Елена Романова - Агент нокке, или на войне как на войне

– Я бы тоже не верил. Ни за что бы, ни верил! – высокопарно заметил ему предводитель, – мне совсем чуть-чуть оставалось до Берлина, я лично каленым железом выжег их дьявольское гнездо. Кто же знал, что мои парни упустят одного единственного мальчишку. И вот вместо того, чтобы наслаждаться пивом и девушками в Берлине, я гоняю партизан по этим вонючим болотам. Своими руками бы задушил этих щелкоперов борзописучих, которые своими грязными ручонками перечеркнули всю мою жизнь.

– Нечего скулить – сам виноват! Действовал бы по инструкции, был бы в Берлине, пил бы пиво в компании прелестных белокурых фей. Свернул бы шею маленькому нокке, как положено, сейчас бы мы говорили о цветах.

Петр Сергеевич увел детей вглубь леса, а сам пошел на разведку. Он строго приказал Нику и Алешке ни за что не подходить близко к людям и не покидать их временного убежища. Мальчишки вместе с Настей нашли большую раскидистую иву, из крепких веток скатали подобие пола, затем сделали навес и стены. Получилось очень уютный домик, которого не видно ни сверху, ни снизу, ни с боков. И еще с домика очень хорошо все видно. Можно было прожить несколько дней. Мальчишки охотились, Настя собирала ягоды. Они не голодали. Благо лето, еды навалом.

Пока ребятишки обустраивалась, их Петр узнал много нового. Оказывается, накануне была очень дерзая партизанская вылазка. И во время облавы фашистам удалось захватить несколько парней, один из которых и проговорился про то, кого они ждут.

Правда, после того, как отряд СС понапрасну торчал на лесной поляне несколько суток, коменданта опять подняли на смех. Время шло, заветный час приближался.

Тем временем в комендатуре придумывали новые "забавы". Но все они казались "господам офицерам" не эффективными. Тогда было решено сжечь "бесовскую деревню". Жители узнали об этом и стали потихоньку собираться на поляне. Желающих идти набралось около двухсот.

Однажды, Ник и Алеша преследовали очень аппетитную дикую свинью. Саша и Настя остались в укрытии – отсыпаться после ночного караула. Ник прислушался и внезапно потерял интерес к охоте. Среди деревьев он услышал разговор. Язык был знакомым – это был явно поздний синдарин – один из диалектов эльфийского языка, который представляет собой "гремучую смесь" германских, кельтских, скандинавских, славянских слов и выражений. Ник поздоровался и попросил разрешения подойти.

После все они перезнакомились.

Оказалось, что это геологи, которые застряли на планете по собственной глупости.

Их транспорт, вместе с другими самолетами, разбомбило в первый день войны.

Теперь они не могут ни покинуть этот мир, ни связаться со своей базой. От отчаяния они стали помогать партизанам, потому что "новый порядок" им тоже не понравился. И довольно успешно. Двое погибли. Петр Сергеевич геологам предложил идти с ними.

Вечером все собрались на окраине деревни и отправились в путь. Они шли пешком по каким-то мелким ручейкам и речушкам. Внезапно, маленький нокке останавливался и прислушивался к чему-то недоступному. Затем внезапно менял направление. Внезапно колонна остановилось. Ник запел. Звуки сначала тихие и неуверенные, становились громче и сильнее. Присоединился Алешка, затем Настя с Сашкой. К ним присоединились "геологи". Поднялся ветер. Люди смотрели как завороженные. Вихрь на берегу ручья разросся до небес и перекинулся на другую сторону. И что-то произошло: исчезли вековые сосны по берегам реки, не стало воды. Так бывает, если холст на картине прожечь свечкой. Проход разросся до максимальной величины и остановился.

– Можете идти, – сказал Ник, устало прислонившись к огромной сосне. Открыть переход оказалось тяжелее, чем на тренировках. Люди сначала медлили – неизвестность пугала. Но неминуемая смерть была страшнее. В это время карательный отряд СС гонялся за призраками совсем в другой стороне (потрудились Саша и Настя). Вскоре снаружи остались только Петр Сергеевич и Ник, который все еще тяжело и шумно дышал.

Вдруг нехороший шум нарушил привычное сочетание звуков. Ломясь сквозь кусты, как медведь, к ним бежал офицер, который командовал расправой над семьей Ника, еще там, дома. Лицо его сияло от неожиданной радости:

– Готовься к смерти, маленький нокке! – весело улыбаясь, говорил старый знакомый, – я долго ждал этого момента. Из-за тебя, щенок, я гнию в этой богом забытой дыре. Скоро ты обнимешь своего папочку-правдолюбца, и свою мамашу-недотрогу!

Наконец-то я поквитаюсь с тобой за все!!!

– Да пошел ты!!! – у бедного мальчишки не было сил, даже как следует испугаться.

Он просто стоял и смотрел, как озверевший дядька несся к нему, как он наставлял пистолет. Два выстрела грянули одновременно. Ник слабо вскрикнул и пошатнулся.

Коридор завибрировал, женщины взвизгнули, дети заверещали. Выстрелив второй раз, Петр вместе с обвисшим мальчиком скрылся в проходе. Миг спустя все исчезло.

Подоспевшие эсэсовцы нашли только простреленное тело своего командира, множество оборвавшихся следов. И все…

То, где оказались люди, совсем не похоже на окрестности поморской деревни.

Вокруг не был ни солнца, ни звезд, ни чего не было. Казалось, что и времени тоже нет, только слабое серебристое мерцание отовсюду. Ник очнулся. Рана оказалась неопасной, только очень болезненной. Алешка вместе с одним из соотечественников Ника сняли боль. Потом взрослый оттолкнул Алешку, ("это слишком опасно") и начал что-то делать. Через некоторое время ранка на ноге затянулась, и Ник заснул.

Через некоторое время он проснулся. Голова кружилась, подташнивало и отчаянно хотелось пить. Алешка молча протянул ему свою фляжку. Время было на исходе, но проводник плохо выглядел, и долго не мог сосредоточиться. "Ника, соберись, – услышал мальчик незнакомый женский голос,- сейчас все зависит только от тебя". И он резко выпрямился, взгляд снова стал отрешенным. Он запел, песня постепенно набирала силу. Присоединился Алешка, за ним близнецы. Когда они выдохлись, мелодию поддержали взрослые. Наконец открылся проход, и ветерок донес знакомее запахи.

Перед самым открытием перехода исчезли геологи. Старший геолог уговаривал Ника уйти с ними. Пожилой мужчина схватил ребенка за руку, чтобы не раскидало во время перехода. Он считал своим долгом вытащить парнишку, который оказался совсем один, на планете, охваченной огнем мировой войны.

Мальчик долго колебался. С одной стороны, только согласись – и он увидит братишку, сестру. На том берегу – спокойная жизнь в безопасности, там не нужно скрывать свою фамилию, притворятся таким, как все, постоянно оглядываться. Там он не будет болеть. Никогда. Там Ник сможет сам определять свою жизнь. Кроме того, там – родина его народа.