Ирина Ванка - Фантастические тетради

— Странно, — произнес он. — Такая красота… достанется коприанским кровососам. — Он постучал по стеклу. Звук понесся эхом по туннелю и вскоре вернулся с другой стороны. — Все достанется этим кретинам. — Он полез на другой уровень, где эху было просторнее бегать по пустым закоулками одичавшей планеты. Осколками стекла он выстукивал световоды, дожидался ответа и лез дальше, пока приглушенный звон не указал ему направление сквозного туннеля. Здесь, по его расчетам, можно было наткнуться на более существенные останки цивилизации. «Должен же быть хотя бы элементарный набор инструментов для вскрытия…», — рассудил Эссима и пустился на поиски.

До зенитного солнцестояния над ближней платформой можно было успеть обернуться. Он еще раз продублировал запрос. Коридор был слишком широк для пустого перехода. «Не могло не остаться, — успокаивал себя альбианин, — хотя бы лучевого резца». И душа стремилась вперед. Ему грезились интерьеры аритаборских мастерских, колющие и режущие инструменты вереницей выстраивались в сознании и в том же сознании поочередно применялись к делу. Еще немного и Эссима готов был поверить в то, что сила мысли способна творить чудеса. Еще чуть-чуть… но неожиданно светлое предчувствие уперлось в воспоминание об остаточных трансманустральных объектах… Так неожиданно и так некстати, что вскоре размышления о псевдоформе стали доминировать. Эссима уже не сомневался: у входа в мастерскую обязательно будет висеть какая-нибудь дрянь, похожая на коприанского укротителя иллюзий. И не ошибся.

Дрянь стояла, закрывая собой узкий проход сквозного туннеля, отделяющего Эссиму от конечной точки маршрута. Ни обойти, ни перепрыгнуть это псевдообразование в здравом рассудке не представлялось возможным. Увидев это, озадаченный альбианин предпочел скрыться за парапетом сухого фонтана, расположенного напротив. Времени было достаточно. Обстановка требовала анализа.

Эссима притаился за клумбой, боясь тронуть обрывки лианы, чтобы не наделать шороха в мертвом царстве. Он оглядел застывший каскад, представил себе его первозданную форму, и блики огня заплясали по стенам в его утомленном воображении. Он решил: если выберется из передряги, обязательно устроит на Альбе что-нибудь похожее. Чтобы никому не пришло в голову обвинять его соплеменников в хронической лени и невежестве. Чтобы будущих альбиан никто не смел упрекнуть в том, что они превратили планету в помойную яму. Что им нет дела ни до себя, ни до окружающего мира. Чтобы никто не вздумал ставить альбианам в пример аккуратных и изобретательных аритаборцев. Но, поразмыслив еще немного, решил не делать этого.

У прохода напротив иссохшего каскада упрямо торчало трехметровое, волосатое образование, закутанное в лохмотья, с горбом выше затылка. Торчало и задумчиво раскачивалось на одной ноге.

— Мне бы побыстрее, — говорил про себя Эссима. Но чудовище не улавливало его телепатических сигналов, продолжало качаться на ноге. Эссима обполз клумбу по периметру и из зарослей сухостоя заглянул в лицо горбуна. Ни глаз, ни носа на лице видно не было. Присутствовали только губы, которые шевелились в ритм качающегося корпуса. Линзы фонтана искажали черты его бледной физиономии всяким неприличным образом. Эссиму осенило. От неожиданности он зацепил стебель. Сухой бутон цветка отломился и с хрустом покатился в пустой бассейн. Существо не отреагировало. Осмелевший альбианин встал перед ним в полный рост, снял чашу с подставки пересохшего фонтана, вынул из нее линзу и отправился обратно.

Отойдя на безопасное расстояние, он обернулся. Существо уже стояло на двух ногах, повернувшись в его сторону. Горб шевелился так активно, что подол балахона хлопал по голым коленям. Эссима прибавил ходу.

К разгару дня он выкарабкался на верхнюю площадь, сел, развернувшись к огненным лучам, и направил луч линзы на запястье. После долгих стараний материал костюма разбух и стал еще прочнее. К моменту, когда светило вошло в зенит, Эссима сто раз потерял надежду. Он пытался найти в защите хоть одно уязвимое место, но зря. Термопротектор был сильнее оболочки болфа. Тогда его осенило, что ситуация гораздо хуже, чем это может показаться на первый взгляд. Что вот-вот придется спасать не репутацию, а шкуру, потому что псевдоформа, от которой он так легко удрал в подземелье, уже добралась до него и стоит за спиной. Только теперь на ее лице прорезались ясные псевдоглаза, исполненные псевдосвирепым взглядом.

Прежде чем Эссиме удалось вскочить на ноги, псевдоформа вцепилась в линзу мертвой хваткой и постаралась стряхнуть налипший на нее антропоморфный предмет. Эссима держался за свою добычу двумя руками, как за спасательный круг. Он попытался стукнуть горбуна подошвой по голой лодыжке, но ботинок пролетел насквозь. Аритаборский абориген пренебрегал свойством вызывать тактильные ощущения, проще говоря, мог легко без него обходиться даже в рукопашных поединках. Таких разновидностей химеры Эссима еще не встречал. Эссима барахтался, путаясь ногами в подоле одеяния, а линза тянула его волоком по площади. Все, на что был способен альбианин, это как следует зацепиться за подол. Так он и поступил. Тряпки рухнули, обнажив бесполого «стриптизера». В замешательстве абориген застыл, растопырив крылья, и выронил линзу. Эссима дал было заднего ходу, но огромный кулак догнал его и отвесил такую затрещину, что в ушах зазвенело, а в глазах поплыло… На секунду он даже потерял сознание. Кулак прошел сквозь слои шлемной защиты и застопорился непосредственно о лобную кость ошалевшего альбианина. Тем же способом кулак вернулся обратно, не нарушив герметичной защиты, поднял стекляшку и, накинув тряпье, поплыл восвояси.

Пока Эссима смог отцентроваться во времени и пространстве, псевдоформа уже вышла в пустыню сквозь слой стекла. Эссима потерял массу времени, обходя это препятствие, и нагнал горбуна, когда тот думать забыл о его существовании.

— Помоги мне, — попросил Эссима. Но обращение не достигло сознания псевдоформы. Альбианин забежал вперед, чтоб преградить дорогу. Псевдоформа прошла сквозь него, обтерев тряпкой пыль с костюма. Он схватил псевдоформу за полу одежды и, дождавшись гневного взгляда, протянул локоть. — Достань рукопись! Достань ее из моего рукава!

Горбун удивленно выпучился. Эссима знаками продублировал просьбу. Псевдоформа удивилась до крайности.

— Сделай это, дубина, что тебе стоит!

Длинные пальцы горбуна проникли к запястью и вынули на свет стопку свернутых листов, которые тут же разлетелись и, уловив палящие лучи, вспыхнули. Скорченные огарки подхватил ветер. Начиналась сильная буря. Эссиме пора было возвращаться.