Мэрион Брэдли - Разрушители Мира

Я не боюсь за себя (чтобы увидеть тебя, я плюну на гнев остальных, но не из-за себя), я должна сообщить тебе обо всем, что я узнала.

Регис оборвал контакт и вздохнул. После короткой передышки все многочисленные страхи и затруднения вновь нахлынули на него. Он был рад снова увидеть Линнеа, но страх, который он ощутил в ее мыслях, был настолько силен, что почти поверг его в панику. Кроме того, он был голоден и истощен от напряжения, необходимого для того, чтобы поддерживать контакт на таком расстоянии. Это мы тоже должны учесть в земном проекте, думал он. Это физическое истощение, которое наступает после контакта на большом расстоянии или продолжающегося длительное время. Да, отсюда до Ариллина большое расстояние, больше тысячи миль. Большинство телепатов этого мира не смогут справиться с этим. Линнеа должна обладать поистине выдающимися способностями, гораздо большими, чем он думал. Сегодня, когда мы испытываем недостаток в настоящих талантах, одна из Хранительниц устанавливает контакт с одним из телепатов между Ариллином и Тандарой и не только устанавливает, но и хочет прибыть сюда лично. Это был признак паники Линнеа, потому что она отказалась от почты, и признак ее силы, потому что ей удалось это, хотя бы и на пару секунд.

Регис знал, что не будет задано никаких вопросов, если он попросит администрацию землян отправить самолет в Ариллин. Это было так, но несмотря на это, он беспокоился, устраивая все это. Ему и Линнеа снова придется выносить критические замечания — но не от землян (будь они прокляты, они так усердно стараются услужить Хастурам), а от его собственных людей. Одна из партий прокляла их, потому что они имели дело с землянами, а другая прокляла, потому что они недостаточно тесно сотрудничали с ними. Их прокляли обе партии.

У него все это время были очень неприятные дела, и теперь ему тоже предстоял весьма неприятный разговор. Ему было неприятно идти в больницу штаб-квартиры землян, хотя он знал, что то, что он там найдет, по большей части будет совершенно безобидным. А тут еще была проблема Мисси. Куда она делась? Космопорт на Дарковере был огромным, Торговый Город тоже огромен, она потеряла голову, чего прежде с ней никогда не стучалось. Его разум говорил ему, что Мисси умрет от безвестности, а не от известности, и все же страх грыз его.

Другой проблемой была природа личности. Регис тащился по коридорам больницы, храбро вынося взгляд сестры, идущей рядом с врачом, его спрашивали (некоторые из них, другие хорошо знали), что здесь делает человек в одежде дарковерца.

Джейсон и Дэвид оба были тут, а так же Керал, который с недавних пор много времени проводил в больнице и участвовал во многом, что они делали. Регис был удивлен, с какой быстротой чири поглощал технические знания, чтобы, по-видимому, воспользоваться ими.

Джейсон сердечно приветствовал Региеа, однако он вздрогнул, когда землянин воскликнул:

— Регис! Как я рад тебя видеть, хотя я думал, что сегодня до обеда у тебя не найдется для нас времени! Доктор Шильд сказал мне, что мы должны поздравить тебя. Как я слышал, это прекрасный мальчик, шесть фунтов, и совершенно здоровый.

Регис ответил:

— Я тоже хотел бы посетить Мелору и ребенка — если она захочет меня видеть. Она вероятно, очень зла на меня, она даже не послала мне сообщения.

— Однако, тут ты ничего не можешь поделать, — произнес Дэвид. — Почему ты должен отказываться от своего сына. За ней великолепный уход, я знаком с Мариан Шильд, и она производит впечатление самой лучшей сестры, которую только знага эта планета.

— В хорошем уходе я уверен, я благодарен вам всем, — сказал Регис. — Но тот факт, что она не сообщила мне…

Он встретил взгляд Дэвида и увидел в нем понимание.

— Если женщина любит мужчину, от которого она произвела на свет ребенка, она захочет, чтобы он был возле нее в этот час.

— Я должен, по крайней мере, послать ей привет, — решил Регис. — Вы что-то узнали о Мисси?

— Ни слова, Регис, — ответил Джейсон. — Ее, конечно, обнаружат, если она попытается покинуть планету, а иначе — там, снаружи, чертовски огромный мир и, очевидно, она привыкла убегать и прятаться. Она беглянка из моего народа!

Мысли Керала были почти осязаемы, и Регис почувствовал неопределенное желание утешить его, однако он не знал как. Он видел, как Дэвид молча взял Керала за руку и это показалось ему немного печальным. Ему показалось, что он обладал этим, пока это не оказалось вне пределов его досягаемости. Он потряс головой и отогнал эти мысли. Нелепость! Потом он вздохнyл. Скоро здесь будет Линеа.

Керал объяснил свое удивление: — Я еще никогда не видел новорожденного ребенка человека. Можно мне пойти с тобой и посмотреть на твоего сына. Регис?

— Конечно, я охотно покажу его вам всем, — ответил Регис.

Дэвид решил сопровождать их, и они все вместе пошли по коридорам больницы. Высокорослый, стройный чири все еще вызывал любопытные взгляды. Но здесь, в больнице штаб-квартиры, эти взгляды были дружескими. Многие за это время уже видели Керала, говорили с ним, и он уже не был чуждым существом, сенсацией.

Мелора лежала в отдельной палате в дополнительном крыле здания. Помещение это часто использовалось для важных дарковерских гостей-телепатов. Окна его выходили на горы. Одна из акушерок Дарковера и одна из служанок свиты самой Мелоры находились здесь, чтобы ухаживать за ней. Мелора сидела в одном из кресел, одетая в длинное синее шерстяное платье, щеки се слегка покраснели. Это была красивая женщина, высокая, с гордой грацией, каштановыми волосами и серыми глазами. Даже теперь, с закинутыми на плечи косами, она выглядела почти ребенком. Глаза Региса, в которых был застарелый страх, были прикованы к люльке, в которой лежал малыш (было видно только маленькое красное личико, остальное было закрыто белой больничной простыней, под которой он спал), но потом он посмотрел на Мелору. Он сделал ей знак, чтобы она не вставала, нагнулся к ней и поцеловал в щеку.

— Это чудесно, Мелора. Я благодарю тебя. Если бы я знал об этом, я остался бы здесь, рядом с тобой.

— Ты ничего бы не смог для меня сделать, а здесь очень обо мне заботятся, — холодно ответила молодая женщина и отвернула щеку от нового поцелуя.

Помещение было полно напряжения, и все трое, стоявшие возле нее — все телепаты большей или меньшей силы — чувствовали ее гнев. Регис внезапно понял, что он взял остальных с собой из трусости, потому что он надеялся, что Мелора не будет устраивать сцен в присутствии жителей других миров. Ее мучило, что ее ребенок родился в таком чужом месте, она не знала, почему Регис потребовал от нее этого и имела право, сказал себе Регис, устроить ему сцену в присутствии чужаков.