Михаил Ахманов - Первый после бога

«Зря я перебил испанцев, зря! – мелькнула мысль у Питера Шелтона. – Испанцы тоже люди, тоже божьи твари… А что поделаешь? Они ведь начали первыми…»

Остров Мохас. Апрель – май 1685 года.

Тридцать восемь градусов южной широты

Осень брала свое – с материка, с ледяных вершин, налетел знобящий ветер, море всколыхнулось, воды забурлили, из туч, окутавших небо, пролились холодные дожди. То был знак, что скоро грянут зимние шторма, и хоть в этих широтах не падал снег, льды не покрывали реки и листва не осыпалась с деревьев, приятным этот сезон не назовешь. Тем более подходящим для мореплавания.

Но схватка с бурным морем была проблемой Дэвиса, который ушел на тысячу миль вперед и, очевидно, уже пересек экватор или даже добрался до Панамского залива, где поджидали его Гронье с Пикардийцем. Наверняка не просто ждали, а шарили окрест, добывая в городках испанцев скот, вино, зерно и остальное пропитание. Разумеется, первый интерес был к звонкой монете, к слиткам серебра, к жемчугу и самоцветам, и не приходилось сомневаться, что их искали с большим усердием, подпаливая испанцам пятки и свершая над ними иные, столь же неприятные деяния. Так что пришедшие в ужас жители слали просьбы о защите вице-королю Перу, умоляя, чтобы тот снарядил войска и корабли – и, надо думать, этот владыка внял желаниям подданных. Иначе как объяснить отправку на юг флотилии, с которой бился Дэвис? И галион дона Сабато, встретивший, на свою беду, «Амелию»? И хоть лежали те корабли на дне морском, можно было ставить фунт против фартинга, что они у испанцев не последние, что пушек, пороха и солдат у вице-короля хватает и намыленных веревок тоже. Но это так же, как зимние шторма, было проблемой Эдварда Дэвиса, ибо «Амелия» пряталась в безопасном и укромном месте, в бухте на острове Мохас, где обнаружить ее без помощи чаек или особой божьей милости испанцы не могли.

К островку бриг подошел в последних числах апреля, гонимый волнами и ветром, изрядно потрепавшими корабль. Карты из сундука де Сабато были точны, и Питер Шелтон, взирая на прибрежные утесы, пальмы и отмель с индейскими челнами, пожелал испанскому капитану вечного блаженства – или хотя бы не больше сотни лет в чистилище. Он сделал это от всей души, так как понимал, что по записям старого Чарли мог искать островок неделями и не найти ничего, кроме бед, подстерегающих корабль в бурном море – в лучшем случае, сломанных рей и порванных парусов. Поэтому он испытывал к покойному Сабато искреннюю благодарность.

– Невелика земля, клянусь Господом, – заметил Батлер, изучая береговую линию в трубу. – Если не секрет, что мы тут будем делать?

– Зимовать, – ответил Шелтон. – Перезимуем, а заодно поищем проводника, чтобы отвел нас к нужному месту.

– На рудники Потоси? – Первый помощник ухмыльнулся.

– Именно туда, Дерек, именно туда.

Вместе с Кингом, Хадсоном и Кромби они стояли на квартердеке «Амелии», разглядывая островок. Команда, кроме управлявших парусами марсовых, рулевого Пима и Мэта Уэллера, который промерял глубину, столпилась по левому борту; все уже знали, что на этом клочке земли будет стоянка, а сколь долгая – зависит от божественного провидения и погоды. Впрочем, даже в осеннюю пору остров радовал глаз моряка – в отличие от безлюдных пустошей на континенте, мимо которых еще недавно плыл корабль, здесь росли пальмы и другие деревья, за отмелью и галечным берегом виднелся луг с сочной зеленой травой, а на лугу паслись какие-то твари, похожие на овец, но с длинными шеями. Но главное, остров был населен! Это сулило массу удовольствий, от свежего мяса и плодов до сговорчивых туземных девушек.

– Три румба влево, – скомандовал Шелтон рулевому и пояснил: – Здесь плохое место для стоянки, слишком открытое и рядом с индейской деревушкой. Обогнем остров. На севере есть бухта, защищенная скалами. Бросим якорь там.

Хадсон в удивлении уставился на капитана.

– Откуда вы это знаете, сэр? Про бухту, скалы и поселение индейцев? Разве вы бывали здесь?

– Я – нет, но мир полнится слухами. То, что видел один моряк, со временем становится известно всем.

– Значит, мы тут не первые, – удовлетворенно произнес Хадсон и, вытащив альбом, принялся зарисовывать виды острова.

Бриг неторопливо двигался в кабельтове от берега, а команда с увлечением обсуждала, съедобны ли твари, что пасутся на лугу, и будет ли их мясо похоже на баранину. Другой темой для разговоров были женщины; мореходы надеялись, что индеанки здесь не слишком уродливы, а их мужья не слишком ревнивы. Прислушавшись к этой болтовне, капитан нахмурился и крикнул:

– Боцман, заткни им рты! Пусть замолчат и слушают, что я скажу.

Кулаки у Белла были увесистые, и гул голосов быстро стих. Шагнув на верхнюю ступеньку трапа, Питер оглядел свою команду. Белл, Джонс, Айрленд, Сазерленд стояли впереди, за ними – еще пять десятков молодцов и дюжина марсовых, оседлавших реи… Брукс, Мерфи, Флетчер, Дигби, Кейн, Хокинг, Баррет, Хендлер по прозвищу Фартинг, Престон, Костакис, Бэнкс… Глядя на дерзкую рожу Ника Макдональда, Шелтон произнес:

– Никакого грабежа и никаких насилий над женщинами. Здесь живут араваки, искусные воины, и их в десять раз больше, чем нас. Все, что нам нужно, мясо, рыбу и овощи, мы обменяем. В трюме – ящики с ножами, тканями и ожерельями.

Том Белл повернулся к команде, упер пудовые кулаки в бока и гаркнул:

– Слышали, что сказал капитан? Все слышали, джентльмены, псы помойные? До каждого ублюдка дошло?

Джефф Престон, бывший каторжник, поднял руку.

– Вопрос, сэр.

Боцман уставился на него, поигрывая линьком.

– Какие вопросы, харя уголовная? Или ты слышал капитана, или я тебе зубы в пасть вобью!

– Полегче, Том, – сказал Шелтон. – Сегодня вопросы разрешаются. Говори, Джефф.

Престон поскреб темя.

– Если случится оплошка, сэр… ну там случайно…

– Если, сэр, случайно индейскую девку оседлаешь, – добавил Дигби.

– Или овца ихняя под ножик подвернется, – поддержал Кейн.

– Или в цене за морковь не сойдемся, и придется пальнуть из мушкета прямо в рыло, – пробормотал Макдональд.

– Да, сэр, именно так, – кивнул Престон. – И что тогда? Будет нам наказание?

Шелтон усмехнулся. Моряк, проделавший долгий путь в соленых водах, жаден до всего… Он понимал этих людей, знал их мелкие хитрости, и на всякую имелся у него ответ.

– Если, Престон, ты провинишься случайно, я тебя наказывать не буду, – молвил он, стерев с лица улыбку. – Бог не простит, если я повешу доброго христианина за индейскую девку или овцу… Нет, не простит, и я это не сделаю! – Питер выдержал паузу и продолжил: – Придется отдать ослушника аравакам. Пусть разбираются.