Чикомосток - Анна Владиславовна Михалевская
Пока ехали сюда, мексиканец коротко пояснил, что зону официально объявили закрытой, но, потеряв при странных обстоятельствах три патрульных машины вблизи котлована, местная полиция курировала только главные подъездные дороги к окрестностям Эль Торо.
Рик раздражённо поддел ногой жёлто-серый камешек. Взметнулось облако пыли, Рик закашлялся.
— Дайого, чего ты от меня хочешь?
— Я — ничьего, пусть сеньор будет увьерен!
Что-то не сходилось. Рик скрипнул зубами. Мексиканец его втягивает в какие-то игры — возможно, Дайого просто марионетка в руках неовиков. Сегодня же вечером Рик соберёт вещи, первым самолётом улетит в Нью-Йорк и не станет дожидаться, пока его окружат вооружённые до зубов люди на чёрных джипах.
Оставалось только разобраться с дежавю, которое преследовало его с тех пор, как Рик пересёк черту Акамбаро. Часть мест он узнавал сразу, часть вспоминал потом. Даже этот котлован тянул к себе, как хорошо знакомый друг.
Землю сотрясли мощные толчки. Рик дёрнулся, вскочил, оглядывая окрестности. Дайого лишь притронулся к шляпе, но даже не поменял позы — так и сидел, зацепившись взглядом за зелёное марево котлована.
— Это дилофы. Не двигайтесь, сеньор.
Рик различил стаю дилофозавров с уродливыми гребнями костяных пластинок на морде. Каждая особь не ниже десяти футов. Переступая тяжёлыми задними лапами, те послушно шли к котловану.
Он никогда не видел динозавров так близко. Странно, но страха не было — только ненависть и брезгливость.
— Хватит называть меня «сеньор»! — возмутился Рик и, немного успокоившись, добавил: — Я думал, местность безопасна, почему никто их не отстреливает?
— Вы на сьевере убиваете всьех, лишь бы вам никто не мешал, да?
— А ты предлагаешь снести стены, сложить оружие и погибнуть при первом же набеге тираннов? — удивился Рик.
Несколько дилофов отделились от стаи и побежали в направлении холма. Рику казалось, он уже может различить блеск костяных гребней, маленькие тупые глаза хищников и блеснувший в них кровожадный огонь. Он невольно попятился.
— Тише! — шикнул на него Дайого. — Вот где ваша смерть! — и он прицельно ткнул Рика мозолистым пальцем в область сердца.
От неожиданности Рик проглотил заготовленную гневную реплику. Отделившиеся от стаи дилофы повели мордами, принюхиваясь к чему-то, развернулись и снова взяли курс на котлован. Тем временем другие динозавры дошли до воронки и, не замечая обрыва, неуклюже стали валиться в зеленоватый туман.
Дайого еле слышно выдохнул, поправил шляпу. Рику показалось, что он прошептал что-то вроде «Чикомосток принял их».
Мексиканец замолчал, и Рик, обалдевший от количества бреда, которое он был уже не способен переварить, вдруг захотел вернуться в привычный безнадёжный мир с сиренами, смертями и неовиками, где не приходилось смотреть в глаза динозаврам и выслушивать суеверные бредни полоумных мексиканцев. В конце концов, там он свой, а здесь — ящер знает кто.
Рик достал мобильник, набрал Хану. Её голос должен успокоить, он — как якорь понятного и привычного в этом неправильном мире. И да, он должен узнать заключение вирусолога.
— Доктор Эванс, Ричард… — Хана говорила торопливо, глотая слова, — хорошо, что вы дозвонились. Лаборанты нашли следы нового вируса, к тому же они предполагают, что вирус крайне чувствителен к электромагнитному излучению. Есть диапазоны частот, которые провоцируют быстрый рост, другие — полностью уничтожают возбудитель…
Рик задержал дыхание. Хана даже не представляла, что она только что сказала! Если они найдут способ точно откалибровать излучение, они справятся с лихорадкой Ди!
Хана говорила что-то ещё, но Рик её уже не слышал. Не разбирая дороги, он побежал вниз с холма навстречу зелёному мареву.
— Не спускайтесь сразу, ищите на склонах! — крикнул ему вдогонку Дайого.
* * *
Что-то в словах Ханы открыло шлюз памяти, он будто переключился, стал другим Риком, и тот другой Рик знал, что ему немедленно надо найти брошенный в котловане трейлер.
И что было совсем невероятно — ему это удалось. Передним колесом «вольво» повис над пропастью, и каким-то чудом машина не скатилась в котлован. Хотя у Рика создалось ощущение, что трейлер появился здесь секунду назад — не хватало только свежих следов колес.
А ещё Рик понял — он должен был войти в зелёный туман, потому что сюда ушла Марла. И ему плевать, что два месяца назад Марла Белл скончалась от лихорадки, и что он своими глазами видел, как крышка гроба навсегда закрывает от него лицо жены, и что сам бросал горсть земли, прощаясь с Марлой.
Подоспевший Дайого помог ему отогнать «вольво» на более или менее ровную площадку, подальше от марева.
Рик долго возился с заклинившей дверью трейлера, но снова подсобил Дайого — саданул кулаком по замку, и дверь сама отъехала в сторону. А мексиканец, похоже, проделывал это не раз, подумал Рик.
Он влез в кабину, сразу почувствовал вибрации поля — в центре стояло обвешанное проводами кресло, к нему были подключены электромагнитные катушки. Одну стенку полностью занимала приборная панель. На полу валялась россыпь их с Марлой визиток. Он шагнул вглубь, не думая нажал рычаг, и катушки затихли.
Рик потянулся к встроенному в стенку монитору. Так, что у нас там… Параметры внешнего и внутреннего электромагнитного поля, модуляция, хронометрирование сигналов, входящие, исходящие данные катушек, сигнал радиоантенны…
Голова снова начала раскалываться. Одному Рику было всё до предела ясно, и он рвался действовать, другой кричал об опасности и стремился вырваться из этой душной коробки.
А пока острые осколки воспоминаний о том, чего не было, кромсали его прежнюю жизнь.
— Рик! Рик! Представляешь, что это значит?!
— Только не говори, что ты их «вылечишь»! Излучение не подействует на инстинкт хищника! Марла, их надо уничтожить!
— Нет! — миниатюрная Марла чуть не бросилась на него с кулаками. — Ты не имеешь права уничтожить всех больных особей, с ними погибнут и заражённые люди!
— Но ящеры изо дня в день пожирают нас! И если так всех жалеешь, зачем пошла в неовики, зачем мы тащились на край света и уже месяц торчим здесь?
— Чтобы выжить! — сквозь зубы процедила Марла. — Выжить самим и дать жить другим…
Он вздрогнул, почувствовал на плече руку Дайого.
— Надо уходить, —
