Шкатула Лариса - Маленький дракон с актерского факультета

– Прости, - пропищал Антип, - но, будучи домовым, я знал, когда остановиться, если душишь человека, а в шкуре этого удава почему-то ничего не чувствовал, кроме того, что надо было сжимать. До хруста.

Катя спешилась и подошла к упавшему с коня Леону. Она приложила ухо к груди - сердце слабо билось. На шее остался красно-синий рубец. Девушка приложила руку к его груди - пульс стал ровнее. Скоро он придет в себя.

– А вот этого нам совсем не нужно! - сказала самой себе Катя и проделала тот же фокус, которым поразил её некогда Эраст. Она мысленно подняла в воздух тело Леона и, подтолкнув, направила прямо к Черной Дыре. Туманный смерч тут же поглотил его. - Думаю, Полактия Фортунатовна окажет мужу первую помощь.

– Берегись! - пискнул Антип. - Если разозлится эта женщина...

– Что ж, придется повоевать и с нею! - легкомысленно отмахнулась от его слов Катя.

Она опять привязала к себе Антипа, села на одного из коней и поскакала обратно. Теперь она уже точно знала, в какую сторону ей нужно двигаться...

На этот раз она чуть не забыла ладанку с домом, которая была приторочена к седлу другой лошади - ту Катя решила оставить.

Девушка пересела на лошадь Леона - она показалась ей выносливее - и уже собиралась тронуть поводья, как едва не заорала от боли. На этот раз Антип нешутейно полоснул её когтями.

– Ты что, офонарел? - совсем не по-местному взвизгнула она.

– Дом! Ты забыла мой дом! - верещал он и, наверное, будь в образе удава, задушил бы её насмерть. - Легкомысленная девчонка!

Екатерина слезла с лошади, сняла кузовок с седла той, которую она решила здесь же и оставить и опять взгромоздилась на прежнее место. С Антипом она решила не разговаривать - слишком много позволяет себе этот распоясавшийся домовой!

Вторая лошадь, однако, вовсе не собиралась оставаться одна и продолжала скакать рядом, словно Катя вела её в поводу.

Это показалось девушке странным: не то, чтобы она так уж хорошо знала повадки этих животных, но подозревала, что все, побывавшее в руках Леона, попросту не может быть обыкновенным.

Катерина остановила лошадь и спешилась.

– Чего ты опять удумала? - всполошился Антип - он понимал, что девушка обижена и верил, что по молодости лет она может натворить глупостей. Например, бросить его на произвол судьбы. А помирать в чужих краях, да ещё в образе ему не присущем, домовому вовсе не хотелось.

– Погоди, не мешай, я думать стану, - отмахнулась Катя и села в траву.

– Обо мне думать станешь? - все ещё боязливо осведомился он.

– О лошадях.

Катя не умела долго злиться, а Антип, как ни крути, был здесь её единственным товарищем.

– Посмотри, не кажутся они тебе странными?

Лошади стояли рядышком, не пытаясь щипать траву и не трогаясь с места.

– Может, оборотни? - предположил Антип.

Она встрепенулась.

– Точно, надо посмотреть.

Юная магиня прошла немного по траве и чуть поодаль, под кустом обнаружила листок, на котором ещё не высохли капельки росы. Она сняла росинку, положила на ладонь и проговориал:

– Ты, роса, что живешь в небесах, покажи невидимое, сними чары с зачарованного.

Маленькая капелька на её ладони стала расти, пока не достигла размера теннисного шарика, твердого и холодного. Екатерина глянула сквозь него, словно сквозь дверной глазок и увидела призрачный бесконечный коридор, в котором, как в калейдоскопе, извивались и плавились странные фигуры.

Она направила превращенную росинку на стоящих лошадей и, хотя готова была ко всему, чуть не выронила шарик. Воистину, трудно представить что-нибудь менее совместимое! Леон превратил в лошадей двух матерых волков. "Сказки он в жизнь воплощал! - догадалась Катя. - Или картину вспомнил: Иван-царевич на сером волке."

Звери покорно стояли, но Катя махнула на них рукой:

– Убирайтесь! Пошли вон!

Волки, объявившиеся на месте лошадей, метнулись и исчезли в густой траве.

– Придется добираться проверенным способом, - девушка поправила покрывало, удерживавшее Антипа, взяла в руку кузовок и шагнула...

Очутилась она у подножия холма, на котором возвышался огромный белый с золотом шатер, возле которого стояли на страже два монгольских воина, как определила по их одежде Екатерина.

К счастью, они смотрели совсем в другую сторону, так что девушка успела посадить в кузовок Антипа, расправить покрывало, чтобы укутаться в него, и уже на виду у воинов рухнуть в обморок.

Чтобы изобразить обморок, можно и не владеть секретами магии. Для этого необязательно учиться и в театральном институте, хотя именно актерская профессия помогает представить все особенно достоверно.

А когда упадешь, нужно постараться вспомнить слово-код, чтобы потянуть ниточку из клубка профессора Венусты Худионовны, чтобы обогатить свой лексикон соответствующим набором монголских слов.

Интересно, почему именно от Леона Катя узнала фамилию своей учительницы - Воронцова? Кому бы пришло в голову соотносить Венусту Худионовну с фрейлиной императрицы, если она этого почему либо стеснялась?..

Девушка все лежала без движения на земле, но никто к ней не подходил, хотя она готова была поклястся: стражники у шатра видели её эффектное падение.

Восток - дело тонкое? Чего ж тут тонкого, если женщина валяется на холодной земле и ни одна собака не беспокоится об этом!

Все-таки европейцы такого бы не допустили. Хорошо хоть лето на дворе, и она не заработает себе воспаление легких!

– Ты как, Антип, в порядке? - шепнула она; покрывало на лице давало ей такую возможность - со стороны не было видно, что она шевелит губами.

– А что мне сделается? - философски ответил домовой.

– Ой, я тебе сказать не успела! - спохватилась Катя - агент-растяпа! Если опасность почуешь, прикоснись к палочке, что кузовок закрывает, скажи:"Меньше!" Станешь землеройкой, быстрее сможешь убежать...

– А ты куда без меня собралась? - с подозрением поинтересовался домовой.

Но девушка не успела ответить, потому что послышались шаги..

Чья-то уверенная рука откинула покрывало, а затем Кате пощупали пульс и приоткрыли веко.

– Голодный обморок, - уверенно сказал по-монгольски мужской голос.

Екатерина едва не расхохоталась. Ее изящное сложение, которым она так гордилась, почти американский эталон 90-60-90, у мужчин прошлого, оказывается, ассоциировался с истощением!

Скорей всего, жены багатуров и в походах не утруждали себя работой. А если ты целыми днями ничего не делаешь, только ешь и спишь... И то, что ешь, никак нельзя назвать диетической пищей... При таких делах её приключение может обернуться испорченной фигурой!

– Смотрите, эфенди, - проговорил подобострастно другой мужской голос, - у ханум - золотая пайцза!