Вячеслав Лавров - Встречи на болоте

Но и этого доктору экологии хватило за глаза. Я с подленьким любопытством наблюдал всю гамму ощущений, пробежавших по его лицу: глаза Игоря выкатились из орбит, рот перекосился в ужасной гримасе, а руки зашарили по столу в поисках спасения, и, схватив поданный сердобольной Катей стакан с содовой, он в два глотка опорожнил его и наконец смог сделать судорожный вздох. После этого его дыхание постепенно выровнялось, и он просипел:

— Ух, ты…!

Причастие погановкой означало принятие в наше «болотное братство». Думаю, что далеко не всем Прохор предлагает выпить из его бутылочки. Мне стало жутко любопытно, почему Игорь удостоился этой чести? Конечно, сев за один стол Прохор просто не мог не предложить отведать настойки всем желающим, но как, и, главное, зачем он оказался тут вместе с сестрой? Из опыта я уже знал, что ответы будут, но необходимо терпение.

Игорь после столь серьёзного испытания отказался даже от простой водки, ограничившись пивком, а потом и вообще перешёл на квас.

Мы продолжали ещё ужинать, а Пелка с Игорьком как то незаметно испарились из-за стола и расположились во дворе на завалинке, где недавно сидели мы с Прохором, и оттуда через открытое окно доносились их тихие голоса.

В голове моей созрел план: кому как не доктору экологии больше всего подходит возглавлять экологический фонд. В организационной спешке я как-то не подумал, ставя во главе «Истоков» Митьку, что настанет время, когда Сол улетит и Хряк, мягко говоря, не будет соответствовать занимаемой должности, а самому ну очень не хотелось впрягаться.

Ужин закончился, Тётькатя стала собирать посуду, а мы вышли во двор. Завалинка была пуста, но Прохора, похоже, это не волновало.

— Дело молодое, — с усмешкой сказал он.

— Тётка в воду смотрела? — захотел проявить я свою сообразительность.

— Пелке советы не нужны. Вы ещё у околицы стояли, когда она мне собираться велела.

— Так она и тобой командует? — удивился я, считая Прохора образцом самостоятельности.

— Какая разница, кто командует, если дело говорит? — Прохор повернулся к Митьке. — У тебя переночую. После такого ужина лучше в кровать, чем в дорогу.

— А Игорь где? Не заплутает? — попытался я продолжить разговор, в надежде что-нибудь выведать.

— Это с Пелгеей-то!? — неожиданно вмешался Митька. — Да он теперь, если сам утопиться в болоте захочет, и то не получится.

— Спать пора, — сказал Прохор, давая понять, что вопрос закрыт. — Прощевай, Василич. Не забудь, что в гости приглашён, да и друга можешь прихватить.

Пожав на прощанье их одинаково заскорузлые на ощупь руки, я вернулся в дом, чувствуя, что Прохор как всегда прав — пора спать.

Игорь вернулся наутро совершенно преображённый. Если бы мы были незнакомы, то я вполне мог бы подумать, что передо мной студент — старшекурсник, у которого жизнь только начинается. Не знаю, что на него так подействовало: влюблённость или пелкино колдовство, а скорей и то, и другое, но в нём не осталось и следа от мрачноватого, уставшего от жизни доктора наук, случайно встреченного мной вчера.

Отпуск его пошёл совсем не так, как я себе представлял, но обещание исполнилось на все сто: он получился незабываемый. Целыми днями Игорь пропадал на болоте, невзирая на погоду.

Подобные прогулки в солнечный день я понимал и приветствовал. Но что можно делать в лесу в дождь — в моей голове совершенно не укладывалось.

А я сидел с удочкой на своём заветном месте и мечтал о встрече с Леночкой, и о гигантской жёсткой щуке, которая, по словам Прохора, прячется где-то в камышах.

Двенадцать дней пролетели незаметно. Щука так и не попалась, зато у Лены уехала мама, а у Игоря заканчивался отпуск, и я начал собираться в Москву.

Игорь уже было хотел послать всё к той самой матери и остаться жить в деревне, но кто-то его переубедил (и я даже догадываюсь, кто…), и он с унылым видом сел в машину и стал ждать меня. Собираться Игорю не было необходимости: тут он был покруче Бианта — всё своё носил даже не с собой, а прямо на себе. Когда мы уже тронулись, Игорёк всё оглядывался на деревню, пока та не скрылась за поворотом.

На обратном пути я поделился с ним своим планом поставить его руководителем фонда «Истоки». При вполне приличных прочих условиях, в работе этой был один изъян: жить надо было в центре заповедника, т. е. в Веретье.

Игорь, слушавший меня без особого интереса, с радостью ухватился именно за этот недостаток. Он повеселел и дал своё согласие занять этот пост сразу, как только развяжется с теперешней работой.

Подошёл срок выполнять другое моё обещание, поэтому я ещё перед выездом позвонил Незнамову и сообщил, что готов передать ему информацию, и мы договорись, как это проделать. По дороге, уже в столице, я передал присланному им человеку координаты пещеры на Северном Урале, где его ждала загадочная надпись. Вместе с письмом к Незнамову отправился бол: я просто сгорал от любопытства, желая что-нибудь узнать о загадочном чёрном рыцаре, скрывающемся под личиной охранника.

Все дела потихонечку утрясались, и мне уже казалось, что круговерть последних месяцев выходит на финишную прямую. Поэтому я в прекрасном настроении, выгрузив Игоря точно там же, где и взял почти две недели назад, как мальчишка, не дожидаясь лифта, побежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки туда, где меня ждут, и дверь всегда открыта.

Часть II

Первое действие

И никто из мужей,

И царевых гостей,

И искусных волхвов

Силы огненных слов

Изъяснить не возмог.

Мелкий частый дождик стегал холодными нитями. Резкие порывы ветра в прогалинах заставляли прибавить шагу, чтобы найти укрытие среди кустов и чахлых болотных деревьев. А там их мокрые ветки так и наровили попасть со всего маху по лицу, внося свою лепту в наказание двух наглецов, рискнувших сунуться ночью в Большое болото.

Тёмная фигура Митьки, одетого в плащ-палатку, уверенно прокладывала дорогу, используя какие-то позабытые органы чувств, так как свет фонарика давал, скорее, моральную, чем реальную помощь. Меня хватало только на то, чтобы не отставать и не отклоняться. Шаг влево — шаг вправо карался попаданием в трясину.

Подобная ходьба не занимала голову, и я стал вспоминать события сегодняшней ночи.

В полпятого утра по мозгам ударила мелодия мобильника.

— Василич, буди Хряка и бегите! — сказал глухой голос, и тут же в трубке запиликали гудки отбоя.

Все эти предосторожности могли обмануть кого угодно, только не комба. С первой секунды я видел Игоря, говорящего через шарф, в замызганной телефонной будке. Я взял за принцип: за своими не следить, но этот случай выходил за обыденные рамки, комб получил приказ выяснить: откуда у доктора экологии такого рода информация?