Владимир Губарев - Гея: Альманах научной фантастики

Во время одного из Московских международных кинофестивалей наш зритель смог познакомиться с другой яркой антиутопией, правда выполненной в совсем иной манере. Это фильм английского режиссера Терри Гиллиама «Бразилия» (1987) — эксцентричный, иногда смешной, но чаще замогильно-страшный фарс. Очевидно, режиссер отталкивался не только от романа Оруэлла, но пытался передразнивать и его киноверсию, о которой только что шла речь. Правда, в отличие от сдержанного гнева, загнанного внутрь ужаса, которым пронизан фильм Майкла Редфорда, в «Бразилии» царит черный юмор, сардонический смех над всеми — правыми и неправыми, своими и чужими…

Как бы то ни было, эти фильмы пока остаются самыми яркими и запоминающимися примерами кошмаров, которые мучают западных режиссеров (обратившихся к фантастике не с целью развлечь зрителя, но поразмышлять о будущем человеческого общества). Кошмары, что и говорить, переданы впечатляюще. А вот что до столь же ярких позитивных примеров того, что может вдохновить, то говорить здесь особенно не о чем: их попросту нет.

Разумеется, коль скоро отсутствует большая философская идея, представления о том, куда пойдет в своем развитии человеческое общество (в тех фильмах, о которых только что шла речь, это путь в тупик, в пропасть, в никуда), на смену приходят идеи-эрзацы, идеи-подмены. Утешительные, сами по себе обычно добрые, светлые и гуманные, эти идеи — вот беда! — слишком «гипотетичны», нереальны, чтобы, основываясь на них, предложить действенный рецепт изменения нашей жизни на грешной Земле.

К таким квазиидеям — первоначально только в научной фантастике, но, к сожалению, чем дальше, тем все чаще и сильнее в окружающей нас жизни — относится упование на помощь со звезд.

Космические пришельцы в таких картинах добры и мудры. Они способны установить дружеский контакт и взаимопонимание — если не с нами, то хотя бы с нашими детьми («Инопланетянин» Стивена Спилберга) или со стариками, как в фильме «Кокон» (1985) Рона Хоуарда. В этих двух картинах, по замыслу бесконечно далеких от какой бы то ни было «футуристичности» — действие в них развертывается в наши дни, но все это могло бы произойти вчера или завтра, — представлен, пусть и неявно, некий идеал. По крайней мере контакт с добрыми и мудрыми пришельцами оказывается идеалом в сравнении с десятками, сотнями фантастических лент, где инопланетяне, напротив, иррационально-жестоки и агрессивны.

Странное дело… «Позитивный идеал» обнаруживается в картинах, авторы которых используют все свое мастерство и недюжинную изобретательность, чтобы любой ценой увести зрителя от «контакта» с повседневной действительностью! Не перестраивать ее, а бежать от нее в мир сказочный, лишь по моде века облаченный в космические одежды…

В таких картинах не люди, а их небесные гости несут надежду, добро, взаимопонимание, столь редкие в мире людей. Хорошо хоть, что не просто даруют их, как боги — ничтожным смертным, но и стараются пробудить аналогичные чувства в людях. Несчастный инопланетный «чебурашка», герой фильма Спилберга, поначалу производит впечатление отталкивающее: уж больно необычен, даже уродлив в глазах землян его внешний облик. Но когда познакомишься с ним поближе, симпатии, сердца сидящих в зрительном зале завоеваны полностью и навсегда. Маленькому инопланетянину, попавшему в беду, сочувствуешь, переживаешь за него, и душа действительно преисполняется чего-то светлого и чистого. Когда в финале герой, избежав все уготованные ему «злыми взрослыми» (тоже повторяющийся мотив в кинофантастике последних лет) неприятности, вместе со своим маленьким земным другом взмывается в небо — прямо на велосипеде, навстречу поднимающейся неестественно огромной Луне! — в зрительном зале обильно текут слезы.

Как мало, оказывается, нужно нам в этом мире, всего-то — понять и полюбить другое существо… И лишь одна мысль огорчает, она приходит позже, когда непосредственное чувство растроганности проходит и мы в состоянии оценить фильм в ряду других научно-фантастических картин. Неужели для того, чтобы возродить в себе самих столь естественное человеческое, необходима подсказка с небес? А сами что — не сможем?..

По мысли небогато и неоригинально, но — «работает». Ведь многие, сидящие в зрительном зале, ждут помощи как раз оттуда, из «горнего мира», где традиционных богов ныне, в прямом следовании моде, сменили инопланетные кумиры, «гуру» и мессии. Достаточно вспомнить очаровательного Йоду — наставника космических рыцарей Ордена Джедай из фильмов Лукаса, многие другие приметные образы из кинофантастики последнего десятилетия, чтобы почувствовать: все это не случайно.

В условиях духовного голода по «позитивному идеалу» совершенно естественно было ожидать триумфального похода на киноэкран другой полноводной составляющей современной западной фантастики — фэнтэзи. Это по сути волшебная сказка для взрослых, иллюзорный, воображаемый мир, где «работает» магия, где принципиально отсутствует воображаемый мостик, связывающий мир, созданный в голове автора, с миром нашим, реальным (в научной фантастике, куда бы нас ни занесла фантазия писателя, подобный мостик всегда подразумевается).

Так и случилось: фэнтэзи в последнее десятилетие буквально заполнила экраны. Феномен требует, на мой взгляд, особого разговора, так как, несмотря на внешнюю близость фэнтэзи и научной фантастики, жанры отличаются кардинально. И в этом по необходимости беглом обзоре я лишь намечу некоторые типичные направления, по которым сегодня развивается жанр фэнтэзи в кино.

Это прежде всего чистая литературная сказка — с ее добрыми и злыми волшебниками, единорогами, заколдованными принцессами и тому подобным. Один из самых интересных примеров такого рода — четвертый фильм уже знакомого нам Ридли Скотта «Легенда» (1985). И на сей раз режиссеру удалось создать красивое, точное в деталях и тщательно продуманное, почти живописное «полотно». Но интерес новая лента может вызвать лишь у любителей фэнтэзи, ибо никакого «послания» — социального, нравственного, эстетического, — обращенного к современникам, картина не несет.

Далее — фэнтэзи, условно говоря, «историческое». Часто временем-местом действия выбирается далекое прошлое — не реальное историческое, а скорее прошлое легенд и мифов. Литературное прошлое, одним словом. Так, в «Экскалибуре» (1982) Джона Бурмена цикл легенд о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола еще дополнительно мифологизирован, «достроен» воображением режиссера-постановщика, отчего древняя Англия становится на экране страной поистине сказочной, какой-то даже «инопланетной». Пример прямо противоположного — «исторической фантастики», построенной на строгом следовании историческим фактам (насколько вообще можно говорить о наших знаниях, скажем, о быте неандертальцев), — это фильм французского режиссера Жан-Жака Анно «Борьба за огонь» (1982).