Впрочем, вот и другие пожаловали. Сейчас всё сами увидите. Не стреляйте! — крикнул он тем, кто сидел в первом вагоне у пулемета.

— Не стреляйте! — повторил я для находившихся в грузовике.

Приближалось десятка три, может, чуть больше, гидр.

— Как только скажу, включай насос, — бросил Бирон своему кочегару.

Он подхватил нечто вроде шланга и просунул в бойницу снабженный деревянной ручкой медный наконечник этого устройства.

— Пусть ваш грузовик сдаст чуть назад!

Монстры были уже метрах в тридцати, приближаясь с огромной скоростью. Внезапно навстречу им ударила струя кипящей воды и пара, сразу сбив штук десять, не меньше. Остальные, развернувшись, унеслись прочь. Тут же застрочил поездной пулемет, и я тоже открыл огонь.

— Ну вот! Ничего сложного, — сказал Бирон. — Мы бы убили и больше, если бы в первый раз я решился подпустить их поближе. Но я не осмелился, а теперь они вроде как осторожничают.

— И кто это придумал?

— Говорю же — я сам. Но без Сиприана, моего кочегара, мне вряд ли удалось бы все это исполнить.

— Отличная находка! Она сбережет нам немало пуль. Нужно только будет попробовать усовершенствовать это ваше изобретение. Но я доложу о нем Совету, и, полагаю, благодаря нему вам вернут ваши политические права. Сейчас мы двинем в деревню. В каком доме может находиться Луи Морье, не знаете?

— Думаю, на почте.

— Значит, начнем с почты! Все на своем посту? Тогда — вперед, не спеша. Цельтесь получше и стреляйте только наверняка!

До площади мы доехали, ни разу не будучи атакованными. Крыша почты была зеленой от гидр. Каждая пуля попадала в цель, но для того чтобы убить чудовище, одного выстрела порой оказывалось мало. Пустить в ход ракеты или пулемет я не решался, опасаясь ранить наших друзей. Вцепившись щупальцами в черепицу и глупо тараща глаза, гидры оставались недвижимыми. Эта их неподвижность нас немного удивила: раньше они казались более сообразительными.

Мы начали целиться тщательнее, стараясь сразу поразить нервный центр, и по истечении какого-то времени почта очистились от своего живого покрова.

То здесь, то там над деревней взрывались ракеты. Раза два или три я слышал свистки локомотива, торжествующего новые победы кипятка. Освободив забаррикадированную изнутри дверь, Луи выскочил из дому и запрыгнул к нам в грузовик.