Тревор Баксендейл - Доктор Кто. Пленник далеков

– Прямо как ТАРДИС, – грустно сказал Доктор.

– ТАРДИС?

– Это мой корабль. Оставил его на Хурале, – некоторое время Доктор таращился в пустоту, явно затерявшись где-то в своих мыслях, потом снова шмыгнул носом и улыбнулся Скраму. – Слушай, я не мог не заметить, что моторы у вас слегка тарахтят. Скорее всего, это просто регуляторный клапан в охладительном насосе отошел. Если хочешь, я поправлю.

– А у тебя время будет?

– Еще бы! У вашего старика пара часов уйдет на то, чтобы доковылять до Археона.

– А навигация как же? Координаты?

– Все уже есть, – Доктор махнул рукой в сторону панели. – Я поставил автопилот. Мимо Плеяд и налево от Миров Голубой Звезды. Как я уже говорил, не промахнемся.

– А далеки?

– О них не беспокойся. Они-то как раз пользуются спутниковой навигацией. Наверное, уже полетели вкругаля через Крабовидную туманность.

Скрам заухмылялся.

– Ты мне Стеллу напоминаешь. Как бы скверно дела ни шли, у нее всегда находилось доброе слово, чтобы тебя подбодрить. Всегда умела сказать нужную вещь в нужное время, понимаешь?

– Наверное, понимаю…

– И как бы там ни было… – добавил Скрам тихо, – она ни за что не дала бы Боуману вытворять такое с далеком. Стелла была… лучше. На нее можно было положиться… знать, что она всегда поступит правильно. И на своем она настоять умела. Мне совсем не понравилось то, что произошло в грузовом отсеке, Доктор, но я слишком слаб, чтобы такое остановить. Боуман пугал меня больше, чем далек. Но Стелла бы молчать не стала.

– И Боуман стал бы ее слушать?

Скрам на минутку задумался.

– Да, полагаю, что стал бы.

– Я маловато ее знал, но она и правда показалась мне особенной, – сказал Доктор. – Наверное, ты очень по ней скучаешь.

– Больше, чем ты можешь себе представить, – Скрам тяжело вздохнул.

– Наверное.

А в грузовом отсеке Боуман и Передний Край подчищали то, что осталось от далека. Капитан в тяжелых перчатках с крагами от старого скафандра запихивал останки мутанта в мешок для мусора. Рот у него был плотно сжат, ноздри защиплены: тварь воняла так, что хоть святых выноси.

Край по кускам откреплял пустую скорлупу и механизмы от погрузчика, швыряя детали брони и клубки проводов через весь отсек в кучу в углу – с несколько большей силой, чем требовалось, и в сопровождении отборной и очень земной лексики.

– Эй, – вмешался Боуман, – что на тебя нашло?

Край умолк, тяжело дыша.

– Это космическое отродье само напрашивалось на неприятности, – выдавил он наконец.

– Что-что? – Боуман выпрямился.

– Я говорю, что мы все сделали правильно, – пояснил Край. – Правда ведь?

– Конечно, – сказал капитан. – Это война. Ты сам это знаешь. И далек знал тоже.

Штурмовик вытер пот со лба тыльной стороной руки.

– Я-то знаю. Но раньше я в них только стрелял… и никогда не делал – такого. Не в личном контакте. Это было как-то неправильно, кэп. И еще этот Доктор, и как он себя повел. Я растерялся.

Боуман застегнул мешок, протащил через всю комнату и свалил на пол рядом с кучей механизмов.

– Иногда приходится принимать непростые решения. Щеголять высокими моральными устоями легко – пусть этим занимаются политики и гражданские. А с последствиями разбираться все равно придется нам.

– Тогда почему мне так хреново?

– А никто и не говорил, что будет легко.

Край вдруг рассвирепел.

– Мне это известно. И легко мне не было никогда. Из меня отец весь дух выколачивал с первого же дня на Гауде Прайм. Мне пришлось выдираться из этой дыры с мясом, и даже в армии я никому не был нужен. И ты помнишь, в какой заднице я сидел, когда ты меня нашел.

Целую долгую секунду Боуман смотрел на него и лишь потом ответил. Ему вдруг почудилось, что он очень стар… а Край – совсем, совсем юн.

– А теперь послушай меня, сынок. Ты – из хороших парней. И не позволяй никому говорить тебе иное. Ни твоим, ни армейским, ни даже этому Доктору. Ты дерешься с далеками, и это значит, что когда все уже сделано и сказано – неважно, что – ты будешь на правильной стороне. А для того, что ты сделал, между прочим, нужна недюжинная храбрость.

– Что-то я не чувствовал себя особенно храбрым, когда выцарапывал эту штуку из панциря.

– Важно не то, как ты себя чувствуешь. Важно то, что ты делаешь – как бы себя ни чувствовал. Ты на Скрама погляди: почти штаны намочил, а туда же – держится. И единственный, кто не пожелал марать руки, – твой Доктор.

– У каждого может быть свое мнение, – пожал плечами Край.

– А то! – кивнул Боуман. – Да только проблема в том, что его мнение – неправильное. А теперь убери с моего корабля эту далековскую падаль. Жестянку спусти в открытый космос, вместе со всем содержимым. В жизни больше не пущу подобную дрянь на наше корыто.

– Сейчас выкинем.

– А что случилось с «есть, сэр»? – ухмыльнулся капитан.

– Чего?

– Забей. Так говорили совсем давно, Край.

Боуман стянул перчатки и кинул их в кучу мусора.

– Выброси и их тоже, раз уж ты этим занялся. А потом вымой тут пол, на нем еще полно слизи. Вонь мне на нервы действует.

Когда Боуман вошел на мостик, Скрам с Доктором как раз обсуждали технические спецификации «Бродягиных» двигателей. Одарив Доктора свирепо-подозрительным взглядом, капитан повернулся к Скраму.

– Мы избавились от этой дряни, выкинули консервную банку и мутанта в открытый космос. Передний Край сейчас прибирается в грузовом отсеке.

– Доктор проложил курс до Археона, – сообщил Скрам. – Ну, то есть дотуда, где он был. Будем там через пару часов.

Боуман поднял бровь.

– Это быстро. Даже для «Бродяги».

– Ну, я знаю, где срезать, – признался Доктор. – И подметил кое-что на Хурале.

– Возможно, далеки тоже время зря не теряли.

– Возможно, да. Поэтому нам пришлось припустить во весь дух.

Доктор встал и выпрямился перед Боуманом во весь рост.

– С вашего разрешения я бы хотел подтянуть регуляторные клапаны в машинном отделении. Они разболтались и стоят нам драгоценного времени.

Капитан холодно поглядел на него.

– Просто для справки, Доктор, ты мне все еще не нравишься. Понятия не имею, во что мы в итоге влезли, но я все еще готов утверждать, что ты знаешь больше, чем говоришь. Единственная причина, по которой я тебя не вышвырнул за борт вместе с этой пакостью со Скаро, – это из-за Корал. Она упорно держит твою сторону, а ей я бы доверил свою жизнь. И если ты предашь это доверие, если это какой-то трюк или хитрость с твоей стороны, я тебя прикончу собственными руками, быстро и с удовольствием. Это ясно?

– Громко и разборчиво.

– А что касается Археона, то запомни одну простую вещь: здесь командую я. Не ты.