Вы – чародей. Пособие по выживанию в средневековой Англии - Брендон Сандерсон
– Отличная мысль, – одобрил я. – А вот мне, пожалуй, стоит с ривом потолковать.
– Надеешься убедить Уильдсига, что… Какой ты там вол?
– Волшебник, – поправил я. – Да, надеюсь. Должно получиться. Так написано в моей книге. Помнишь, какое впечатление я произвел на ордаманов?
– Как только твои глаза не сгорели, читая эти письмена, – вздохнула Сефауинн. – Странный все-таки у тебя вюрд.
– Это словечки у тебя странные.
– Вюрд, – повторила она. – Судьба, или удача, или… Вообще-то, не совсем точный смысл, но как ты можешь ничего не знать? Откуда ты родом?
– Из Сиэтла, – ответил я, глядя на нее. – Не сказать, что у нас там много англосаксов, зато кофе что надо. И отличные книжные лавки. Сефауинн, скажу честно: в твоей стране я без году неделя.
– Однако говоришь на нашем языке.
– Это ты говоришь на нашем языке.
Она закатила глаза.
– Прекрати так делать, – потребовал я.
– Просто хотела узнать, который час.
– А между прочим, солнце у нас за спиной.
– Достаточно взглянуть на небо.
– А на земле полно теней, и они вполне длинные, чтобы определить время.
Сефауинн остановилась и впилась в меня взглядом.
– Ты чего? – спросил я.
– Да вот смотрю, достаточно ли эти тени темны?
– Достаточно для чего?
– Чтобы скрывать твое лицо. Нет, я все еще его вижу. На мой вкус, чересчур светлое.
Я успел заметить промелькнувшую улыбку. Невысказанное доверие друг к другу, вот что возникло между нами. У обоих в прошлом были неприятные моменты. Я не желал докапываться до своих, но знал наверняка, что они есть, прячутся где-то в глубине.
Теперь, когда мы признали кое-какие досадные вещи, в частности, отсутствие у Сефауинн сверхспособностей, воздух казался чище. Она подошла чуть ближе.
Я замер.
– Погоди! – сказал я. – Это что, флирт? Мы флиртуем?
Она снова закатила глаза и прошла мимо.
«Отлично, Джон, – сказал я себе. – Очень профессиональный ход. В общении с женщинами ты ужасен. Полезное открытие».
Я поспешил догнать ее.
У входа в хижину толпились люди. Что-то случилось?
Ух ты! Они таращатся на плетеные коврики – штук двадцать сложены в кипу. И рядом горка масла размером с младенца.
Правда, башмаки разобраны на составные части. Даже шнурки на волокна распущены. Как будто вихт дает понять: он сделал, о чем я просил, а что обувь испорчена, так это намек: он не из тех, кого легко захомутать.
Леоф благоговейно поднял коврик:
– Что за вихт способен на такое?
Сефауинн посмотрела на меня, затем взяла за руку и повела в сторону.
– Ну что? – тихо спросил я, когда мы вышли за пределы слышимости.
– Твоя работа?
– Да не умею я циновки плести! Максимум, что могу сделать по хозяйству, – это заварить рамен.
– У них хороший вихт, добрый, – сказала она. – Но слабый. Утром я разговаривала с детьми – он справляется только с одной легкой задачей зараз и тратит на это много дней. Ты просил своего вихта?
– Ну попросил, а что такого? Может, просто у того, кто за мною ходит, получше с трудовой этикой.
– Как тебе удалось привадить столь сильного вихта? – допытывалась скоп. – И не к месту привадить, а к человеку? Это же бессмыслица какая-то…
– Сам знаю, что бессмыслица! – сказал я. – Представь себя на моем месте! Ноль звезд! Бессмысленней, чем диетическая газировка с сахаром.
Стоп!
Откуда, черт возьми, мне известно, какой у этой газировки вкус? Похоже, и впрямь кое-что из моего прошлого лучше оставить в забвении.
– Что такое ноль? – сдвинула брови Сефауинн.
– Ты серьезно? – спросил я. – Из того, что я наговорил, тебя только это удивило?
– Только это мне показалось хоть чуть-чуть понятным. – Она оглянулась на Пустынь. – Пойдем, надо обсудить с Ясадом все мелочи. Я хочу увидеть брата.
Глава 19
Сложившееся у меня по отзывам новых знакомых представление об Уэллбери как об огромной крепости оказалось ошибочным. Да, это поселение было побольше Стенфорда и окружено деревянной стеной. Но, кроме двух башен у ворот, никаких каменных строений.
Уже напрашивалось предположение, что гордых замков я в этих краях не увижу. С другой стороны, будь я разбойником-ордаманом, вряд ли счел бы палисад из толстых бревен легкопреодолимым препятствием. Да и через ров перебираться – сомнительное удовольствие, особенно если лучники со стены стараются начинить тебя деревяшками.
Впрочем, город стоял недостаточно далеко от побережья, чтобы жители чувствовали себя в нирване. По рассказам Эальстана, к этим берегам приставали десятки, а то и сотни ордаманских галер.
Я пытался представить себе такую картину, шагая по дороге в компании Ясада и его единоверцев, с корзиной яблок на закорках. Сотня кораблей, исторгающих здоровяков с холеными бородами. И обитатели Пустыни, среди которых нет ни одного бойца, бегут, спасая свою жизнь.
Бедные люди, зажатые между лесом и океаном. Мои соотечественники счастливы были бы обладать подобной недвижимостью, но здесь и лес, и океан опасны. Враг мобилен, а местный народ прикован к своим домам, угодьям и семьям. На фоне такой угрозы стена кажется хрупкой, как зубочистка, а ров видится едва заметной канавкой.
Мы пришли вечером, надеясь, что сумрак послужит маскировкой. Ясад, несший корзины с яблоками на шесте за спиной, заговорил со стражниками у ворот, ненавязчиво пытаясь обратить их в свою веру. Рассказ о величии Ахуры Мазды дружинники восприняли со смехом, но от предложенных фруктов не отказались.
Я хорошенько присмотрелся к этим людям. Впрочем, если бы Ульрик оставил засаду, чтобы поймать Райана, наблюдение за воротами велось бы из какого-нибудь скрытного места.
Никто из стражников не удостоил меня взглядом.
Несмотря на близость ночи, в городе было оживленно. Кто-то запирал скотину в больших круглых загонах (их к стене приткнулось несколько), кто-то посещал кузнеца, кто-то вез дрова. Многие уже расходились по домам.
Компьютерные игры научили меня сразу по прибытии в город искать таверну или постоялый двор, но я ничего такого не заметил. Складывалось впечатление, что прожить здесь чужаку можно при наличии либо знакомых, либо востребованной бродячей профессии, как у Сефауинн или Фокк, – когда тебе готовы дать приют в обмен на услуги.
Узкие улочки были облеплены одноэтажными, крытыми соломой домиками – ни дать ни взять гнездо, куда до отказа набились пичуги. Свободное пространство имелось только у крепостной стены, где стояли лестницы, по которым взбирались воины, чтобы охранять подступы к городу.
А что стало для меня стопроцентным сюрпризом, так это вонища.
То есть я ожидал, что здешние люди будут плохо пахнуть, но где уж им
