Сергей Гатаулин - Вирусапиенс

— Ага, — буркнул Ванькин и тут же умолк, нахмурив брови — словно боролся с чем-то внутри себя.

— Что? — продолжал профессор допрос.

— Потёмкина и Пугачёва. Вернее, Славку я не видел, но точно знаю, что он там был.

Плотину молчания прорвало, и Ванькин, не дожидаясь вопросов Медведева, возбужденно, торопясь и сбиваясь, забубнил:

— Там ещё раскаленный шар был! Висел. Кажется, мальчишки с ним говорили.

— С шаром? — удивился профессор.

Илья замолчал, пожимая плечами, сжал губы.

— Ну, живой он вроде!… Наверное, так чувствуют себя обкуренные наркоманы, — буркнул он неуверенно, подумал немного и мотнул головой. — Хотя нет. Наркоманы вроде кайф ловят, а тут, словно кто-то ведет тебя и ты на ходу подглядываешь. Видишь то, чего не должен видеть. Дурдом! Были бы мозги — закипели бы.

Илья очухался, придя в себя, попытался успокоиться, привычным способом. Ему нужна была злость, и он неожиданно заорал, задоря просыпающегося внутри зверя:

— Кто это со мной делает? Узнаю — убью!

В прихожей, словно испугавшись крика, свалился с полки тяжелый телефон. Медведев подозрительно взглянул на разгневанного атлета.

— Ты бы, — тихо произнёс он.

— Что — «бы»? — повторил Ванькин, глядя профессору в глаза.

«Поосторожнее, Илья», — закончил тот мысленно, разочарованно замечая не исчезающий во взгляде вопрос.

— Осторожнее бы! — засмеялся Медведев.

— Знать бы, как осторожнее? — поддержал Ванькин, иронично скривив губы, цыкнул. — Эта зараза появляется, когда её совсем не ждешь. Вначале думал, с ума схожу. Потом решил, что Славка ваш со мной шутки шутит, а сейчас на странные разряды в церковном вычислительном зале грешу. Именно после них у меня эта катавасия началась.

Медведев, потягивая холодный чай, продолжал размышлять вслух:

— Если это Емельян, то он с Вячеславом побывал в прошлом. И результатом его возвращения должно стать глобальное изменение реальности.

— Профессор, хотелось бы верить, что вы так заумно разговариваете со мной, — заявил Ванькин, появляясь перед затуманенным взором Медведева. Он осторожно присел на крохотный табурет.

— Если же вы разговариваете с собой, — продолжил атлет, — то это прямой путь в дурку. Был у меня один друган…

Здоровяк тщетно пытался втиснуть громадное тело в промежуток между окном и кухонным столом.

Медведев устало махнул рукой.

— Вы уверены, что знаете этого бородатого циклопа? — не отставал Ванькин.

— У него ведь не лицо — отбивная. Родного брата в таком состоянии не узнаешь, не то что едва знакомого. Вы его до этого много раз видели?

— Один, — смутился профессор. — И был он тогда другим.

— Но дело совсем не во внешности. Внешне это незнакомый мне человек, но он меня узнал, как только увидел, — не совсем уверенно проговорил профессор.

— Вы что же, в мозги ему заглянули? Или вас тоже разрядом тюкнуло? — засмеялся Ванькин, громко хлопнув в ладоши. — Прикольная компания собирается: один другого чуднее!

— Разряд, говоришь? Мысль неплохая, — профессор достал из кармана телефон. — Сейчас же и проверим твою гипотезу. Кому у нас больше всех перепало от защиты Вирусапиенса?

— Жоре! — быстро подсказал Ванькин. — Очкарик едва ноги не протянул, когда его эта электронно-электрическая гадость достала.

Поколдовав над маленькими выпуклыми кнопками мобильника, профессор прижал трубку к уху.

— Уууу, — длинно загудел телефон.

— Алло. Кто говорит? — поинтересовалась трубка голосом профессора и тихо задышала.

— Смольный на проводе, — буркнул Бейрут, не отрывая рук от клавиатуры.

— Что случилось, профессор? — поинтересовался он, на секунду прерывая соло для десяти пальцев. — Жора? Ушел!… А шут его знает, когда будет.

— Появится — пусть наберет меня, — попросила трубка, неожиданно захрипела и отключилась.

— Фууу! — Бейрут скривился и в этот момент почувствовал прохладное дуновение ветерка, едва коснувшееся затылка.

Скрипнула входная дверь, но хакера уже не было в комнате.

Ощущение опасности согнало Бейрута с насиженного места. Стараясь не издавать лишнего шума, он быстро пересёк комнату, оглядываясь на дверь, взобрался на подоконник и исчез за окном.

Чувствуя учащенное дыхание входящего в комнату человека, Бейрут ощутил страх, смешанный с агрессивным стремлением крушить всё, что попадёт под руку.

Пожарная лестница не раз выручала хакеров, помогая избежать неприятных встреч. Бейрут, вцепившись в обжигающе холодный металл, полез вниз. Он не спешил: ощущение близости врага, то возрастало, то и вовсе исчезало.

«Окно! Опасность!» — прошептал внутренний голос.

Бейрут, не раздумывая, разжал руки, сжимающие заледенелые поручни, и рухнул вниз.

Неловко приземлившись, он больно ударился ногами об землю. Быстро отскочив в сторону, оглянулся по сторонам, пытаясь найти укрытие.

«Наверное, вылез в окно!» — мелькнула в голове чужая мысль.

Бейрут запаниковал, бросаясь к стоявшему неподалеку мусорному баку, поднял крышку и прыгнул в вонючее холодное месиво.

В голове слегка прояснилось. Резкий запах пищевых отходов прочистил мозги не хуже нашатыря.

«Теперь никто тебя не увидит, расслабься», — успокоил себя Бейрут.

Приоткрыв крышку, приник к образовавшейся щели. Вытягивая шею и прижимаясь щекой к холодному металлу, он долго возился, пытаясь расположить своё худое тело так, чтобы видеть родное окно и не быть при этом обнаруженным. Наконец ему это удалось. Именно в этот момент стеклянная створка приоткрылась, и в образовавшемся проёме появилась неприятная физиономия с характерными, часто встречающимися чертами, которые в общем можно описать, как «круто, но не умно».

— На чужой бачок не разевай роток, — просочился сквозь узкую щель хриплый незнакомый голос.

Бейрут вздрогнул, ощущая нестерпимую жажду. Обожжённые некачественными спиртовыми растворами голосовые связки кровоточили от тропической засухи, царившей у хозяина в глотке.

Хакер взвыл от тупой головной боли. Он не знал, что такое похмелье, но неожиданно понял, что ощущает именно кошмар абстинентного синдрома.

Чужая боль обрушилась, как ураган, выворачивая внутренности, разрыхляя печень, разрывая лёгкие.

Бачок содрогнулся от мощного удара.

Оглушенный и испуганный, Бейрут вжался в смердящую мусорную кучу. Наверху заскрипело: кто-то закрывал запоры на мусорном бачке.

— Эээ, уважаемый! Не нужно закрывать! — заорал Бейрут, упираясь в холодное железо плечами. Он пытался вытолкнуть крышку, но только глубже погружался в вонючую жижу.