Инна Зинченко - Превратности судьбы и недоразумения

— Тирто, — просила я, — ну открой же! Ты же никогда не был слабаком!

Я совершенно забыла о возможностях моего друга. Его надо, как следует раззадорить.

И верно, желание оказалось настолько сильным, что дверь открылась сама по себе и тут же захлопнулась, как только мы вошли. Это было чудом.

Мы повалились на холодный пол и блаженно замерли. Болели все мышцы. Мы даже не разглядели куда попали. Но это было уже не важно. ТАКУЮ дверь эти монстрики даже всем скопом не одолеют. Хотя, надо, конечно, посмотреть, есть ли здесь хоть какой-то замок. Воспоминание о том, что я в полном одиночестве провела в этом месте целую ночь, мешали мне радоваться неожиданному спасению. А потом вернулся зуд!

— Ой, мамочка! — Заныла я. — Что же мне делать? Сил нет! Почешите меня, пожалуйста! А ещё лучше — сдерите с меня кожу!

Гаркуца посмотрела на меня с презрением, полезла куда-то себе под одежды и достала мешочек, похожий на кисет.

— Не вой, — резко оборвала она мои жалобы — нам не лучше. Сейчас я кое-что сделаю.

Но помогать она стала в первую очередь даже не себе, а, конечно же, Тирто! Высыпала на ладонь жёлтый порошок, плюнула и размешала пальцем. Это называется "плюнуть и растереть". Неприглядной жёлтой массой она смазала места укусов. Движения её были заученными, почти автоматическими, и то, как быстро нашла она маленькие точечки на ноге Тирто, вызвало у меня восхищение. Всё-таки, до чего приятно смотреть на красивую, профессиональную работу! Дожидаясь своей очереди, я яростно расчёсывала своё тело. От зуда хотелось залезть на стену. Меня ничто больше не интересовало. Я оставляла на ногах длинные красные полосы, но это не помогало. А ещё говорят, что чесотка — самая приятная болезнь. Гаркуца занялась собой и только после этого снизошла ко мне.

Зуд прекратился минуты через три. Это было таким облегчением! Я смогла вздохнуть.

— Знаешь, — сказала Гаркуца, — не надо было тебе помогать.

Я опешила.

— Это ещё почему же? — Возмутилась, но не сильно, просто по привычке. Дух противоречия отравляет мне жизнь, но никуда от него не деться.

— Потому, что мы из-за тебя оказались здесь. Ведь не нас же сюда занесло.

И ведь не поспоришь! Могу орать, возмущаться, но в душе-то я знаю, что права она.

В молочно-белом, размытом свете она казалась даже красивой, хотя не могу сказать, что местные жители вызывают у меня восторг. Во-первых, у неё очень изящные руки. Есть предположение, что и все остальные части тела не хуже, но под бесконечными, бесформенными тряпками, разве это разглядишь? Глаза у моей соперницы глубокого тёмно-зелёного цвета, даже ярче, чем у меня. Вот только на синей коже, это выглядело не так эффектно.

— Извини. — Заставила с трудом себя извиниться перед ней. — Я ведь не хотела всего этого, так получилось.

Она вздохнула, тяжело так, как будто я для неё — это, как тяжёлое хроническое заболевание.

— Скоро Сирток вернётся, а дома никого нет. И неизвестно, что там делается у нас. Вдруг опять напали.

Мне стало стыдно. Вот чего я на неё взъелась? Ревную, как дура. Мне ведь в итоге всё равно придётся покидать это «гостеприимное» местечко. Я ведь не потащу Тирто с собой на Землю. Очередной бесперспективный роман. Я, что, большего не заслуживаю?

И тут я соизволила осмотреться. Почему-то никому в голову не приходило разобраться, куда же мы попали? Впрочем, это понять можно — когда всё так чешется — ни до чего другого нет дела! Но любопытство — это чересчур сильное чувство, чтобы о нём можно было надолго забыть!

Здесь всё было не так безнадёжно. Более-менее понятно. Привычно, но не на столько, чтобы разобраться, что к чему. Просторное помещение с бесконечными рядами полок. Что-то там стояло на них, щедро присыпанное пылью. Что именно — понять было невозможно. А в дальнем углу комнаты я обнаружила непонятные приборы, их было много.

— Ребята, что вам всё это напоминает? — Спросила я.

Никому и ничего. А вот со мной не всё так просто.

Я поднялась с пола и подошла к полкам. Что там у них такое? Взяла что-то маленькое цилиндрическое. Когда догадалась протереть пыль, решение пришло само. Это точно похоже на пробирку, только не стеклянную. Странный предмет казался мягким на ощупь, очень холодным, прозрачным, внутри находилась какая-то густая жидкость. До меня стало понемногу доходить.

— Я, конечно, могу и ошибиться, но мне кажется, что это какая-то лаборатория. Надо быть здесь крайне осторожными, ещё неизвестно, что находится в этих пробирках.

Мои друзья ничего не поняли.

— Что значит "лаборатория"? — Спросила Гаркуца.

— Не думаю, что смогу тебе это объяснить. Но, в любом случае, ничего здесь не трогайте.

Только теперь я почувствовала насколько здесь холодно! Не просто прохладно, нет, очень, очень холодно! Изо рта шёл пар! Мать твою, не иначе, мы попали в холодильник! А ведь, если мы в срочном порядке отсюда не выберемся, то надолго нас не хватит. Замёрзнем, превратимся в сосульки!

— Тирто, нам надо как-то выбираться. — Робко предложила я, даже не догадываясь, как это можно сделать в сложившихся обстоятельствах. Там за дверью нас дожидаются полчища кровожадных маленьких чудищ, а другого выхода из этой «лаборатории» я что-то не обнаружила.

— Я уже есть хочу! — Впервые заныла Гаркуца. — Мне домой надо!

— Нам тоже. Надо подумать, как нам отсюда выбраться.

Все замолчали.

— Огонь! — Вспомнила Гаркуца — У нас есть огонь! Мы сейчас сделаем факелы — подожжём всё, что только можно. Кипары очень бояться огня!

Чтож, кажется, спасение хоть как-то стало прорисовываться.

Тряпок в этом странном помещении мы не обнаружили, пришлось нашей спасительнице вновь жертвовать своей одеждой. Факелы у нас получились, прямо скажем, не олимпийские, но сгодятся и такие! Несколько минут Тирто пытался высечь огонь, но у него ничего не получилось. Гаркуца нетерпеливо выхватила кремни и ловко чиркнула ими друг о друга. Крошечная искорка упала на тряпье, и оно потихонечку затлело!

Всё хорошо. Сейчас мы попытаемся открыть дверь и, я не сомневаюсь, что на этот раз мы её откроем легко — теперь Тирто знает, что он может это сделать, но…

Я не стала делиться со спутниками самыми тяжкими сомнениями: мы выберемся отсюда, даже от кипар сможем защититься, но найдём ли выход наружу? Есть ли здесь вообще другой выход?

Хочется верить, что мы не заблудимся и сможем добраться хотя бы наверх — туда, где провели эту ночь, туда, где находится спасительная площадка!

Глава 12

И вот мы, наконец-то, добрались до нашего дома! Забавно, я уже называю берлогу Тирто своим домом. Расставшись с Гаркуцей на берегу и пообещав навестить её ещё не раз, мы помчались к себе. Навещать синюю стерву я, конечно же, не собиралась. Меня волновал только один вопрос: как там мои ребята? Надеюсь, что с ними ничего страшного не случилось!