Александр Мееров - Защита 240

- Нет, - смутился Резниченко, - это...

- Это преамбула? - в глубоко запрятанных черных глазах академика мелькнул веселый огонек, но лицо было серьезно и даже несколько встревожено. - Вы никогда не задумывались над тем, что ваш проект... Зорин говорил медленно, подбирая слова, и в интонациях его голоса появились нотки, которые заставили Резниченко насторожиться. - Не допускали мысли, что проект может быть отклонен правительством по соображениям, о которых знать не полагается?

- Нет, не думал, не предполагал, но... Викентий Александрович... Вам плохо? Вы...

- Нет, нет. Это ничего, мой друг. Это сейчас пройдет.

Зорин неподвижно посидел в кресле несколько минут, улыбнулся вымученной улыбкой и заговорил о текущих делах филиала, как видно, не намереваясь больше возвращаться к проекту.

Когда деловая беседа подходила к концу, Резниченко решил обратиться к директору с просьбой.

- Викентий Александрович, я хотел просить у вас разрешения ознакомить товарищ Белову с вашей аппаратурой.

- Белову? - удивленно переспросил Зорин. - Она ведь работает, если не ошибаюсь, в спецлаборатории и уж, конечно, знакома со всей аппаратурой.

- Я прошу не о той Беловой, Викентий Александрович. Дело в том, что к ней недавно приехала сестра, Елена Андреевна, кандидат наук. Работает в нашем филиале в Славино. Приехала отдохнуть. Она очень способный биохимик. Допуск к секретной работе у нее оформлен, и я думаю, что ее можно ознакомить с аппаратурой, - может быть, она заинтересуется и...

- Останется у нас работать? - Зорин снял очки и посмотрел на Резниченко. Сейчас перед ним сидел прежний, давно знакомый Сергей - с открытым лицом, чуть смущенный и простой. - Вы хотели бы, чтобы она осталась у нас?

- Не скрою, Викентий Александрович, мы с ней давно очень дружны, посмотрел Сергей прямо в глаза Зорину.

- Я буду очень рад, Сергей... Сергей Александрович, если Беловой понравится у нас. Ознакомьте ее, ознакомьте. Да, кстати, я попрошу вас вот о чем. Приехал из министерства товарищ Титов, Иван Алексеевич. Он работает в плановом отделе главка. Интересуется опытами с нашей аппаратурой. Будете показывать Беловой, покажите, пожалуйста, заодно и ему работу аппаратуры.

От поселка к филиалу института можно было пройти по новому асфальтированному шоссе или напрямик через старый дубовый лес.

Сестры пошли кратчайшей дорогой.

Лес был наполнен прохладным сумраком. Когда лучи утреннего солнца косо просвечивали сквозь густую листву, лес как будто оживал, становился теплее чуть пряный, неподвижный воздух.

До начала рабочего дня еще минут тридцать. Сестры идут медленно, думая каждая о своем. Они не знают, как продолжить разговор.

- Сядем, Леночка, - предложила младшая. - У нас есть еще время успеем. Здесь так хорошо! Я каждый день хожу этой дорогой. Люблю лес! Он печальный немного, но это мне и нравится в нем.

Сестры присели на сваленный ствол, и прерванный разговор возобновился сам собой легко и просто.

- Женя, ты его очень любишь?

- Очень, Леночка! - Женя кусала веточку и смотрела прямо перед собой. Я особенно остро почувствовала это теперь, когда... Ты знаешь, я последнее время избегаю встречи с ним.

- Почему? Ты узнала о нем что-нибудь плохое?

- Нет. Но он стал каким-то чужим, иногда в его глазах мелькает такая злоба, поэтому решила видеться с ним реже. Это по-женски, глупо, Ленка, но мне, кажется, было бы легче, если бы я знала, что я ему не нужна теперь, что появилась другая, но этого нет, я знаю. А я... я не могу не думать о нем. - Женя далеко отбросила ветку и быстро повернулась к сестре. - Когда я вижу чьи-нибудь руки, передо мной возникают его умелые, красивые руки. Я не могу сдержать себя, чтобы хоть раз в день не взглянуть на него, не пройти через лабораторию, где он сидит. - Женя опустила подбородок на сцепленные на коленях пальцы. - Ты знаешь, я думаю, он хороший.

"Уж не подверглась ли вера в него каким-нибудь испытаниям? - мелькнуло в голове у Лены. - Как-то болезненно горячо она защищает его".

- Женя, а что ты знаешь о его прошлом?

- Я люблю его, Лена. Ты понимаешь, - люблю! И никто, слышишь, никто не сумеет разрушить мою веру в него.

- Женя, а ты мне все рассказала? - Лена увидела, как испуганно взметнулись длинные ресницы сестренки.

- А ты тоже слышала? Тебе Сергей сказал?

- Нет, а что он мне мог сказать?

- Слушай, Ленок, тебе я могу рассказать. Я случайно узнала, что за Андреем следят.

- Следят?!

- Да, понимаешь, я точно не знаю почему, но из-за него портятся какие-то приборы. Я не верю, что он нарочно, не верю, но с тех пор, как узнала, не могу смотреть ему в глаза.

- А он знает?

- Да я же говорю тебе, он стал как затравленный. - Женя поднялась и откинула со лба завитки золотистых, темные у корней волос.

- Женя, а если он?..

- Молчи, пожалуйста, молчи. Я не могу оставаться спокойной, когда он так мучается. Ведь он, наверное, ничего не знает об этих приборах. Подумай, что должен чувствовать хороший, честный человек, если его вдруг начнут подозревать... Фу, какая гадость! Ты знаешь, я пойду и все расскажу ему.

- Женя! - Лена увидела в серых, широко раскрытых глазах сестры столько решимости и гнева, что ей стало жутко. "Она может. Она всегда была такая. Пылкая, увлекающаяся. Что делать? Как удержать ее?" - Женя, что с тобой? Что ты говоришь, подумай только!

Женя уткнулась сестре в плечо и стояла, тихонько вздрагивая.

- Успокойся, Женечка. Нельзя так. - Лена обняла сестру и повела ее по тропинке. - Надо спокойнее. Я боюсь, что ты наделаешь глупостей. Женя, я боюсь за тебя.

- А я боюсь за Андрея!

- Понимаю тебя, Женечка, но, наделав глупостей, ты и себе повредишь и, быть может, ему сделаешь хуже.

- Ему? - испуганно переспросила Женя и высвободилась из-под руки Лены. - Лена, что же делать? Что делать?

- Прежде всего успокойся, не делай ничего такого, чего не должен делать советский человек. Поговори с Зориным.

- С Зориным?

Лена мельком взглянула на сестру и увидела в ее глазах какую-то злую, упрямую решимость. Они пошли и некоторое время шли молча, внимательно смотря себе под ноги, и Женя вдруг просто и как будто спокойно сказала:

- А о чем мне говорить с Зориным? О том, что я беззаветно верю Андрею? Глупо. Нет, надо ждать, я верю, что это недоразумение, которое должно разрешиться. А сейчас тяжело.

- Понимаю тебя, Жека.

- Ты, ты можешь понять, ведь и тебе тяжело.

Лена быстро повернулась к сестре и пристально посмотрела на нее.

- Разве ты замечала что-нибудь?

Та молча кивнула.

Лес редел. В лесу становилось светлее. На опушке показался ярко-зеленый молодняк. Через несколько минут открылось обширное поле с разбросанными по нему вегетационными домиками, поблескивающими стеклом.