Сергей Малицкий - Главный рубильник (сборник)

– Ну, – Кунж поерзал, усаживаясь. – Допускаю, что парень и в самом деле мог любить эту женщину. Я, например, мог бы. Конечно, дочки Больб смазливы, но до Лизи им далеко.

– А главное? – перебил полицейского Марцис.

– Главное одно, – отчеканил Кунж. – Вы все еще не знаете, как исчез Питер.

– Я уже знаю, что он все-таки исчез, – пробормотал Марцис. – Но вы правы, не знаю, как.

– Пойдем к старику Клавдию? – спросил Кунж. – Или к матери Питера? Обычно первыми проверяют родных. Или отправимся к несчастной невесте?

– Навестим ка еще раз старосту, – решил Марцис.

08

Жену Фукса Кунж при первой встрече едва не принял за его сестру. И теперь она отличалась от мужа только тем, что носила платье и имела на голове вместо лысины гладко зачесанные и собранные в пучок редкие волосы. За столом у нее сидели четверо белобрысых мальчишек, возраст которых колебался между десятью и четырнадцатью годами. Одеты они были в обноски, которыми явно обменивались в процессе подрастания, но теперь обнаружили на их месте сущие лохмотья, поэтому предложение «погулять» приняли не слишком радостно. Впрочем, свекла, наструганная и нарезанная ломтями в их тарелках, выбора им не оставляла. Фукс развел руками:

– Угощать нечем!

– И не собирались угощаться, – замахал перчатками Марцис. – Только выяснить некоторые подробности. И чем быстрее мы их выясним, тем быстрее вы вернетесь к привычной жизни.

– Так ведь обо всем уже говорили, господин советник? – поморщился Фукс и сердито цыкнул на жену, но Марцис остановил ее.

– Подождите. Как вас зовут?

Женщина обернулась на Фукса, словно ей требовалась подсказка, и неуверенно выговорила.

– Камилла Кобр.

– Советник Марцис, – склонил голову ее неожиданный собеседник и обернулся к Фуксу. – Где бы мы могли присесть? Надеюсь, вы не возражаете?

Староста скривился, словно продолжал набивать рот свеклой, но Кунж уже пододвинул стулья.

– Вы нисколько не мешаете, – успокоил оторопевшего хозяина советник и обратился к его жене, которая замерла на краешке стула, словно проглотила металлический штырь. – Госпожа Кобр, что вы думаете об исчезновении Питера Облдора?

Камилла растерянно поискала глазами мужа, тот подпрыгнул вместе со стулом, намереваясь дать понять присутствующим, что если бы его жена умела думать, то… но Марцис снова поднял руку и повторил:

– Госпожа Кобр. Я отправлен в вашу деревню из-за неординарности произошедших здесь событий и не смогу покинуть ее, пока не разберусь в них. Мне придется встретиться со всеми или почти со всеми вашими соседями. Но сейчас я говорю с вами. Ведь вы жена самого уважаемого человека в деревне? Недаром же он избран старостой?

– Фукс – мой муж, – у женщины оказался неожиданно приятный мягкий голос. – Он всегда был старостой. Почета не так уж много, да и хлопот хватает, но зато и уважение…

– Питер ведь был хорошим парнем? – спросил Марцис.

– Да, конечно, – торопливо закивала Камилла. – Правда, безотцовщина, никто не знает, кто его отец, но он добрый мальчик и очень похож на Сона Сонга. Слышали о таком певце? Он был популярен лет так сорок назад. Я девочкой была на его концерте в честь ежегодной лотереи. Знаете, в молодости это не так было заметно, но теперь Питер с ним одно лицо. Кстати, нас возил на концерт отец Сандры, матери Питера. Сорок лет прошло, а я все еще помню, как потерялась в рядах сладостей…

– Ками… – Фукс снова загремел стулом. – Тебя спрашивают, что ты думаешь об…

– Ничего, – чуть резче, чем следовало, оборвала мужа госпожа Кобр. – Что я могу думать, если я ничего не знаю? Об исчезновении ничего не знаю. Но у нас маленькая деревня, и зато все известно о том, что никуда не девается, что не исчезает. Например, о сестричках Больб. И об их матушке. Их папочка безобидный малый, вечерами он только и думает, как бы пропустить лишний стаканчик, что и сотворяет с помощью моего Фукса. Но их матушка….

– Ками! – простонал староста.

– Я поздно вышла замуж, – коснулась грубыми ладонями глаз Камилла. – Но бог послал мне четырех ребятишек, пусть и в зрелом возрасте не так легко рожать. Но теперь я радуюсь, что они еще малы, иначе Лера Больб точно так же попыталась бы окрутить моих парней, как она сделала это с Питером. Если бы он мог видеть, то, что видят другие!

– А что видят другие? – заинтересовался Марцис.

– То, что ее старшая дочка уродина и круглая дура! – выпалила Камилла. – А младшая – ведьма, как и ее мамаша! И если Питер действительно исчез, то для того были причины! Возможно, что кто-то открыл ему, наконец, глаза!

Камилла умолкла, покраснев от возмущения, а Фукс тяжело вздохнул и попытался объяснить.

– Господин советник, поймите. У нас и в самом деле маленькая деревня, и пост старосты не так важен, как где-нибудь в приличном поселке, но мы тут так сговорились между собой, что не стоит дурить парня. Когда он был еще мал и цеплялся за юбку Сандры, все решили, что не надо ему намекать на отсутствие отца, тем более что дед его вскоре умер, и он остался только с матерью, да и колдовать на него не надо. Ну, это как прыгать и бегать возле безногого, понимаете? Так вот, Камилла огорчена тем, что дочки Леры Больб оказались не слишком честны.

– Не слишком честны? – фыркнула госпожа Кобр. – Да они наглы и беспардонны! Я не удивлюсь, кстати, если они не только заморочили голову парню, но и друг другу!

– Но как это могло повлиять на исчезновение Питера? – спросил Марцис.

– Откуда я могу это знать? – удивилась Камилла. – А что, если проклюнулся в нем этот самый дар? Он ведь, правда, отличный парень. Всегда всем помогает, словно чувствует какую-то вину, что он не такой как остальные. Вот, обещал забор нам поправить. Забор наш, конечно, околдован, но когда забор падает, чего уж его приукрашивать его магией, об него и споткнуться можно! Скорее бы уж возвращался Питер!

– Он не вернется, – строго сказал Марцис.

– Как же это? – испуганно поднесла ладонь к губам Камилла.

– Пока не знаю, – признался Марцис. – Но должен узнать. Скажите, кто-то из деревни мог желать ему зла?

– Так кто же? – испуганно прошептала Камилла. – Никто. Деда Клавдия он на реку водил, рыбу ловить помогал, мальчишкам моим свистульки вырезал, да и те же Больб большего вреда, чем родней стать, не могли замышлять против парня. Он же хороший… был.

– Хороший, – в тишине повторил Марцис. – А его мать? Что за ссора случилась у него с ней?

– Да разве то ссора? – раздраженно махнула рукой Камилла. – Размолвки были. То она ему отказалась имя отца назвать, то торопила его с женитьбой, словно опоздать в бабки боялась, то ходила за ним как тень. Знаете, внимание, конечно, дело хорошее, но если свекольную грядку каждый день рыхлить, то и свекла усохнет. Устал он, вот и съехал от матери, так ведь все равно все делал для нее. Да и теперь, ей же за него пенсия причитается! Конечно, если он и вправду не вернется.