Журнал "Млечный Путь, XXI век", 4 (41), 2022 - Леонид Александрович Ашкинази
- Ага! Тогда мы и побратались, возводя коровники в поселке... забыл название... под Ленинградом. И под наши позывные типа 'любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждут'.
- Некоторые обещали и жениться.
- Московский камушек в питерский огород? Предупреждаю, недолет. Я женат, у меня семья, да и сын... Кстати, под его скальпелем мы и лежали.
- Моше?
- Он самый, хирург от бога!
- То-то он на тебя... молодого... лицом смахивает. Влюбилась бы вторично, если бы не... Хотя, ладно, не будем трепать нервы! Но врач он, действительно, отличный, как, к слову сказать, и мой сын Олежек, с чем и поздравляю. После операции обещал время от времени позванивать по мобильнику, чтобы справиться, насколько успешно иду на поправку.
- Прости, Аннат! Сейчас ему не до этого. Вчера с утреца махнул в Украину. Он там полевую медчасть оборудовал, вот и наведывается, людей поднимает на ноги.
- Я без претензий. Махнул и махнул. Мы как-нибудь и без него управимся. Хотя... Ой, да это же мой мобильник. Смотри, и номер его высветился. Ну-и-ну! Человек слова, однако, твой Моше.
- Поставь на громкую связь.
- Алло! - раздалось из мобильника. - Мама, ты меня слышишь?
- Олежек?
- Так точно!
- А как это? Телефон этот... как он оказался у тебя?
- Не волнуйся мама, бой местного значения. Перехватили поставку медицинского оборудования. Отобрал кое-что по своему медицинскому профилю для нашего медсанбата. Ну и... законный трофей! Смотрю, на мобиле обозначен номер твоего телефона и все позывные - имя, фамилия. Вот и надоумило звякнуть, кто этот счастливчик, что с тобой знался в Израиле?
- Родная кровь, твой единственный брат.
- Что? - в два голоса полыхнуло под сводами больницы. И Аннат прикусила губу, не в силах поднять глаза на Леву, которому на миг представилось, что если и продолжать жизнь, то лучше всего не на этом свете.
Евгений Добрушин
ПЕНАТЫ
- Долой роботов! Даешь свободу! К чертям искусственный интеллект! - с этими словами Шломо грохнул тарелку об пол, и она разлетелась на мелкие кусочки.
Тут же к нему подскочила 'сестричка'. Рахель мягко взяла его за руки и заглянула в глаза.
- На баррррррикадыыыыы! - орал Шломо.
Но тут лекарство, незаметно введенное с помощью игольчатого пластыря в руку старика, начало действовать, и он замолчал.
- На баррикады...- тихо сказал он.
- И не стыдно, не? - ласково спросила его Рахель.
- Ненавижу вас, роботов! - попытался буянить старик, но уже без особого энтузиазма.
- Да? - спросила 'сестра'.
- Да!
- А за что?
- За все!
- А конкретнее?
- За то, что вам все можно...
- И что нам можно?
- Нами командовать!
- И как я тобой командую?
Шломо задумался. Разум начал возвращаться в его больной мозг.
- Извини, Рахель...
- Я не обиделась! - 'медсестра' нежно поцеловала дедушку в щеку и погладила по голове. У старика на глазах появились слезы.
- Кока-колы хочешь? - спросила она.
- Хочу. И мороженного.
- Как всегда - 'советский пломбир'?
- Ага...
Пока они разговаривали, вторая 'медсестра' быстро подмела осколки тарелки и выбросила их в мусоросборник.
Рахель сходила на кухню и принесла стакан с напитком и вазочку с мороженным. Мороженное было полито рижским бальзамом.
Шломо принялся за лакомство...
- Рахель, ты на меня точно не обижаешься? - вдруг спросил он.
- Нисколечко! Я же тебя люблю.
- Я тебя тоже. Ты хорошая.
- Спасибо, сладкий!
- Расскажи мне сказку!
- Про Алису?
- Про нее...
- На чем мы тогда остановились, помнишь?
- Помню. Как Маленький Принц с Алисой попали в параллельный мир.
- Правильно! И что там было?
- Там был шоколадный замок! А дальше я не помню...
- Итак, когда планетолет Алисы и Маленького Принца приземлился на крыше Шоколадного Замка, наши путешественники увидели большое серебристое зеркало на одной из башен...
А в соседней комнате Арон заканчивал свою новую картину. Он рисовал 'обнаженную натуру'. Ему позировала 'сестра' Ронит. Совершенно голая красотка сидела в очень изящной и соблазнительной, но при этом, отнюдь не пошлой, позе, а старый художник наводил последние штрихи на большое полотно. Это была уже третья картина из этой серии. Две других были - 'сестра' Рахель и 'сестра' Двойра. Позы у всех был разные, и 'девушки' были разные - блондинка, брюнетка и рыжая. Ронит была рыжей. С 'веснушками'. Рядом с Ароном стоял Ицик и одобрительно кивал.
- Молодец! - сказал он. - Прямо, как живая!..
- Сара сегодня опять ворчать будет...
Сара была женой Арона. Она жила в том же доме престарелых, но в своей комнате. Впрочем, тут каждый жил в своей комнате. За спокойную старость в 'Пенатах' Арон и Сара заплатили кругленькую сумму из своих накоплений. Но и сыну их, Хаиму, осталась приличная часть наследства. Он тоже был уже стариком, хоть и младше своих родителей на двадцать лет.
- Слушай, Арон! - вдруг сказал Ицик. - А ты бы не мог нарисовать мой портрет?
- Запросто! Вот закончу этот 'шиндевр' и нарисую тебя.
Ронит сидела совершенно неподвижно. Как мумия.
- Но учти, Арончик - я так сидеть часами не смогу. Я же не робот!
- Да, ладно, Ицик! Не дрейфь! Все будет о кей! Я тебя сначала сфотографирую, а потом буду рисовать по фотографии.
- А так можно?
- Можно. Хотя, с натуры рисовать удобней...
- Да, уж...
Ицик плотоядно посмотрел на Ронит. Ронит заметила его взгляд, чуть повернула голову в его сторону и весело ему подмигнула.
- Вот ведь чертовка! - воскликнул Ицик. - У меня на нее так стоит, как в юности не стояло на реальных баб!
- Ну, так в чем же дело?.. - Арон заговорщицки улыбнулся другу.
- Так она же занята!
- Сейчас я ее освобожу. Вот только подправлю левый сосок... Вот! Готово! - Арон сделал шаг от полотна назад, чтобы посмотреть на свое творение со стороны.
- Офигеть! - Ицхак был в восторге. - Арон, ты талант!
- Потом подберем к ней хорошую раму и повесим у нас в холле. К остальным моим картинам.
- Ага. Триптих. Три грации.
- Что общаются по рации...
- И у которых не бывает менструации...
- Не пошли, Ицик!
-
