Уильям Котцвинкл - Инопланетянин

Раскрытый зонтик, оклеенный изнутри фольгой, поблескивал в лунном свете. Но он отражал не только свет луны. Микроволновый сигнал детектора дорожной полиции, рождаемый высокочастотным тюнером, посылал в пространство сигналы из параболического отражателя:

глиппл дуппл цвак-цвак олг ммнннан…

На самом деле звуки эти были гораздо мелодичнее, но человеческая речь не может передать всего их благозвучия.

Эллиот прислушивался к сигналам. Он не терял надежды на успех, однако передающее устройство казалось ему таким примитивным, таким слабым, что он сомневался, отыщут ли излучаемые волны кого-нибудь в беспредельном пространстве космоса.

Пришелец из другого мира почувствовал сомнения мальчика и тронул его за плечо.

— Мы отыскали окно.

— Какое окно?

— Окно нашей частоты. Нас услышат.

Они еще долго молча стояли возле передатчика. Казалось, звезды тоже прислушивались к удивительным сигналам, но слушал их и Поганец Лэнс, затаившийся в кустах.

Тем временем Мэри отбивалась от ватаги ряженых, осадивших дом.

— Добро пожаловать. Заходите. О, Боже, что за страхолюдина…

Дети пели специально для нее, роняя изо рта на ковер жевательную резинку; танцевали, размахивая руками, и если мешал обслюнявленный леденец, его прилепляли к стене, чтобы потом отодрать обратно вместе с куском обоев. Гарви решил попробовать свои зубы на одном из ряженых. Пока бесстрашный страж дома вел схватку с маленьким гостем, наверху неслышно растворилось окно, и в спальню Мэри проник агент Федерального бюро. Дорогу ему указывала колеблющаяся стрелка электронного прибора.

В комнате Эллиота стрелка заметалась из стороны в сторону, а в чулане и вовсе обезумела. Агент, казалось, был вполне удовлетворен. В то время как внизу затягивали платком пасть Гарви и ублажали шоколадом плачущего ребенка, он прокрался обратно в комнату Мэри и благополучно вылез в окно.

…глиппл дуппл цвак-цвак…

Инопланетянин и Эллиот сидели возле передатчика, глядя в ночное небо и прислушиваясь. Лэнс следил за ними из кустов. Небо молчало.

Прошло несколько часов, Эллиота сморил сон, Лэнс вернулся домой. Оставшись наедине с передатчиком, Ип взглядом проследил в темном небе траекторию уходящего вдаль сигнала.

Старый космолог чувствовал недомогание. Может быть, переусердствовал с конфетами? Он углубился в лес — навестить растения. Шагал Ип тяжело, тяжелее обычного. Возможно, он устал, бегая от дома к дому, как одержимый. Он не был к этому привычен.

Ип подошел к ручью и присел. Журчание потока приятно ласкало слух, и инопланетянин опустил голову в воду. В таком положении он провел несколько часов, внимая току земной крови, бегущей по этой артерии. Наконец он уснул, не поднимая головы из воды.

— Ростом около четырех футов, — объясняла полисмену Мэри. — Небольшой такой… Выряжен горбуном…

Она зарыдала.

— Уверена, что он наглотался бритвенных лезвий…

— Ну-ну, успокойтесь, — увещевал ее полисмен. — Заблудился, наверно. Такое бывает на Хэллоуин с уймой ребятишек. Уверяю вас, с вашим мальчиком ничего не случилось.

Уже наступал серый рассвет. Герти и Майкл вернулись домой в десять часов вечера. Постель Эллиота была не тронута. Голова у Мэри раскалывалась. Сквозь слезы она на глянула на полисмена.

— Я очень дурно обращалась с ним в последнее время, заставляла прибирать комнату…

— Что же тут дурного? — удивился блюститель порядка.

Гарви пытался вмешаться в разговор, но его морда еще с вечера была перетянута платком. Он стал скрести лапами дверь и жалобно скулить.

— Эллиот! — вскочила Мэри.

Эллиот шел по лужайке заднего двора… На радостях Мэри освободила Гарви от пут, и пес завизжал от счастья, двигая онемевшими челюстями.

— Ну вот и ваша пропажа, — улыбнулся полисмен, пряча в карман блокнот, куда записывал сообщаемые Мири приметы, и покинул воссоединившееся семейство.

— Надо найти его, Майкл. Он в лесу. Где-нибудь недалеко от поляны…

Мэри уложила Эллиота в постель. Теперь пропавшим был Ип. Майкл отправился в гараж за велосипедом и несколько минут спустя уже катил по улице.

Обернувшись через плечо, Майкл увидел, что за ним по пятам следует автомашина. В ней сидели трое и явно наблюдали за ним. Майкл круто свернул в узкий проход между домами и, отделавшись от преследователей, поспешил к холмам.

Он нашел Ипа у ручья с опущенной в воду головой. Старый путешественник выглядел неважно, но уверял, что чувствует себя хорошо, а голову держал в воде, чтобы послушать голос ручья…

Для вящей убедительности он махнул рукой на ручей, на деревья, на небо, но Майкл видел, что Ип бледнее обычного и двигается медленно и с трудом.

— Но ведь он работает совсем недолго, — говорил Майкл. — Еще рано расстраиваться.

— Вот и скажи ему об этом, — Эллиот кивнул в сторону чулана, где предавался грустным мыслям инопланетянин.

Пришелец из космоса понимал, что глупо ждать немедленного результата. Его и вообще может не быть. Он грезил о Великом Корабле; стоило только закрыть глаза, как перед ним всплывал его прекрасный, сверкающий образ, приближающийся к Земле, но, очнувшись, Ип снова оказывался один; и только полупустая коробка конфет и бестолковый Маппит разделяли его уединение.

В другом конце дома Мэри занималась уборкой, размышляя над тем, подскажет ли ей жизнь ответ на мучавшие вопросы и что ее ждет впереди. Она задумчиво орудовала пылесосом, подхватывая обрывки гитарных струн и какие-то семена, при виде которых пугалась — уж не марихуана ли это… Эллиот и Майкл очень странно ведут себя в последнее время, так же, впрочем, как и Герти… Что происходит в доме?

Аэробикой заняться, что ли?

Во всех случаях надо купить новые туфли.

А может быть, так и надо, и все идет как положено? Ах, если бы еще на лице не добавлялось морщин и не приходилось покупать дорогие кремы для борьбы с ними…

В дверь позвонили.

По непонятным причинам сердце Мэри учащенно забилось. Безумие, конечно, но в последнее время все словно с ума посходили. Она устремилась к двери с мыслью, что на крыльце ожидает ее очаровательный бродяга-муж… Или кто-нибудь другой, высокий, темноволосый, неотразимый…

Она открыла дверь.

Перед ней стоял низенький, рыжеватый и не очень симпатичный на вид мальчишка со слюнявыми губами.

— Эллиот дома? — прогнусавил он.

— Минутку, Лэнс… — она тяжело вздохнула и поднялась по лестнице к комнате сына. Дверь, как обычно в последнее время, была заперта на ключ. Что они там делают? Что за бессердечие, вынуждают ее преждевременно прибегать к разным кремам…