Анна Бильченко - Полет над грозой

— Честности вам захотелось? — злобно переспросил Винслер. — Вы что думаете, я правды побоюсь? Да никогда! Вот в чем правда, О'Хара: вы — самый наглый выскочка во всей армии после вашего интригана-начальника и никого вы не обманете своей надуманной скромностью!

— Вот это и есть откровенный разговор, — улыбнулся Майкл.

— Ваши махинации рано или поздно выплывут. По вам обоим плачет трибунал.

— Мне жаль, что я его так расстраиваю. Еще что-нибудь?

— Не говоря уже о том, что черта с два вы заслуживаете своего звания в тридцать пять лет!

— Вы правы. Это действительно не моя заслуга.

Майкл знал, как важно было дать Винслеру высказаться: после этого генерал мог стать на удивление откровенным.

— Вы, Майкл, пытаетесь казаться таким умным и хитрым, — продолжил Винслер, смакуя каждое оскорбительное замечание. — А если я спрошу, в курсе ли вы, что творится в вашем комитете начальников штабов, что вы ответите? Сказать, что это ужас и беспредел, — все равно, что врать такой наглой ложью, какой умеет только ваш босс!

Майкл скромно улыбнулся. По правде говоря, он — как человек, непосредственно связанный с комитетом, — особого беспредела вокруг себя не замечал.

— А я вам вот что скажу, — снова завелся Винслер. — Можете относиться к моим словам, как вам захочется, но благодаря вашему начальнику все мы скоро окажемся под угрозой!

— Какой именно угрозой?

— Вам виднее, — огрызнулся Винслер. — Вы, Майкл, вообще осознаете, кто такой этот ваш Эксман?

В голове Майкла крутился глупейший ответ, но он решил не провоцировать генерала и просто притвориться, что ему это интересно.

— Да он вообще страшный человек, — хрипло прошептал Винслер. — Заместитель министра уже давно в его руках, его люди в сенатских комитетах, повсюду… А знаете, что из-за него творится в Министерстве? Кодри подал в отставку — вернее, его выставили. Старина Фрэнкс Эксману пока что не по зубам, но прошел слух, что он собирается на заслуженный отдых. А кого, по-вашему, назначат новым начальником? Запомните: если Фрэнкс уйдет до конца года, то Эксман избавится от этого зануды Рутвелла, а на свою старую должность протащит вас.

— Вы из-за этого так беспокоитесь?

— Да причем здесь вы и ваши назначения! Ему и этого будет мало. Думаете, зря Эксман провернул аферу с новым истребителем? А кто последние полгода так торопил всех с началом военной операции? Просекаете связь? Или все так же верите в его непогрешимую честность?

— И зачем ему нужна эта война?

— Проще простого. Конфликт в регионе, скачок цен на нефть, заранее скупленные акции нефтяных компаний… Ну, а если еще и подсобить "Локхид" в получении крупного заказа на новейшие палубные истребители…

— Вы думаете, "Локхид" купили Эксмана? — едва не рассмеявшись, спросил Майкл. При всех грехах, начальник штаба был сторонником "чистого искусства": его, как блестящего теоретика, интересовала власть ради власти, бесконечная игра, подменявшая смысл жизни, а уж никак не обеспеченная старость нефтяного магната или миллионера-оружейника.

— Не верите мне, да? — прошипел Винслер. — А зря, О'Хара… Думаете, после того, как он в сорок с лишним уйдет в отставку с высшей командной должности, ему захочется жить на государственную пенсию?

— Может, генерал Эксман решит пойти в политику, — предложил Майкл, которого забавляло навязчивое желание Винслера приписать другим собственные страхи и стремления.

— Ну уж нет… А вы представьте, представьте: эта его улыбочка по всем каналам, каждый день… Я бы с ума сошел, честное слово.

Майкл понимающе кивнул. Из всех угроз и жалоб, излитых на него Винслером, генерала О'Хара заинтересовали разве что намеки на проект "Шторм". Знакомые мотивы настораживали: Винслер был явно не в восторге от затеи с истребителем, и Майкл сомневался, что причина этого кроется только лишь в банальной зависти или стремлении покончить с протекционизмом Эксмана. Генерал злился; Майкл чувствовал злость в его взгляде, в изгибе бровей, движениях плеч, даже в том, как сильно он сжал свой стакан, жестикулируя свободной рукой. Создавалось впечатление, что говорить с Майклом об "интересных ему вещах" было последним, на что он бы согласился добровольно.

— Вы обещали быть честным, Крэг, — холодно напомнил Майкл.

Винслер встрепенулся.

— Что вам еще нужно, О'Хара? — прошипел он.

— Правду и ничего кроме правды. Скажите мне, кто просил вас поговорить со мной насчет "Шторма" и Эксмана, и можете считать, что вы выполнили свое обещание.

Лицо Винслера вернуло себе немного человечности. Майкл специально сказал о просьбе, хоть и не сомневался, что генерал получил унизительный приказ от кого-то, чьей власти он боялся.

— Хорошо, — произнес Винслер. — Хотите знать — знайте. Я сижу в этом чертовом баре и вешаю вам на уши первоклассные спагетти, потому что позавчера ко мне нанес дружеский визит генерал Стил и очень убедительно попросил меня повлиять на ваше мнение.

Майкл встретил его слова довольной улыбкой. Интуиция сработала безотказно: почерк Стила был ему хорошо знаком.

— Послушайте, О'Хара…

Эта фраза Винслера прервала ход его мыслей.

— Хоть вы и знаете, как я к вам отношусь, — мрачно заметил генерал, — но я могу вам кое в чем помочь. Проклятый Эшли думает, что он всех нас в кармане держит… и угрожать он тоже не стесняется… но вы-то его не боитесь, слышал о том, как вы с ним круто обошлись… Предлагаю вам такую сделку. Я расскажу то, что мне известно о нем из… надежных источников. Сам я этой информацией воспользоваться не смогу, пока я у него на крючке. А вы рискните.

— Я слушаю, — сказал Майкл. Его сердце забилось чаще в предвкушении того, какой коварный удар поджидает самолюбие Стила, узнай он, что генерал О'Хара вывел его на чистую воду.

— Дело вот в чем, — начал Винслер, говоря тихо и бегло. — Существует одна вещь из архивов, одно маленькое доказательство, которое может раз и навсегда убрать Эшли с нашего пути. Я вспомнил о нем случайно… услышал еще давно, но не придал этому значения, а сегодня, когда на утреннем совещании говорили о вас и Стиле…

— Постойте. Что конкретно говорили обо мне и о нем?

— А вы не знаете? — послышался голос из-за их спин. — Генералу Стилу выразили благодарность. Посмертно.

Сердце Майкла замерло в груди. Губы шевельнулись, но слова были не в силах выразить овладевшие им чувства.

— Как это случилось? — прошептал он.

— Когда-нибудь узнаете, О'Хара, как я вам и обещал.

Ядовитая, исполненная сарказма насмешка полоснула Майкла, словно нож, скользнувший по кости. На столик опустилась бутылка. Вслед за ней из прокуренного полумрака явились контуры хищных скул. Винслер сжался. Его голова мгновенно втянулась в плечи, но улыбнуться в адрес его трусости было некому: увидев Стила среди живых, Майкл был и рад, и обозлен.