Александр Громов - Менуэт Святого Витта
Сейчас на скамеечке сидел Йорис и лелеял распухшую ногу. Выглядел он скверно – одни огромные глаза, как на иконе, – и временами надрывно кашлял, сплевывая мокроту. К нему устремилась Маргарет и немедленно принялась мять колено. Йорис взвыл. Перебинтованный Дэйв угрюмо держался в стороне, на него больше не обращали внимания, выпустив вчерашний пар. Коренастую Веру застила толпа, слышался только ее голос, повествующий о каком-то катамаране, зато Питер был – вот он! – дочерна загорелый кумир с обтянутыми торчащими скулами и свалявшимися в грязный ком волосами, а все равно – красавец. Что ему сделается… И Секс-петарда, конечно, рядом.
Вернувшийся таки Питер Пунн… Прежде – было время! – близкий друг, понятный насквозь. Позже – увертливый, многослойный, как фанера, непонятный и непредсказуемый. Еще позже – снова понятный насквозь, но уже не друг.
При появлении Стефана все стихло.
– Рад приветствовать в лагере, – сказал Стефан. – Поздравляю с возвращением.
– Спасибо. Тронут. – В голосе Питера прозвучала ирония.
– Что живы – вижу, – сухо сказал Стефан. – Что не вполне здоровы – тоже вижу. Калечишь людей, Пунн.
Питер пристально вглядывался в его лицо. Зеленое, наверное, подумал Стефан.
– По-моему, кое у кого со здоровьем не лучше…
– Маргарет! – Стефан решил не принимать замечание на свой счет. – Как там?
Маргарет откинула волосы на плечо.
– Нога-то заживет. Температура высокая, и кашель мне не нравится. Боюсь, как бы не пневмония. Его в постель надо.
– Никакая у меня не пневмония! – завопил Йорис. – Обыкновенная простуда, только и всего. Никуда я отсюда не пойду! – Он раскашлялся и кашлял долго.
– Лодку, конечно, совсем доломали? – осведомился Стефан.
– Еще чего! Киль поменяем, днище выправим.
– Очень хорошо. Но только не «выправим», а «выправлю». Людей я тебе на это не дам.
– А я разве просил? – удивился Питер.
– Тем лучше. Сегодня отдыхай. Вечером сделаешь доклад о результатах экспедиции.
– Могу сделать хоть сейчас. Кстати, для всех я уже сделал доклад. Это ты долго спишь. Впрочем, специально для тебя могу повторить.
Он усмехался в лицо. Стефан заскрипел зубами. В висках заныло, и отозвался молот в голове. Дрянь у Маргарет снадобья… Дерьмо. Не лечат.
– Я не понимаю, – медленно начал Стефан, обводя глазами толпу, – почему скоро полдень, а до сих пор ни один бездельник палец о палец не ударил? Предупреждаю всех: если кто-нибудь думает, что ему простится сегодняшняя недоработка, то он крупно ошибается. Будете наверстывать как миленькие, рогом землю будете рыть…
Он бил их взглядом, и они отворачивались – даже Ронда. Даже Илья, Людвиг и Дэйв. Они не любили смотреть ему в глаза. Не выдерживали. Чаще смотрели в спину и мечтали о том времени, когда в их руках окажется бластер. Сегодня ночью они были близки к цели.
– А ну, марш по местам!
– Нет, – сказал Питер.
– Что-о? Поговори еще…
– Нет. Оглох? Еще повторить?
Так, подумал Стефан. Началось.
Теперь они стояли друг против друга, и остальные, кому не дано было участвовать в битве гигантов, окружали их кольцом.
– Работать, и немедленно! Я сказал!
– Никто не пойдет горбатиться, Лоренц. У нас собрание.
– Я не созывал собрания! – крикнул Стефан.
– Извини, мы забыли спросить, – съехидничал Питер. – Но может быть, ты все же дашь разрешение? А то мы без него никак не обойдемся.
В притихшей было толпе захихикали. Маргарет исподтишка делала понятные знаки: оставь их, уйди, нельзя сейчас…
Нельзя? Нет. Можно. Он их сломает. Как ломал много раз.
– Хорошо, – неожиданно спокойно сказал Стефан. – Объявляю собрание открытым. Слово тебе.
Кажется, Питер все же растерялся. Он явно не ожидал такой быстрой уступки и подозревал подвох. Не выдав себя ничем, кроме плотно сжатых губ, Стефан подавил желудочный спазм.
– Мы ждем, Пунн.
– Тебя что, уже много? – нашелся Питер.
Из-за его спины кто-то хихикнул.
– Что? – не понял Стефан.
– По-моему, ты один тут чего-то ждешь. Все уже услышали. – Питер обвел взглядом ряды своих сторонников, и хихиканье усилилось. Питер медлил. – Но если специально для тебя… и принимая во внимание твою роль как организатора экспедиции, прежде всего я должен тебе сказать…
– Прежде всего ты опоздал на целых три дня, – перебил Стефан. – Прежде всего из-за твоих затей срывается график общих работ. Почему, Пунн? Это я тоже хочу знать прежде всего.
– Почему? – Питер пожал плечами. – Как бы тебе объяснить… Задержались, вот и все.
