Око небесное - Филип Киндред Дик
– Я некоторым образом невежественен, – сказал Хэмилтон.
– Как я понимаю, тебе недавно было видение?
– Если вы имеете в виду, видел ли я недавно Тетраграмматона, то мой ответ – да. – Хэмилтон уже начал испытывать неприязнь к пухлому Пророку.
– И как Он?
– Мне показалось, что в добром здравии. – Хэмилтон не удержался и добавил: – Для Его возраста, конечно.
Клэмп деловито засуетился по кабинету. Его почти лысая голова сияла, как полированный камень. Он представлял собой воплощение теологической гордости и пафоса. И при этом он был – осознал Хэмилтон – практически карикатурой. Все эти напыщенные вечные элементы, что присутствовали тут… Клэмп был слишком величественен, чтоб быть настоящим.
Карикатура. Или чье-то представление о том, как должен выглядеть духовный лидер Единой Истинной Веры.
– Пророк, – рубанул Хэмилтон, – я лучше сразу расскажу все как есть. Я в этом мире часов сорок, не больше. Честно говоря, он до сих пор ставит меня в тупик. С моей точки зрения, ваша Вселенная абсолютно сумасшедшая. Луна размером с горошину – это абсурд! Геоцентризм – Солнце вращается вокруг Земли! Это же просто примитивно! И вся эта архаичная, чуждая Западу концепция Бога; этот старик, сыплющий вниз монеты и саранчу, налагающий проклятие язв…
Клэмп внимательно смотрел на него.
– Но, мой дорогой, так все устроено. Это Его творение.
– Это творение – возможно. Но не мое. Там, откуда я прибыл…
– Возможно, – прервал его Клэмп, – тебе лучше рассказать мне, откуда ты прибыл. Тетраграмматон не ознакомил меня с этим аспектом ситуации. Он лишь проинформировал меня, что сюда движется некая заблудшая душа.
Без особого энтузиазма Хэмилтон кратко обрисовал все то, что с ним произошло.
– Ага, – сказал Клэмп, когда он закончил рассказ. Пророк бродил по комнате, заложив руки за спину, взволнованный, но скептичный. – Нет, – наконец провозгласил он, – я не могу этого принять. И все же так могло произойти – реально могло. Ты утверждаешь – вот стоишь здесь и клянешься, – что до этого четверга ты жил в мире, не тронутом Его присутствием?
– Нет, не совсем так. Не тронутом грубым, пафосным присутствием. Никакого вот этого дикарского поклонения божеству. Этих язв и громов. Но Он вполне может там присутствовать. И более того, я всегда был уверен в том, что Он присутствует. Но неявным образом. За кулисами, а не лягаясь Своим копытом каждый раз, когда кто-то выходит из общего строя.
Пророк был явно глубоко тронут этим откровением.
– Это просто потрясающе… Я даже не догадывался, что где-то есть целые миры, все еще не принявшие веры.
Хэмилтон всерьез обиделся.
– Вы не понимаете, что я вам говорю? Эта второразрядная Вселенная, этот Баб, или как там его…
– Второй Баб, – сказал Клэмп.
– Что такое вообще – «Баб»? И где Первый Баб? Откуда взялась вся эта чушь?
После высокомерной паузы Клэмп сказал:
– Девятого июля 1850 года Первый Баб был обезглавлен в Тебризе. Двадцать тысяч его последователей, Бабии, были мученически умерщвлены. Первый Баб был Истинным Пророком Господа, смерть его была сверхъестественной, так что возрыдали даже его мучители и палачи. В 1909 году останки его были перенесены на гору Кармель. – Клэмп сделал театральную паузу, глаза его горели эмоциями. – В 1915 году, шестьдесят пять лет спустя после своей кончины, Баб вновь появился на Земле. В Чикаго в восемь часов утра четвертого августа его наблюдала группа посетителей, завтракавших в некоем ресторане. И это несмотря на доказанный факт того, что останки его на горе Кармель не тронуты и по сей день!
– Ясно, – сказал Хэмилтон.
Воздев руки, Клэмп возопил:
– Какие еще дополнительные доказательства нужны? Какое чудо превыше этого видел сей мир? Первый Баб был просто Пророком Единого Истинного Бога. – Срывающимся голосом Клэмп закончил: – А Второй Баб – это Он!
– Но почему Шайенн, штат Вайоминг? – поинтересовался Хэмилтон.
– Второй Баб окончил Свои дни на Земле в этой самой точке. Двадцать первого мая 1939 года Он вознесся в Рай, уносимый пятью ангелами, на глазах у Верных. Это был невероятно волнующий момент. Я сам… – У Клэмпа перехватило горло. – Я лично получил от Второго Баба – в Его последний час на Земле – Его… – Он указал на нишу в стене кабинета. – В этом михрабе хранятся часы Второго Баба, Его авторучка, Его бумажник и единственный вставной зуб – остальные были собственными и вместе с Ним отправились в Рай. Я все время жизни Второго Баба был Его летописцем. Я записал многие разделы его «Речений» при помощи вот этой пишущей машинки. – Он коснулся стеклянного ящика, в котором стоял древний «Ундервуд» пятой модели, потрепанный и устаревший.
– А теперь, – продолжал Пророк Клэмп, – давай рассмотрим мир, который ты описываешь. Очевидно, что ты был послан сюда, дабы ознакомить меня с этой экстраординарной ситуацией. Целый мир, миллиарды людей, что проживают свои жизни отрезанными от образа Единого Истинного Бога. – В глазах Пророка загорелся фанатичный огонь, ослепительно вспыхнувший, когда из уст его прозвучало одно слово: – Джихад.
– Послушайте… – начал было Хэмилтон с опаской. Но Клэмп бесцеремонно прервал его.
– Да, джихад, – взволнованно произнес он. – Сразу свяжемся с полковником Эдвардсом из «Калифорния Мэйнтенанс»… пусть немедленно переходит на выпуск дальнобойных ракет. Первым делом отбомбимся по этому отравленному региону информационной литературой духовной природы. Потом, когда в этой глуши уже загорится некий род духовного огня, отправим команды инструкторов. И уже после этого – общее наступление миссионеров, что будут представлять Истинную Веру через различные СМИ. Телевидение, фильмы, книги, заверенные показания свидетелей. Полагаю, Тетраграмматона удастся убедить на пятнадцатиминутный ролик. Ну и какие-то полномасштабные выступления специально для неверующих.
И вот ради этого, спросил себя Хэмилтон, его и забросило в Шайенн, штат Вайоминг? Уверенный настрой Пророка Клэмпа привел его буквально в предобморочное состояние. Может быть, он и впрямь был знаком, посланным для Реализации Подчинения; может быть, это и впрямь был реальный мир за пазухой у Тетраграмматона?..
– Могу ли я осмотреть гробницу? – попытался он сменить тему. – Хотелось бы увидеть, как выглядит духовный центр Второго Бабиизма.
Клэмп с трудом оторвался от своих наполеоновских планов и глянул на него.
– Что? А, да. Конечно. – Он уже нажимал кнопки на своем интеркоме. – Я немедленно свяжусь с Тетраграмматоном. – На секунду прервавшись, он наклонился к Хэмилтону, поднял руку и задал вопрос: – Как ты считаешь, почему Он не сообщил нам об этом погруженном во тьму мире? – На его лице, холеном и самодовольном лице Пророка Второго Баба, вдруг появилось странное
