Марк Гэтисс - Клуб «Везувий»

— Давай, Далила, давай! — завопил я.

Женщина с поразительной скоростью стянула с меня штаны, закутала ими тварь, уронила к моим ногам — и, не теряя ни секунды, изо всех сил несколько раз хрястнула каблуком жуткую тварь под материей. Я невольно поморщился.

Мгновение спустя я выхватил из пальто револьвер и выпустил пулю себе под ноги. Лишь увидев дымок от омерзительной липкой слизи, я смог заставить себя, не снимая ботинок, стащить остатки брюк и зашвырнуть их в угол.

Второе покушение на мою жизнь! Казалось, кто-то очень не хочет, чтобы я добрался до сути этого загадочного дела.

Но кто?

Далиле я задал работу — собрать мои вещи, — а сам рухнул в кресло со стаканом бренди, размышляя о тщете всего сущего. Пока моя бесценная Домработница хлопотала наверху, я просмотрел менее смертоносную часть своей корреспонденции. В свертке я обнаружил, как и ожидал, древнюю книгу с ломкими от старости страницами и листок бумаги, на котором значилось:

НАЖИВКА! Встреча с Софисмом — Семь тридцать. Виа Сан-Фонтанелла, 387.

Друг Чудоу меня не подвел. Несмотря на то что его засадили в тюрьму, он все равно мог дергать за все ниточки. Он устроил мне встречу с неуловимым профессором Софисмом, и теперь мне было чем выуживать у него секреты.

Я перевернул книгу, и тусклый переплет блеснул в свете камина.

Также в пачке писем у незадачливого почтальона обнаружилась благоухающая записка от божественной мисс Беллы Пок. Я прижал ее к лицу и глупо ухмыльнулся, как влюбленный школяр.

До свидания, дьявольский мистер Бокс. До новой встречи.

Я аккуратно положил записку между своими рубашками. Мысли о том, что я вернусь к такой девушке, как Белла, было достаточно, чтобы спасти меня от любой опасности. А пока мне нужно было как можно скорее разобраться с делом Чудоу. Я не мог позволить себе пропустить встречу с Софисмом в Неаполе. Второго шанса у меня, вероятнее всего, не будет.

X. Что имела рассказать Китти Хлёст

Час спустя толстое лицо инспектора Слиффа лучезарно улыбнулось мне из-за другого края стола.

Мы сидели в буром кабинете, который он называл домом. В углу находилась маленькая спиртовка и куча консервов, которые навели меня на мысль о том, что в данный момент инспектор предпочитает гостей не принимать. А потом я заметил на его пальце белую полоску кожи — там, где когда-то, видимо, было кольцо. Вероятно, миссис Слифф недавно сошла со сцены.

Я прибыл в Скотланд-Ярд, будучи в полной уверенности, что сейчас какая-нибудь бестолочь в полицейском шлеме отправит меня куда подальше. Вместо этого я обнаружил, что инспектор все еще на посту, — только теперь он был без воротничка и, насколько я понял, сжимал в руке кружку с бренди.

— Неужели вы не понимаете, — сказал я. — Вполне вероятно, что бедная миссис Ноуч покинула Механический институт и была убита где-то еще. Это не менее вероятно, чем версия, будто Кристофер Чудоу задушил несчастную женщину в уборной!

Слифф беспомощно развел руками:

— Мистер Чудоу не может предоставить нам свидетельских показаний по поводу того, чем он занимался между половиной десятого и десятью. Он мог задушить ее и оставить там.

— И после этого не моргнув глазом провести урок?

— Некоторые убийцы невероятно хладнокровны.

Я раздраженно застонал:

— Но где мотив, дорогой сэр?

Слифф довольно улыбнулся и вытащил из кармана пиджака продолговатый кремовый конверт. И потряс им у меня перед носом, как приманкой.

— Что это? — спросил я.

— Копия завещания миссис Ноуч. Помимо прочих мелких отчислений, она завещала пятьсот фунтов своему преданному учителю рисования, мистеру Кристоферу Чудоу.

— Что? Ну и что из этого? Чудоу непристойно богат.

— Многие убивали и за меньшие деньги, сэр.

Я взял у него конверт и изучил его содержимое.

— Хм-м… между тем эти документы свидетельствуют скорее против ее мужа.

— Мужа?

— Да. Она оставила ему две тысячи фунтов и ежегодную ренту своего первого мужа, которой… похоже… он не мог распоряжаться, пока она жива.

— Но есть свидетельства: мистер Ноуч уехал от Механического института.

— Но он мог нанять кого-нибудь, кто сделал бы все за него.

— Мистер Бокс…

— Вы встречались с этим человеком, Слифф. Даже если деньги и не мотив, очевидно, что он не одобрял светскую жизнь своей супруги. И когда она стала более уверенной и независимой, он просто не смог этого выдержать и задушил ее.

Слифф холодно посмотрел на меня:

— Вы забываетесь, сэр. А как же перчатка?

Я нетерпеливо махнул рукой.

— Достаточно просто украсть у дамы перчатку. К тому же откуда на ней взялась кровь? Насколько я помню, коронер сказал, что женщина была задушена.

Слифф, казалось, задумался.

— Ладно, ладно. Я учту ваши версии, сэр. А теперь, если не возражаете, мне есть чем заняться. Это не единственное дело, которое я веду.

Меня выпроводили в унылый коридор. Я засунул руки в карманы и с несчастным видом поплелся к выходу, равнодушно изучая стены и вполглаза глядя на листовки, пришпиленные к пробковым доскам, на уродливые изображения преступников в розыске и на пятна сажи на стенах над потрескавшимися газовыми рожками. Я понятия не имел, что предпринять дальше. Мне надо было немедленно ехать в Неаполь, но как я мог оставить Чудоу в такой ситуации? Может, мне увеличить свой долг, попросив Джошуа Рейнолдса использовать свое влияние? Мои раздумья неожиданно были прерваны.

— Боже ж мой! — раздался сиплый крик. — Не делайте больно. Больно мне не делайте, пжалста!

Я повернулся налево и увидел, как констебль «провожает» женщину из здания. Она казалась всего лишь кучей светло-голубых юбок — жуткая пропойца с всклокоченными волосами.

— Низзя меня просто так отсель выкидывать!

— Следи за моими руками, — сказал полисмен.

— А моя подруга?

Полисмен толкнул дверь, и внутрь ворвался теплый воздух.

— Господи, да ты потеешь джином, женщина! Я тебе уже сказал: у нас есть дела поважнее, чем искать твоих воображаемых приятельниц. А теперь пошла отсюда!

Он выкинул ее за дверь. Пока дверь закрывалась, я слышал ее карканье:

— Он убил ее, я знаю! Этот чудесный!

Я навострил уши и быстро пошел к двери, которую констебль мне открыл.

— Хорошего вечера, сэр.

Я кивнул ему и вышел в ночь. Женщина, лежащая на ступеньках участка, пыталась подняться на ноги.

— Извините меня, дорогая моя, — сказал я, протягивая руку. — Вам не нужна помощь?

Она подозрительно посмотрела на меня, затем схватила меня за рукав и встала.