Елена Федина - Бета Малого Льва

— Как у вас дела? — спросил он, оглядывая кабинет, — скорая помощь не нужна?

Зела куталась в кофту, как будто защищалась от него. Странное у нее к нему было отношение. Она явно ждала от него поддержки, но в то же время, Флоренсия замечала, она его боялась. Нет, что бы там эта аппирская кукла ни говорила, а Ричард для нее — хозяин, именно хозяин, и никто другой, по-другому она воспринимать мужчин просто не умеет. Инстинктивно выбрала самого сильного и преданно ждет его указаний. Надо будет — и в постель с ним ляжет. Интересно, надолго его хватит?

Потом Флоренсии стало стыдно за свои несдержанные мысли, она пожалела в душе свою несчастную пациентку, которая только что так доверчиво плакала у нее на плече, и вздохнула про себя, что все женщины на свете стервы.

Ричард разговаривал со своей подопечной ласково, как с котенком, прекрасно понимая, что сегодня ей пришлось нелегко. Такой голос растопил бы лед. Но она не таяла. Кажется, ей становилось только хуже. Рукавом кофты она старалась прикрыть лежащие рядом с ней на кушетке две пачки таблеток.

— Ричард, — позвала Флоренсия.

Он обернулся.

— Подойди сюда.

Пока он подходил, Зела убрала таблетки в карман.

— Прилетай ко мне вечером.

— Не могу. Вечером я веду своих дам в театр, — он усмехнулся, — всех троих.

— Мне есть, что тебе сказать.

— Хорошо. Во время второго действия.

Они посмотрели друг на друга.

— Ясно, что не первого, — усмехнулась Флоренсия.

Закат прокрался в дом незаметно, глаза уже начали уставать от сумерек, а свет зажигать по-прежнему не хотелось. Флоренсия любила ходить по своему дому, по комнатам, в которых идеальный порядок, все продумано, и каждая вещь на своем месте. Она любила тишину, или спокойную музыку без слов, любила свои плавные движения, отраженные в зеркалах, и свой образ, продуманный, отточенный и взлелеянный — образ женщины, которая всегда уходит первой.

Ричард не был у нее пять лет. Но прилетел и по привычке прошел прямо на кухню.

— Тебе чай или кофе?

— Кофе. И покрепче.

— Значит, я угадала.

Ричард любил кофе. У него и глаза были цвета кофе, и запах у него был какой-то кофейный.

Он посмотрел на часы и отпил из дымящейся чашки.

— Не волнуйся, я долго тебя не задержу, — сказала Флоренсия.

— Что-нибудь срочное?

Надо было думать о деле, а не о том, какого цвета у него глаза, и откуда эти напряженные складки вокруг рта, и почему он так любит белый с голубым, и так ли еще прекрасно его тело, как пять лет назад…

— Твоя красавица мне кое-что сказала, и я хочу, чтобы ты знал мое мнение.

— Я так и понял.

— Во-первых, если тебя волнует ее состояние…

— Разумеется.

— Ты должен увезти ее куда-нибудь подальше отсюда. Здесь она видела этого Конса, а он видел ее. Она все время в ожидании, а это кого хочешь с ума сведет. В конце концов, ей просто надо отдохнуть и развлечься. Отвези ее на курорт что ли…

— Смеешься? — Ричард чуть не поперхнулся и расплескал кофе из чашки на блюдечко, — у меня экспедиция на Шедар, Росси пытается весь экипаж укомплектовать людьми из Безопасности, которые ни черта не понимают в обстановке, Кеттервааль по пять раз на дню звонит… а тут еще в радиусе связи объявился их корабль, только от повстанцев. Там сам Гунтривааль собственной персоной желает встретиться с землянами, только в тайне от Кеттера. Надо как-то выкручиваться из ситуации, а ты предлагаешь, чтобы я все бросил и укатил на курорт.

— Ричард, я говорю тебе как врач.

— А я тебе — как начальник отдела Кассиопеи. Меня еще никто от этой должности не освобождал.

— Но Зела — это тоже твоя работа.

— А я и не отказываюсь. Но есть же предел разумного.

— Какой там предел, когда надо спасать человека?

Ричард налил себе новую чашку и спокойно выпил.

— Что ты еще мне скажешь?

— Самое неприятное еще впереди, — вздохнула Флоренсия, ей всегда нравилось, как быстро он принимал любые обстоятельства, — тебе придется встретиться с этим Консом.

— Это я и сам знаю, — усмехнулся он.

— Он очень силен.

— Надо думать.

— К тому же у него мания величия.

— Было бы странно, если б ее не было.

— Попробуй договориться с ним мирно.

— Фло, это как раз и есть моя работа — договариваться с инопланетянами.

Ричард снова посмотрел на часы. А ей еще так много хотелось ему сказать: о чем услышала и о чем догадалась сама.

— А хочешь, я скажу, что она в тебе нашла?

— Ну-ну? — встрепенулся Ричард, — интересно!

Кажется, у него хватало ума не считать, что эта красавица в него влюбилась с первого взгляда и до потери сознания.

— Может, ты и самый красивый, — снисходительно улыбнулась Флоренсия, — но эти аппиры оперируют другими категориями, энергетическими. Ты накачан энергией, как надувной матрас. Она сразу решила, что ты самый сильный, а значит, самый главный. Я уверена, что она выполнит любой твой приказ. И не надо думать, что за тобой кто-то охотится. Все гораздо проще.

— Я себя дичью не считаю. Это больная фантазия Антонио Росси.

— Лишь бы у тебя не было больных фантазий.

— Почему бы им не быть? Лишь бы я их не воплощал в жизнь.

Ричард в последний раз взглянул на часы и встал.

— Извини, мне уже пора. Скоро антракт.

— У меня все, — она дернула плечом, — делай выводы сам.

— Спасибо. Сделаю.

Она проводила его до двери и уже там, на пороге, ей резко надоело делать вид, что все в порядке, и ничего страшного не происходит. Ей надоело быть выше обстоятельств. Флоренсия вцепилась обеими руками в лацканы его пиджака и совсем забыла, что она давно уже посторонняя ему женщина.

— Я боюсь за тебя, Ричард. Ты же человек, а не монстр…

— Это комплимент?

— Я не хочу, чтобы ты встречался с этим Консом!

— Знаешь, я тоже не горю желанием. Но чем раньше мы встретимся, тем лучше. Ожидание изматывает.

— Господи, что ты говоришь…

— Интересно, что мне еще говорить? — горько усмехнулся Ричард.