Амброз Бирс - Сборник фантастики. Золотой фонд

Но когда я шел по дымящемуся пеплу под ярким утренним небом, я сделал одно открытие. В кармане брюк я нашел несколько спичек. Скорее всего, они выпали из коробка прежде, чем он был похищен.

Около восьми или девяти часов утра я пришел к той же самой скамейке из желтого металла, с которой рассматривал окружающий мир в первый вечер моего появления. Я не мог удержаться и горько посмеялся над своей самоуверенностью, вспомнив, к каким необдуманным выводам пришел я в тот вечер. Сейчас передо мной была та же прекрасная картина, та же густая зеленая растительность, те же роскошные дворцы и великолепные руины, та же серебряная река, бегущая меж плодородных берегов. Кое-где среди деревьев мелькали одеяния прохаживающихся туда-сюда красивых людей. Некоторые из них купались на том самом месте, где я спас Уину, и у меня больно сжалось сердце. И над всем этим чудесным зрелищем, подобно черным пятнам, подымались купола, прикрывавшие колодцы, которые вели в подземный мир. Я понял теперь, что таилось под красотой жителей Верхнего Мира. Как радостно они проводили день! Так же радостно, как скот, пасущийся в поле. Подобно скоту, они не знали врагов и ни о чем не заботились. И таков же был их конец.

Я с огорчением думаю, каким кратким был миг жизни человеческого разума. Он сам покончил с собой. Люди поставили перед собой цель достигнуть комфорта и легкости, к тому общественному строю, девизом которого была безопасность и постоянство, и они достигли своей цели… пришли к этой цели в Прошлом. Однажды жизнь и собственность каждого достигли почти абсолютной безопасности. Богатые были уверены в своем богатстве и комфорте, труженики в том, что им обеспечены жизнь и работа. Нет сомнений, что в идеальном мире не было бы проблемы безработицы, не было бы и нерешенных социальных вопросов. А за всем этим последовал великий покой.

Мы не замечаем закона природы, утверждающего, что гибкость ума является наградой за опасности, тревоги и превратности жизни. Животное, находящееся в гармонии со своим окружением – это совершенный механизм. Природа никогда не обращается к разуму, пока срабатывают привычка и инстинкт. Там, где нет перемен и необходимости оных, нет и интеллекта. Только те животные обладают интеллектом, который встречают на своем пути всевозможные опасности, которые вынуждены каждый день в трудах удовлетворять свои нужды.

Как мне кажется, человек Верхнего Мира пришел к своей беспомощной красоте, а человек Подземного Мира – к простой механической работе. Но для идеального общества не хватало одной вещи, даже с его механическим совершенством, – абсолютного постоянства. Видимо, как только запасы Подземного Мира истощились, баланс был нарушен. И вот Мать-Нужда, сдерживаемая в продолжение нескольких тысячелетий, появилась снова и начала внизу свою работу. Жители Подземного Мира, имея дело со сложными машинами, что, кроме, навыков, требовало все же некоторой работы мысли, невольно удерживали в своей озверелой душе больше человеческой энергии, чем жители земной поверхности. И когда обычная пища пришла к концу, они обратились к тому, чего до сих пор не допускали старые привычки. Вот как все это представилось мне, когда я в последний раз смотрел на мир восемьсот две тысячи семьсот первого года. Мое объяснение, быть может, ошибочно, поскольку любому смертному свойственно ошибаться. Это мое мнение, и я делюсь им с вами.

После утомительных волнений и страхов последних дней и несмотря на горе, это место, умиротворяющий вид и теплый солнечный свет были очень приятны. Я смертельно устал, меня клонило ко сну, и, размышляя, я вскоре начал дремать. Поймав себя на этом, я не стал противиться и, растянувшись на дерне, погрузился в долгий освежающий сон.

Я проснулся незадолго до заката. Я чувствовал себя в безопасности и не боялся быть застигнутым врасплох морлоками. Потянувшись, я спустился с холма и пошел в сторону белого Сфинкса. В одной руке я держал лом, а другой рукой играл со спичками в кармане.

А потом стали происходить самые неожиданные вещи. Когда я приблизился к постаменту Сфинкса, то увидел, что бронзовые двери открыты. Они задвинуты в пазы.

Я остановился, не решаясь войти.

Внутри было небольшое помещение, а в нем в углу на возвышении стояла Машина Времени. Рычаги от нее были у меня в кармане. Вот так, после всех приготовлений к осаде Белого Сфинкса меня ожидала покорная сдача. Я отбросил свой лом, почти недовольный тем, что не пришлось им воспользоваться.

Когда я уже наклонился в сторону входа, ко мне в голову пришла внезапная мысль. По крайней мере, на этот раз я разгадал замысел морлоков. Подавляя сильное желание рассмеяться, я шагнул через бронзовый порог к Машине Времени. С удивлением я обнаружил, что она была тщательно смазана и вычищена. Я даже подозревал, что морлоки разбирали ее на части, пытаясь своим слабым умом понять ее предназначение.

Я стоял и рассматривал Машину, испытывая удовольствие при одном прикосновении к ней, случилось то, чего я и ожидал. Бронзовые панели вдруг скользнули вверх, и с лязгом захлопнулись. Я оказался в темноте… в ловушке. Так думали морлоки. На что я злорадно усмехнулся.

Я уже слышал их хихиканье, пока они подходили ко мне. Сохраняя спокойствие, я попытался зажечь спичку. Мне оставалось только закрепить рычаги и исчезнуть как призрак. Но я упустил из виду одну мелочь. Это были отвратительного вида спички, которые зажигаются только о коробки.

Можете себе представить, куда подевалось мое спокойствие. Маленькие отвратительные хищники уже были рядом. Один коснулся меня. Я стал отбиваться от них рычагами в темноте, карабкаясь в седло машины. Меня схватила одна рука, потом другая. Тогда мне пришлось просто вырывать свои рычаги из их цепких пальцев, и в то же время на ощупь искать штифты, на которых они крепились. Один рычаг морлоки выбили из руки. Когда он выскользнул из пальцев, мне пришлось отбиваться от них головой, пока я в темноте искал рычаг. Я слышал хруст черепов морлоков. Думаю, эта последняя схватка была отчаяннее, чем битва в лесу.

Наконец последний рычаг был установлен на свое место. Облепившие меня руки соскользнули. Мрак вокруг меня исчез. Я оказался в том же туманном свете и шуме, который уже описывал в начале своего рассказа.

Я уже рассказывал о тех неприятных, даже болезненных ощущениях, что сопровождают путешествие во Времени. А на этот раз я к тому же неправильно уселся в седле, неудобно свесившись набок. Какое-то время я не обращал внимания на то, как раскачивается и вибрирует моя Машина Времени. Когда же я был в состоянии взглянуть на циферблаты, чтобы посмотреть, куда отправился, то снова был поражен. Циферблат отсчитывал дни, тысячи дней, миллионы и миллиарды дней. Оказывается, вместо заднего хода я установил рычаги таким образом, что машина помчалась вперед. Когда я взглянул на показатели, увидел, что стрелка, отмечающая тысячи дней, вертелась с быстротой секундной стрелки – я уносился в Будущее.