Владислав Крапивин - Голубятня на желтой поляне

«Ничего не знаю, — подумал Яр. — Проклятая Планета. Она обманывает, она завораживает тем, что очень похожа на Землю. А на самом деле совсем не похожа… Сюда бы Стасика Тихова, он бы разобрался… Как он странно сказал тогда, перед уходом на Легенду: „Надоело… Ни одной планеты, похожей на нашу. И так мало похожа на Землю Земля…“

И Планета не похожа совсем…

Совсем?

А мальчишки?

А разве на Земле никогда не было восстаний?

«Гордые были мальчики…»

Зачем они расхватали карабины? Наверно, знали зачем. Знали, что правы.

Последнее утешенье —Последний патрон в обойме.Последняя горькая радость,Что каждый из нас был прав…

Будто это про них — про Яра и про Игнатика…

И вот потому над ПланетойШагает наш барабанщик.Идёт он, прямой и тонкий,Касаясь верхушек трав…

Стало немного легче. Словно в самом деле над сверкающей травой прошёл лёгким шагом тоненький мальчишка, оглянулся на Яра, сказал глазами: «Ничего. Ещё не всё кончено…»

Пришло странное спокойствие — как тогда, в пустом Городе.

А что за Город?

Почему о нём молчат?

«Ничего не знаю», — опять подумал устало Яр.

Да и что он мог узнать про жизнь целой планеты за месяц? В маленьком посёлке среди добрых и вроде бы весёлых, но раз и навсегда чем-то напуганных людей? Что он видел? Маленький полуостров, треугольный кусочек суши между рекой и морем. С кем встречался? С несколькими ребятишками да двумя десятками рыбаков.

Да с глиняным болваном, который умеет мять железо и перехватывать пули.

С глиняным?

Болваном?

Яр на ходу рванул высокий мокрый стебель, ожёг руку, отшвырнул сорняк с комлем земли на много шагов.

«Ничего не знаю…»

«А наверно, есть на Планете люди, которые знают. Может быть, есть страны и города, в которых не боятся глиняных пришельцев… Или все сдались, как Феликс? Надо идти, искать…»

«А какое ты имеешь право вмешиваться в жизнь чужой планеты?»

«Имею. У меня был сын, его звали Игнатик Яр. Он зарыт в этой планете, имею».

«И что будешь делать?»

Вот этого Яр не знал. Он очень хотел есть, и у него кружилась голова. Не было никакого плана. Не было дома, не было друзей. Был только пистолет с единственным бесполезным патроном и несколько четырёхрублёвых бумажек.

— «Но это лучше, чем ничего», — хмуро подумал Яр.

К полудню он пришёл в небольшой поселок на берегу тихой речушки.

Первое, что он сделал, — отыскал сельскую парикмахерскую. Показываться на людях с двухдневной щетиной — значит вызвать расспросы и подозрения. Молоденькая мастерица оказалась разговорчивой и любопытной. Поглядывая на диспетчерские шевроны Яра, она ворковала, что здесь, в этой деревне, так редко бывают моряки. А откуда моряк здесь появился и куда держит путь? Неужели в пути он (хи-хи-хи) не сумел ни разу побриться? Или он решил отпустить бороду, как у капитана в фильме «Королевский корсар», а потом раздумал?

Яр что-то наплёл в ответ, не очень заботясь, чтобы девушка поверила. Она не поверила, обиделась и замолчала. Дёргала бритвой и сердито прикладывала к порезам едкие примочки.

В тишине стали слышны голоса деревенской улицы: петушиные крики, стрекот мотоцикла, блеяние козы. И ещё — отдалённый ребячий гомон. Весёлый и многоголосый.

— Что там за шум? — спросил Яр с непонятным для себя беспокойством.

— А здесь недалеко школа, — опять оживилась парикмахерша. — Большая такая школа, ребятишки со всей округи. Они сегодня мост ломают…

— Зачем?

— Старый мост. Новый недавно построили из камня, а деревянный, который совсем гнилой, отдали на дрова школе. Вот малышня его и разбирает.

«Станция Мост», — неожиданно подумал Яр.

Никакой станции здесь не было. И мост, разумеется, был совсем не тот. Но Яр заволновался, с трудом дождался, когда кончится бритьё, отказался от одеколона и шагнул за порог, не взяв сдачу у ошарашенной мастерицы.

Он пошёл по тропке вдоль берега, поросшего большой травой с седыми головками семян. Головки уже высохли, семена распушились и слетали на тёмно-зелёную воду. Новый мост оказался рядом, на нём два парня возились с заглохшим грузовиком, их ругали возчики столпившихся на берегу подвод. Яр обошёл телеги и двинулся дальше, на ребячьи голоса.

За купами деревьев, росших у воды, Яр наконец увидел, что происходило на старом мосту.

Этот мост представлял собой дощатый настил на двух бревенчатых опорах, очень покосившихся. Над настилом была возведена для прочности деревянная решетчатая ферма. На её тонких, кое-где поломанных балках висели, качались и скакали десятка два полуголых ребятишек. Они весело вопили и расшатывали сооружение с явной целью обрушить его.

По обоим берегам носились похожие на растрёпанных куриц женщины. Они жалобно и сердито кричали, чтобы немедленно прекратить безобразие. Они грозили директором, письмами родителям, исключением и даже, кажется, поркой.

Яр посочувствовал женщинам и подумал, не вмешаться ли, потому что игра в самом деле была опасная. Но тут мальчишки — по одному и стайками — попрыгали кто в воду, кто на берег. То ли возымела действие какая-то угроза, то ли они услышали предупреждающий треск дерева. Они с хохотом сыпались с моста и спешили от него подальше.

Только один пацанёнок — в жёлтых трусиках, загорелый и блестящий на солнце — стоял на верху решетчатой фермы.

Мост начал скрипеть и оседать. Яр отчаянно бросился вперёд, но не успел.

Ближняя опора смялась, превратилась в кучу прогнивших брёвен. Ферма, лопаясь, затрещала, стремительно осела одним краем в воду. С пушечным грохотом полетели лопнувшие балки.

Но большинство балок выдержало. Решетчатая конструкция уцелела. Она только дрожала и покачивалась. А наверху всё так же стоял мальчишка. В небрежной позе сошедшего с коня кавалериста.

Потом он странно вытянулся, неловко прыгнул в воду, выскочил на берег, кинулся к замершему Яру. Подскочил, отчаянно стиснул его мокрыми руками и ногами, уткнулся лицом в плечо. Зашептал со всхлипами:

— Яр… Ты, да? Яр… Ты нашёл меня, да, Яр?

— Алька…

Глава шестая

АЛЬКА

Яр так и унёс его, вцепившегося намертво, подальше от моста, за деревья. Опасливо оглянулся: не идёт ли кто следом? Никто не шёл. То ли от растерянности, то ли из-за деликатности.

Яр посадил Альку на траву, тот сразу схватил его за руку. Яр сел рядом.

— Ты меня нашёл, — восхищённым шёпотом сказал Алька. — Ты меня искал, да?