Николай Томан - История одной сенсации (Повести-памфлеты)

— Конечно, все это совершенно необычайно, — согласился Гоуст. — Подобной битвы еще не приходилось вести не только нам, но и вообще человечеству. Это я хорошо понимаю. Неясно мне только одно — какое отношение имеет все это к разведывательному управлению, которое я возглавляю? Не спутали же вы меня с начальником артиллерийского управления и не случайно же вызвали к себе?

Рэншэл пристально посмотрел в глаза Гоусту и спросил, жестко выговаривая слова:

— А посылка вашего Дэвиса и других агентов в Советский Союз не имеет разве ко всему этому никакого отношения?

— Я не понимаю вас, сэр? — с притворным недоумением проговорил Гоуст, а сам подумал: «Я не ошибся. Действительно, значит, из-за этого Дэвиса предстоят мне неприятности…»

— Не понимаете? С каких это пор стали вы таким непонятливым? Как, по-вашему, с большой охотой будут помогать нам русские, если только им станет известно, с какой целью посланы к ним ваши агенты?

«Ну, в этом-то, положим, не только моя аина, — с некоторым облегчением подумал Гоуст. — Тут больше генерал Хазард и те, кто ему покровительствуют, повинны…»

— Но, позвольте, сэр, — теперь уже более бодрым голосом заметил Гоуст, — разве известно, что астероид упадет именно на нас? Он может упасть и на их территорию, как, например, Тунгусский или Сихотэ-Алинский метеориты. Ну и пусть тогда падает. Я не очень-то буду расстраиваться, если даже упадет он на их Москву. Зато если мы раньше времени обратимся к ним с предложением совместных действий, отступать потом будет труднее.

— В том-то и дело, генерал, что отступать не придется. Теперь уже достоверно известно, что астероид упадет на наш континент. Неясно только, куда именно.

— Тогда это, конечно, другое дело, — разочарованно развел руками Гоуст. — Но насколько я понимаю русских (будем говорить об этом начистоту, отбросив всякие пропагандистские соображения), они не откажут нам в помощи. Люди они трезвые и прекрасно понимают, что, если даже астероид и упадет на какой-нибудь наш промышленный центр, мы от этого не перестанем существовать как мировая держава. В подобной ситуации им просто выгодно помочь нам и завоевать тем самым симпатии нашего народа. Нам же в политическом отношении выгоднее потерять любой промышленный центр, чем просить помощи у русских.

Рэншэл задумчиво прошелся по кабинету, распахнул окно, постоял возле него, вдыхая свежий утренний воздух, и, повернувшись к Гоусту, произнес:

— С вами нельзя было бы не согласиться, если бы не портили нам всего дела ваши агенты во главе с Дэвисом. Насколько я понимаю, они должны не только разведать кое-что, но и произвести грандиозную диверсию. Представляете себе, что будет, если они попадутся в руки советской контрразведки? Ну да и не в этом только дело. К подобным скандалам мы уже привыкли. А вот как наши граждане отнесутся ко всему этому? Вот я чего боюсь… А нельзя ли нам отозвать Дэвиса назад? Или хотя бы приказать ему не осуществлять полученного задания?

Генерал Гоуст попросил разрешения закурить. Нервно пуская мелкие колечки дыма, он не очень уверенно заметил:

— Постараемся что-нибудь предпринять, сэр. Нужно только согласовать все с министром. Это ведь не моя только инициатива с посылкой Дэвиса в Россию.

— Да, заварили вы кашу, — вздохнул Рэншэл, закрывая окно и усаживаясь за свой стол. — Сегодня же попробую поговорить об этом с министром, а вы попытайтесь все-таки связаться с вашими агентами. Может быть, и удастся как-нибудь предотвратить скандал.

— Слушаюсь, сэр.

13. Подполковник Джессеп дает о себе знать

На следующий день у Керри снова был разговор с редактором.

— Знаете, Керри, что творится в городе? — спросил ее Каннинг. — Грэнд-Сити полон самых тревожных слухов. Говорят ужасные вещи… Не всему, конечно, можно верить, но доля истины во всем этом есть. Мне и самому известно из довольно авторитетных источников, что астероид упадет не только на наше полушарие, но и на наш континент. Некоторые уверяют даже, что на соседний с нами, самый населенный штат. Жертвы могут быть колоссальные…

Керри тоже наслышалась всяких разговоров, и все это не было для нее новостью.

— Ну, а что же думает предпринять наше правительство? — озабоченно спросила она.

— В том-то и дело, что правительство занимает очень неопределенную позицию. Ученые и военные специалисты считают, например, возможным раздробить этот астероид современными средствами ракетной техники. И выясняется, что сделать это можно лишь с помощью русских.

— Ну и что же? — удивилась Керри. — Разве русские откажут нам в такой помощи?

— Русские-то не откажут, наверно, но их, оказывается, и не хотят просить об этом, — с горечью заявил Чарльз Каннинг. — Мало того, русским собираются, к тому же, подложить свинью. Точно я не знаю, что именно, но, видимо, какую-то грандиозную диверсию. Очень уж подозрительным был взрыв атомной бомбы на бывшей базе тяжелых бомбардировщиков. Не нравится мне это… Понимаете, как важно нам теперь разыскать во что бы то ни стало вашего дядю?

Керри растерянно развела руками.

— Где найдешь его… Они, наверно, уже упрятали дядю в надежное место.

— И все-таки, Керри, нужно попытаться разыскать его во что бы то ни стало. Вы освобождаетесь с сегодняшнего дня от всех прочих обязанностей. Главная ваша задача — розыски подполковника Джессепа. Можете взять себе в помощь любого сотрудника редакции.

Керри никогда еще не видела Чарльза Каннинга столь решительным. Голос, выражение лица, жесты — все теперь было неузнаваемо в этом далеко не молодом уже и обычно таком медлительном человеке.

Отказавшись от помощников, Керри попросила лишь машину и сама объездила почти все кабачки и кафе Грэнд-Сити. В дорогие рестораны она не заезжала: дядя не решился бы появиться там. Все, однако, было безрезультатно. Да Керри и не надеялась на удачу. Она не сомневалась, что дядя либо арестован уже, либо уехал из Грэнд-Сити.

Усталая и недовольная собой (хотя винить себя было не за что) вернулась Керри домой. Мать сообщила, что в ее отсутствие звонил кто-то, оставил свой телефон и очень просил в десять вечера непременно ему позвонить. Номер телефона не был знаком Керри, к тому же она так устала, что не имела ни малейшего желания ни встречаться, ни разговаривать ни с кем, кроме, конечно, Джонни.

Однако, отдохнув немного, она снова вспомнила о записанном матерью телефоне и посмотрела на часы. Было без трех минут десять.

«А может быть, позвонить все-таки?..»

Нехотя набрала она номер, указанный в записке. Ей отозвался незнакомый хриплый голос.