Он улыбался. Ронда, толкая его в бок, пыталась что-то шептать на ухо. Питер не обращал внимания.
– За водораздел ходили? – спросил Стефан.
– Угу, – сказал Питер. Секс-петарда, теребя его рукав, зашептала настойчивей. Питер отмахнулся.
– Я так и думал, – сказал Стефан. – Все слышали? По-моему, было уговорено, что целью экспедиции является картографирование местности и, в частности, поиск удобного волока через водораздел. Поправь меня, если я ошибаюсь. Из-за твоей экспедиции все мы неделю сидим на голодном пайке и собираем для тебя лучшее. Потом ждем. Теперь ты являешься, опоздав на три дня, приводишь с собой двоих покалеченных – хорошо, что вообще приводишь! – и заявляешь, что решил прогуляться за водораздел. Я правильно понял, Пунн?
Питер кивнул.
– Ты еще не сказал, что мы вещи утопили! – крикнула из толпы Вера. – Так скажи! А я тебе не покалеченная! Если надо, я…
– Тихо! – крикнул Питер.
– Что «тихо»? Он же над тобой издевается!
– Точно!..
– Пусть Питер скажет, а не этот…
«Вот интересно, – подумал Стефан, – что будет, если меня сейчас вытошнит?» Он представил себе, что будет, и стиснул зубы. Нужно дышать понемногу, через нос.
Он видел: большинство на стороне Питера. Питер опять что-то придумал, какой-то новый финт. Без «махера» сегодня все равно не обойдется, но чем позже это случится, тем лучше. Надо согнуться – не настолько, чтобы они обнаглели, но пусть кумир дураков почувствует свою силу. Пусть он расслабится. И тогда я распрямлюсь…
– Ну хватит! – сказал Питер, пытаясь прекратить шум жестом руки. – Либо у нас собрание, и тогда я в нем участвую, либо у нас балаган, и тогда я лучше пойду высплюсь. Все поняли? Вера, ты извини. Тебе слова не давали.
– Насчет вещей – правда? – спросил Стефан.
– Мы нефть нашли, – сказал Питер, и все смолкло.
Стефан оценил силу контрудара.
– Здесь нет нефти, – возразил он. – Везде кристаллический щит – откуда нефть?
– Вера, покажи.
Вера побулькала остатками в прозрачной фляжке.
– Дай сюда!
Стефан понюхал черную жидкость, и его едва не стошнило. Действительно нефть. Он вылил несколько капель на землю и чиркнул зажигалкой. Нефть должна была впитаться, но, видимо, земля была чересчур утоптанной. Вспыхнул и задымил оранжевый огонек.
– Настоящая? – с усмешкой поинтересовался Питер.
Стефан кивнул.
– Где нашли? – спросил он.
– За водоразделом. Километров триста на север – северо-запад.
– Дай карту. Где?
– Вот здесь.
– Много?
– Можно набирать до тонны в день, а то и больше, причем без всякого оборудования. Сама течет. Кстати, и место для лагеря там самое подходящее.
Так.
Тошнота как-то пропала сама собой. Стефан напрягся, и раздвинулась вязкая муть перед глазами. Вот оно что. Питер дождался-таки своего момента.
Нефть. Много нефти, а значит, еды. Свершилось… Конец существованию на грани голода, сорокалетнему полету на последнем крыле. Восстановить прежнюю настройку «Ламме» совсем не трудно.
Еще при жизни отца после беглой разведки местности предполагалось перенести «Декарт» поближе к углеводородным месторождениям. Беда в том, что их так и не успели обнаружить.
– Что ты предлагаешь? – спросил Стефан.
– Неужели не понятно? – сказал Питер. – Пока мы еще живы, как можно скорее перебазировать лагерь через водораздел, конечно.
Он широко улыбался. Он был полон снисхождения к еще не поверженному противнику.
– Все так думают? – спросил Стефан.
Нестройный гул. Одинокое «нет» голосом Маргарет.
– Теперь послушайте меня, – сказал Стефан, и гул не сразу, но стих. – Нефть – это, конечно, замечательно, кто спорит. От имени всех присутствующих, а также от себя лично объявляю благодарность Питеру и его группе. – Ему показалось, что кто-то фыркнул, и он покосился на толпу. – Но если мы взрослые люди, а не сопливые дети, мы должны сто раз взвесить последствия предпринимаемого шага до того, как его сделаем, а не после. Верно? – Он сделал паузу, дождавшись первого неуверенного кивка. – Теперь рассудим логически. У нас здесь устроенный быт. Еды, правда, в обрез, но никто и не голодает. У нас есть свой дом, частокол и все такое – а что мы будем делать там? Жить в деревянных хижинах и забывать, что такое постель с подогревом? Я уже не говорю о научных приборах и всяких прочих всякостях. Если хотите знать, мы до сих пор не одичали только потому, что у нас был «Декарт». Это первое. Второе: если кто-то думает, что там придется меньше работать, то он крупно заблуждается. Мне сейчас даже представить себе трудно, сколько труда придется вгрохать в новый лагерь – а ведь здесь у нас все готовое! Третье. Я как капитан вовсе не собираюсь отключать маячок даже на один день и рисковать спасением колонии. Нас же ищут!
