Елена Романова - Агент нокке, или на войне как на войне

– А что мне оставалось. Мы бы все погибли. А где те, из леса? Они живы?- Ник попытался приподняться.

– Конечно, живы, малыш, – улыбнулся Александр и погладил его по голове, – и, скорее всего, дома!

– Алешка… – начал было Ник, и устало откинулся на подушку.

– Он в порядке, малыш. Все наши живы, – успокоил его дядя Саша.

– Это… так… здорово, что все живы.

Ник закрыл глаза – беседа утомила его. Через несколько минут, он уже крепко спал без сновидений.

Постепенно мальчишка узнал место, где находится. Это была до боли до ужаса знакомая больница. Но теперь это был военный госпиталь. Было очень много раненых, контуженых и просто тяжелых больных. Их было так много, что даже коридоры были заполнены. И появилось много новых работников.

Как майор Исаев и Николай Иванович сорвали сенсацию.

Как только мальчика в бессознательном состоянии привезли в больницу, сразу поползли слухи. Что он здесь делает, если буквально в нескольких метрах находиться прекрасная детская больница. Кое-что рассказала о нем тетя Аня – не со зла, а по доброте и простоте душевной. Ее дополнила медсестра Люба, которая казалось, работает со дня основания больницы и все про всех знает. Эта тетка так все переврала, что бедная Анна уже пожалела о том, что не сдержала язык. Круги уже шли по воде.

Молоденькие санитарки, которые еще не выросли из детских игр, прошмыгивали в палату "посмотреть на маленького эльфа". Они надеялись увидеть крошечное создание с крылышками. Но Ник не соответствовал их представлением. "Брехня все это",- дружно решили разочарованные девочки, и больше никогда не возвращались к этой теме.

Каждый день рождались и умирали легенды – одна фантастичнее другой. Каждый день больницу осаждали толпы любопытных. В основном это были экзальтированные дамы и девицы, которым не приходилось в поте лица добывать кусок хлеба – женам и дочерям ответственных работников хлеб, масло и другие продукты приносили на дом.

Но почему-то сотрудники больницы не спешили перед ними расшаркиваться. Эти дамы мешали работать всем – от главного врача до санитарки, их скандалы и истерики беспокоили тяжелых пациентов. Всех жаждущих истины направляли к Николаю Ивановичу, который стал заведующим отделением. Но тот был то на операции, то на совещании, то проводил обход, то занимался со студентами.

Счастливицам, которым удавалось попасть к неуловимому заведующему, также не удавалось узнать ничего нового. И еще доктор читал им длинную нотацию, смысл которой был в следующем – надо заниматься делом, а не изводить своими дурными фантазиями врачей и медсестер, измученных тяжелой работой. Из кабинета женщины уходили как оплеванные, но желающих узнать правду не становилось меньше.

Однако правду все-таки узнали. Раньше всех правду о мальчишке вычислил один разведчик, который лечился здесь от сердечного приступа. Он внимательно наблюдал за ребенком, прислушивался к его бессознательным выкрикам. Офицер сопоставил слухи с имеющимися сведениями. Вскоре Максим Исаев знал о мальчике почти все. И он решил, что ребенка надо оградить от нехорошей шумихи. Другие пациенты госпиталя – солдаты и офицеры, согласились с этим.

Кроме того, в толпе праздно шатающихся бездельниц могли затесаться действительно опасные личности. В городе видели известную в определенных кругах даму. Она специализировалась на убийствах в больнице, которые выглядели как трагическая случайность. С помощью военных врачам, наконец, удалось навести порядок. Они начали обучать всех шатающихся без дела "любить Родину – мать Вашу!". Кроме того, Николай Иванович сделался невежлив с дамами.

Слухи по городу как ползли, так и ползут. Однажды в больницу как-то прошмыгнула корреспондентка местной газеты. Ей повезло не больше, чем прочим. Для публикации беседы с одной Вероникой Леопольдовной, которой льстило личное знакомство с героем новомодных легенд, было явно недостаточно. Кое-как подтасовав факты, девушка сдала статью для печати, но ее не пропустила военная цензура. Но она не сильно расстроилась. Девушка обработала и напечатала рассказы пациентов госпиталя о разных необъяснимых происшествиях на фронте. Несмотря на то, что большая часть этих баек выдуманные, именно этот материал был напечатан. А мечты Вероники Леопольдовны о славе так и остались мечтами.

Что делал в больнице Ник, и как он подружился с Максимом Исаевым.

Самого Ника эти "мышиные страсти" не очень волновали. Его беспокоили совсем другие проблемы. Силы возвращались медленно. По мнению мальчика, слишком медленно. Лежать все время надоело, а вставать не разрешали. Магические шалости, даже самые невинные, были под запретом. Всякие процедуры и уколы уже достали.

Была еще одна неприятность – медсестра Наталья уходила на фронт. Ник подозревал, что она уходит добровольно – принудительно. Но это ничего не меняло. Пришлось все заботы о ребенке взять на себя тете Любе. Она все делал наспех, грубо, стараясь поскорее отвязаться от неприятных обязанностей. И все время обзывала Ника "девчонкой", "неженкой", "кисейной барышней". Мальчишка уже не плакал, а просто тяжело вздыхал и закусывал губы, чтобы не закричать. Ему по-прежнему было больно, но Ник не хотел доставлять этой тетке удовольствия видеть его слезы. И было скучно…Скучно!!!

Как в прошлый раз его навещали друзья из "турклуба", дядя Петя с Дашей. Даже баба Аня, освободившись, прибегала поболтать с ним. Но что-то было не так.

Посещения разрешали не больше получаса в день, запрещали сообщать новости.

Единственным развлечением были разговоры с дядей Максимом, тем самым разведчиком.

Он не копался в прошлом собеседника. Взрослый мужчина и мальчик болтали обо всем и ни о чем. Из этих разговоров Максим Исаев делал очень важные для себя выводы.

Разведчик узнавал: что для маленького никса важно, а что нет, как и о чем, мальчик думает, во что верит, чего боится. Что малыш сделает с удовольствием, о чем лучше его не просить. Максим не просто формально понимал маленького никса (как некоторые профессионально непригодные учительницы и медсестры), а понимал, почему он говорит так, а не иначе. Иногда мальчик рассказывал дяденьке, про то, как он жил дома. Взрослый мужчина, как мог, развлекал и утешал ребенка. В свободное от философствования время они вместе смотрели в окно на пролетающие облака, наблюдал за изменениями в больничном садике. Максим Исаев рассказывал интересные случаи из своей жизни, ненавязчиво наставлял и учил ребенка.

Маленький представитель таинственных хельве, которых якобы не существует, был рядом, на расстоянии вытянутой руки. Максим много читал о дивном народе: от возвышенных од и баллад "о прекрасноликих юношах и девах, осененных древним знанием", сложенных друидами, равняющие их с ангелами, до католических апокрифов, где их причисляют к слугам сатаны. Но и те, и другие источники были страшно далеки от истины. Католические пособия для начинающих инквизиторов довольно точно описывал внешность врагов церкви, богомерзких нечестивцев хельве.