Михаил Васильев - Искатели

Прогулочным городским шагом они шли мимо домов с арками. Там, за ними ощущались сырые и прохладные сейчас, в жару, безлюдные, конечно, дворы.

— Совсем как на московском Арбате, — заметил Ахилл.

— А ты был в Москве? — спросил Конг.

— Нет. В Москве не был. И в том времени, когда такие улицы сохранились, тем более.

Между домами стояли сквозные кирпичные заборы. В одном дворе совсем не по-городскому, не по-московски росла малина, лезла между кирпичами, усыпанная никем не тронутыми, всеми забытыми ягодами. Где-то свистели, чирикали и каркали птицы, не знающие, что они заключены внутрь большого каменного шара посреди космоса.

Теперь все двигались еще медленнее, будто ощущали, что этот мир заканчивается и торопиться уже некуда.

— А наверху у нас трубы, система для полива, — объяснял один зимовщик со странными, длинными и прямыми усами-пиками, глядя на Диану. — Вечером дождь включаем.

Смотрел неподвижными круглыми глазами со зрачками-точками.

— Глядите, здесь даже банкомёт есть, — заметил Томсон. — А мне жена кредитную карточку в трусы зашила.

— А хватит на ремонт? — тут же поинтересовался Кукулькан.

Улица, закончившись, будто раскрылась маленькой круглой площадью с разноцветной, уложенной ковровым узором брусчаткой. Там же стоял постамент, вероятно, для памятника. Но самого памятника, скульптуры, на нем почему-то не было.

— А это у нас араукария, — продолжил, все так же не спуская глаз с Дианы, усатый, показывая на приземистое корявое дерево. — Скоро зацветет, красиво так. Фонтан включим, — Его палец переместился в сторону фонтана на середине площади, — в честь прилета землян. Теперь праздник.

Диана, наконец, с интересом посмотрела на него. Волосы у этого зимовщика были тоже необычные. На голове у него росли волосяные проволочки, мелкие-мелкие кудри.

— Меня Эпильдифор зовут, — с непонятной поспешностью представился тот. — А вот еще очередной экспонат — море, как мы его называем, — громко добавил он. Он зашел куда-то за угол, на другую улицу.

Оказывается, недалеко, за домами, блестела вода.

— Чудеса не кончаются, — произнесла Диана.

Приблизившись, все увидели, что довольно большая по местным масштабам часть этого мира, наверное, какая-то котловина, заполнена водой. Спокойная неподвижная, как в ванне, поверхность воды тянулась далеко, до каменной стены напротив. Там можно было разглядеть нарисованный горизонт и безоблачные морские дали. Казалось странным, что в мире, так похожем на настоящий, нет ни малейшего ветерка.

— Куда столько налили? — пробормотал Томсон.

— Ничего так зона, — заметил Джеррисон.

— А вон остров, — показал усатый Эпильдифор. — Года три там не был, все некогда. Рыбы здесь много, сейчас редко кто ловит.

Был виден незатопленный кусок суши возле каменной стены. Там из нарисованной скалы падал искусственный водопад. Доносился даже отдаленный шум воды.

Никакой набережной здесь не было, вода заканчивалась рядом с домами, прямо возле дверей подъездов. Двери выходили в сторону этого необычного моря. Песок размытыми языками тянулся к ним, просто пылью лежал на ступенях и вообще повсюду.

— А песок коралловый у вас? — спросил Ахилл, глядя себе под ноги.

— Да нет, — отозвался бородатый Карл. — При работах по расширению получается много каменной пыли, и постепенно её сюда смывает. Я еще помню, когда здесь только голый камень был… Даже удивительно ваше удивление. Странно как-то себя гидом-экскурсоводом ощущать, — повторился Карл. — А я вот всю жизнь здесь.

Он стоял у кромки воды в своем старом рабочем скафандре, глядя на нарисованный горизонт.

Платон подумал, что, оказавшись на берегу моря, все почему-то обязательно смотрят вдаль. Старинная такая, всеобщая, будто обязательная для всех, привычка.

Отсюда, со второго этажа, до каменного неба, оказывается, было совсем близко. Платон с Титанычем выбрали этот пустой дом в самой глубине переулков, обжили верхний этаж.

Здесь со стороны двора дом был обнесен чем-то вроде галереи из ржавой стальной арматуры. Обычного подъезда здесь не было, а на эту галерею поднималась лестница, вроде пожарной, из таких же прутьев. Рядом с ней сейчас стоял Платон, опираясь на ржавые перила и, наклонившись, смотрел вниз.

Другие такие же пустые дома и уличная чугунная изгородь составили этот маленький квадратный двор, весь заросший малиной и крыжовником. В кирпичном углу стоял пустой деревянный сарай, с открытыми дверями, судя по запаху, — бывший курятник. Запахи здесь были какими-то медленными и неподвижными. Откуда-то издалека, из других домов иногда доносился запах табачного дыма и не исчезал. Где-то там из каких-то динамиков раздавались уже немного надоевшие мелодии.

В кустарнике и крапиве, заметные только по их шевелению, пробирались невидимые кошки. Над ними сновали в воздухе пчелы, бабочки и зачем-то мухи. Еще одна знакомая уже кошка загорала на крыше дома напротив.

На ярко освещенной улице, за оградой, лежали по-местному контрастные тени от чугунной решетки. Будто кто-то с непонятной тщательностью нарисовал черной краской узоры на тротуаре. Дальше узоры заливала черная клякса — тень старой липы. Старой? Тени оставались неподвижными весь сегодняшний день. Всегда находилось что-то, выдававшее этот мир, притворявшийся настоящим.

Было совсем безлюдно. Только пару часов назад где-то далеко на перекрестке мелькнули Ахилл и Конг, с жужжанием проехали на какой-то электрической тачке. Поселились они, по местным меркам далеко отсюда, на набережной "с видом на море". Эти изо всех сил старались не скучать — часами на чем попало, даже на газонокосилках, кружились по городу. Иногда отправлялись "на природу", за фруктами в заброшенные сады или за побегами бамбука в бамбуковую рощу. Но при такой увлеченности этим делом фрукты быстро закончились. Сейчас они, кажется, собрались увлечься рыбной ловлей.

Титаныч сидел, опустив ноги в тазик с машинным маслом и читал бумажную книжку "Записки охотника". Старику здесь не нравилось, казалось, что слишком сыро.

— Неужели скоро можно будет взять и вернуться в прошлое время, хотя бы в то, про которое здесь пишут, — заговорил он. — Своими глазами все это увидеть. Что только не придумают.

— Это не мы придумали, — сказал Платон. — И вообще, в мире эта дорога в прошлое всегда была. Только люди не всегда об этом знали.

— Непонятно, есть здесь бог какой-нибудь или уже нет? — спросил непонятно у кого Титаныч.

— В этом-то филиале? — отозвался Платон. — Наверное, заместитель какой-нибудь.