Айзек Азимов - Основание и Земля

Какое-то время они молча смотрели друг на друга, потом Лизалор сказала:

– Вы говорите с оговорками. «Корабль может мне больше не понадобиться…» Это нас не интересует.

– Я мог бы сделать более уверенное заявление, но какую ценность это будет иметь для вас? Разве то, что мои предложение осторожны, и ограничены, не убеждает вас, что они по крайней мере искренни?

– Умно, – сказала Лизалор, кивая. – Это мне нравится. Итак, каково ваше задание и как это может пойти на пользу Компореллону?

– Нет, нет, – сказал Тревиз, – сначала вы. Поддержите ли вы меня, если я докажу вам, что это задание важно для Компореллона?

Министр Лизалор поднялась с дивана во весь свой огромный рост.

– Я голодна, Советник Тревиз, и не хочу продолжать на пустой желудок. Предлагаю что-нибудь съесть и выпить – соблюдая умеренность. После этого мы закончим разговор.

Взглянув в эту минуту на нее, Тревиз испытал какое-то странное предчувствие и, слегка встревоженный, сжал губы.

Еда оказалась питательной, но не слишком вкусной. Главное блюдо состояло из вареного мяса с горчичным соусом, лежавшего на листьях растения, которое Тревиз не сумел определить. Из-за горько-соленого вкуса оно ему не понравилось. Позднее он узнал, что это была разновидность морской водоросли.

Затем был кусок плода, напоминавшего по вкусу яблоко с легким привкусом персика (действительно неплохого) и горячий темный напиток, настолько горький, что Тревиз оставил половину, попросив вместо него холодной воды. Все порции были маленькими, но в данных обстоятельствах Тревизу было все равно.

Они ели наедине, безо всякой прислуги. Министр сама разогревала и подавала пищу, а затем сама убирала посуду и приборы.

– Надеюсь, вам понравилось, – сказала Лизалор, когда они вышли из столовой.

– Вполне, – ответил Тревиз без особого энтузиазма.

Министр вновь заняла свое место на диване.

– Позвольте продолжить наш разговор, – сказала она. – Вы говорили, что Компореллон обижен на превосходство Основания в технологии и на его лидерство в Галактике. Это правда, но этот аспект ситуации может заинтересовать только интересующихся межзвездной политикой, а таких немного. Гораздо важнее то, что среднего компореллонца ужасает безнравственность Основания. Есть много безнравственных миров, но Терминус – главный из них. Я хочу сказать, что вся враждебность, испытываемая в нашем мире к Терминусу, основана на этом больше, чем на каких-то абстрактных вопросах.

– Безнравственность? – удивился Тревиз. – Какие бы недостатки вы ни признавали за Основанием, оно распространяется в Галактике достаточно эффективно. Гражданские права постепенно растут, уважаются и…

– Советник Тревиз, я говорю о ПОЛОВОЙ нравственности.

– В таком случае я вас не понимаю. Мы совершенно нравственное общество в половом смысле. Женщины представлены во всех областях общественной жизни. Наш мэр – женщина, и почти половина Совета состоит из…

На лице министра отразилось ее растущее раздражение.

– Советник, вы смеетесь надо мной? Вы безусловно знаете, что означает половая нравственность. Существует ли на Терминусе таинство брака?

– Что вы называете таинством?

– Есть у вас формальные брачные церемонии, соединяющие пары?

– Конечно, если люди хотят этого. Такие церемонии упрощают проблемы налогов и наследования.

– Но могут быть и разводы?

– Конечно. Безнравственно заставлять людей жить друг с другом, когда…

– И никаких религиозных ограничений?

– Религиозных? У нас есть люди, занимающиеся философией древних культов, но как это связано с браком?

– Советник, здесь, на Компореллоне все аспекты секса строго контролируются. Вне брака его быть не должно, и даже в браке он ограничен. Нас шокируют миры – и особенно Терминус – где секс рассматривается только как развлечение и не имеет большого значения когда, как и с кем предаваться ему.

Тревиз пожал плечами.

– Простите, но мне не под силу преобразование Галактики или хотя бы Терминуса… И вообще, как связан этот вопрос с моим кораблем?

– Я говорю об общественном мнении в вопросе о вашем корабле, и о том, что это ограничивает мои возможности поиска компромисса. Народ Компореллона ужаснется, узнав, что вы взяли на борт молодую привлекательную женщину для удовлетворения страсти своей и своего спутника. Из соображений безопасности вас троих я и предлагаю вам согласиться на добровольную передачу корабля вместо публичного суда.

– Я вижу, – сказал Тревиз, – что вы использовали паузу в разговоре и придумали новый тип убеждения угрозой. Мне нужно бояться толпы линчевателей?

– Я просто указываю вам возможные опасности. Можете ли вы отрицать, что женщина, которую вы взяли на корабль, не что иное, как сексуальное удобство?

– Конечно, могу. Блисс – спутница моего друга, доктора Пилората, и конкуренции между нами нет. Вы можете не признавать их отношения браком, но я верю, что в представлении Пилората и этой женщины они – муж и жена.

– Вы утверждаете, что не участвуете в этом?

– Конечно, нет, – сказал Тревиз. – За кого вы меня принимаете?

– Не могу сказать. Я не знаю вашего понятия нравственности.

– Тогда позвольте объяснить, что мое понятие нравственности говорит мне, что я должен относиться серьезно к собственности своего друга… или к его спутнице.

– И вы ни разу не испытывали соблазна?

– У меня не было возможностей для этого.

– Вообще? Может, вас не интересуют женщины?

– Не верьте этому. Они меня интересуют.

– Сколько прошло времени с тех пор, как вы занимались сексом с женщиной?

– Месяцы. Этого не было после отлета с Терминуса.

– И, разумеется, вы недовольны этим.

– Конечно, – с чувством сказал Тревиз. – Но ситуация такова, что у меня не было выбора.

– Ваш друг Пилорат, видя ваши страдания, мог бы предложить вам разделить с ним его женщину.

– Я не показывал ему своих страданий, а если бы и показал, он не захотел бы делиться Блисс. К тому же женщина должна быть согласна, а я ее не привлекаю.

– Вы говорите так потому, что изучили этот вопрос?

– Нет, я не изучал его. Чтобы прийти к такому заключению, не нужны эксперименты. Кроме того, мне она не очень нравится.

– Поразительно! Такие как она привлекают мужчин.

– Физически она привлекательна, и тем не менее меня к ней не влечет. Кроме того, она слишком молода.

– Значит, вы предпочитаете зрелых женщин?

Тревиз помолчал. Не крылась ли здесь ловушка? Он осторожно сказал: