Ирина Ванка - Фантастические тетради

Вот и я говорю: все эти дегеонально-умозрительные сооружения призваны лишь надежно сбить с толку. Каждая уважающая себя наука обладает свойством усложнять очевидные факты, а уважающий себя ученый наделен свойством искать истину в ясности и простоте. Различие между двумя сегментами все же есть. Одно-единственное, оно же — принципиально важное. Угол наклона, с которым располагаются пласты относительно центра. Он не всегда заметен глазу даже на подробных схемах. Именно этот маленький нюанс положил начало одному из базисных понятий практической агравиталистики — «углу дегеона» и сделал теоретически возможным расчет траектории любой пространственно-временной функции.

На графическом примере дегеона можно рассмотреть даже принцип работы элементарного аннигилятора.

В первом состоянии угол идеально сбалансирован. Функция универсальна и стабильна. Дееспособна, материальна, самодостаточна. Но фигура приходит в движение и в состоянии 2 деформирует ровный угол. Функция отрывается от пространственно-временной оси и, выходя из диапазона реального времени, стабилизируется в 3-ем состоянии. Можно сказать проще: если объект проходит пустотные и манустральные диапазоны, он перестает материально существовать. При дальнейшем движении фигуры универсальная функция может восстановиться в других частотах f(60,180,360,420…) в 4-ом состоянии, то есть на другом Уровне. Но это не важно. Главное, чтобы в ее ряду отсутствовали пустотные и манустральные элементы, а это, в силу колоссальной запутанности дегеона, невероятно сложная задача. Примерно той же степени сложности, что и вычисление функционального кода. Попробуйте-ка два раза смотать клубок абсолютно одинаково.

Выявление кода универсальной аркарной функции слегка облегчается тем, что она устойчива в своем диапазоне и ограничена пустотным пространством. Она реальна и ощутима уже потому, что мы являемся существами аналогичной ей природы. Вычисление же манустрала долгое время считалось задачей теоретической, статистически невозможной. В самой примитивной, вышеуказанной схеме манустрал имеет как минимум три диапазона. Ловить его можно до бесконечности. Даже в локальном пространстве вычисление его кода способно парализовать работу счетных машин, потому что скорость поступления информации будет превосходить скорость ее обработки.

Однако это обстоятельство ничуть не убавило желания разумного Ареала общаться с манустральной средой, а скорее наоборот, подхлестнуло интерес и заставило предпринимать попытки такого контакта, невзирая на отсутствие полноценного функционального кода. Это событие положило начало еще одному глобальному прорыву практической агравиталистики — изучению свойств так называемых пустотных функций. Все началось с, казалось бы, неожиданного открытия, которое впоследствии стало называться феноменом «пустотной дефектации».

Предположим, два объекта манустральной и аркарной природы, находясь каждый в своей ипостаси, решили предпринять контакт с целью обменяться информацией. М-объект транслирует информацию в двоичном диапазоне АДФС и принимает, соответственно, только двоичный диапазон. А-объект транслирует и принимает информацию в двоичном и третичном диапазонах. Что получается в результате? Объект М, передавая полную информацию, бывает интерпретирован лишь наполовину. Объект А, доводя до цели только половину своей информации, бывает интерпретирован полностью. Гипотетический манустрал, наблюдая сквозь пустошь аркарную природу, воспринимает ее адекватно своим возможностям восприятия, не пользуясь услугами Е-инфополя. Весь прочий скрытый (третичный) диапазон существует как бы на подсознании. Он не влияет на полученную картину аркарного мира, но дает возможность построения бессчетного количества виртуальных миров подсознанием наблюдателя. Обитатель же аркарного измерения, наблюдая сквозь пустошь бытие манустрала, невероятно мучается от периодически исчезающих и неизвестно откуда возникающих картин и предметов. Если? конечно, функция манустрала располагает материальным реквизитом. Из этих самых дефектаций возникают все на свете манустральные проблемы: и циклические провалы, и пустоши, и физическая неуловимость этих, с позволения сказать, эфемерных образований. А также вполне резонный вопрос: как с этим бороться? Скажем, манустралу, чтобы комфортно себя чувствовать в контакте с аркарной функцией, надо, очевидно, найти способ включиться в Е-инфополя, тем самым стабилизировав свое восприятие. С партнером из Ареала вопрос сложнее. Единственная реальная возможность — грамотно вычисленный угол дегеона (функциональный код). То есть фактически никакой. Исключение может быть лишь в случае доброй воли принимающей стороны. Если таковая воля существует, манустрал, встав за пульт управления АГ! без усилий настроит прибор нужным образом. Потому что этот код — эта частота АДФС — заложен в его природе как код ДНК. Проблема лишь в том, что такой манустрал может настроить агравитацию только в своей родной частоте. Тогда как заурядная мадиста способна улавливать частоты в любых диапазонах. Ведь в природу этой твари заложен сам принцип идеальной, универсальной агравитации. В процессе достижения такого рода совершенства цивилизация пока еще не поднялась с горшка. Но в культурной традиции Ареала пока что не принято приглашать на работу мадисту.

Глава 5

— Эссима? — Импульсы связи растекались теплыми волнами в замороженном пространстве отсека. Транзитная ветка выбила корабль в буферное пространство, отделяющее систему Альбы от прочего бытия. Центральный диск зафиксировался, бортовые антенны уловили фарватер. За время путешествия Эссима не притронулся ни к одной панели, ни на секунду не поднялся с ковра. Управляющее оборудование корабля со времен плена пребывало в состоянии глубокого «анабиоза».

— Эссима, — настаивала связь коприанской базы. — Он что, гаденыш, исчез с борта?

— Он здесь, — ответил за хозяина бортовой компьютер.

— Уснул? — уточнила база.

— Нет, не уснул.

Корабль выполнил тормозной маневр, погасил наружную защиту и потянулся к маяку Зенона, как дохлая рыба на крючке. Темный купол отсека зажегся узорами созвездий, среди которых шуршала крыльями динамичная псевдоформа — бессовестный компромисс между бесконечной памятью манустрала и беспросветным склерозом блудного сына Вселенной. Эссима ждал, когда над горизонтом диска всплывет перекрестье пяти ярких звезд в кольце туманности — созвездие Беглецов. Соплеменники называли его «воротами Ареала», потому что там, над сердцевиной креста, потерялись последние позывные похищенной пришельцами «молнии». Именно туда провожали с надеждой первых альбианских звездоходов. Этим путем Эссима впервые покинул планету, когда почувствовал в себе силы встать у пульта. По ту сторону ворот мироздания он собирался понять, почему обитатели подземелий, способные управлять «молниями» богов, оказались бессильны осмыслить процесс, пролегающий от рождения к смерти. Почему он, зажатый между двумя сечениями бытия, никогда не приблизится ни к одному из них. Почему он, прожив бесконечность, каждый раз боится открыть глаза, чтобы все не пришлось начинать сначала. И каждый раз, когда созвездие Беглецов возникало на альбианском небе, его сердце сбивалось с ритма, а душа устремлялась прочь…