Ханнес Бок - Корабль чародеев

Кровь твоя - моя любовь.

Так порадуй же меня - потанцуй средь бела дня.

- Вы не понимаете? - Джен повернулся к остальным. Сивара с Каспелем только покачали головами.

- Очень высоко. Я различаю лишь отдельные слоги, - прошептал Каспель. Джена это озадачило.

- Странно, я понимаю, а вы - нет... Давайте-ка посмотрим, кто это поет. - И, разводя ветви зарослей, он осторожно двинулся вперед, - только трава мягко шелестела под ступнями.

Вскоре, однако, ему пришлось остановиться. Ручей в этом месте делал изгиб. Джен подал знак, и его спутники, выбравшись из пышных зарослей, замерли рядом. Раздвинув ветви, они увидели берег, покрытый мхом, журчащую, искрящуюся воду и три маленькие глиняные фигурки, подобные той, которая осталась на корабле. Куклы танцевали, а над ними склонился человек. Но человек ли? Как и фигурки, он имел только некоторое сходство с людьми. Похожие на клешни руки с перепонками между пальцев, остроконечные ногти. Ноги и изрядное брюшко были покрыты зеленоватой чешуей; лицо напоминало морду тюленя или морского котика; нос - только ноздри над серповидной щелью рта. Острый гребень на макушке плавно переходил в затылок и уже совсем мелкими гребешками шел вдоль спины. Существо не было страшным - разве что нелепым. Изогнувшись над глиняными танцующими фигурками и распростерши над ними ласковые лапы, оно, поглаживая, сгоняло их в кучу и при этом напевало, блаженно подкатывая выпученные глаза. Джен смог разобрать слова:

Детки мои счастливы, - папочка я ласковый.

Детки мои лапочки! Поклонитесь папочке.

Куклы прекратили танец и пали ниц, простирая к нему руки.

Папа очень любит вас. А теперь пускайтесь в пляс.

[Рис.3]

Сказав это, он уже хотел отвернуться, но куклы безжизненно застыли на коленях.

- Что с вами? Что случилось? Что сделать? Вы только скажите! запричитал он, неуклюже взмахивая смешными лапами. И тут его взгляд наткнулся на Джена и остальных. Коротко вскрикнув от удивления, он уселся прямо на своих кукол и стал похож на большой мяч. Впрочем, опомнившись уже через минуту, он вскочил на ноги и истошно завопил: - Люди! Люди! - затем поднял обвиняющий взгляд к небу: - Орчер! Это опять твои штучки?

Если он и ожидал ответа, то не получил его и поэтому после нескольких безуспешных призывов бросился к ним.

- Люди! - кричал он. - Здесь! Нет, это невозможно! Живые! Настоящие! Я просто отказываюсь верить! - Он протянул лапу и стал ощупывать их, дергать за одежду. Сивара вцепилась в Джена, Чудище обиженно засопело: - Ты что, боишься меня? - Глазки его заблестели, он часто заморгал и стал причитать: - Хо-хо! Меня уже боятся. Занятно! Хо-хо! Занятно!

- Я не понимаю, что он говорит, - прошептала Сивара.

- Джен, как вы думаете, он опасен? - Каспель обнажил нож.

- Вы что, действительно ничего не понимаете? - прошептал Джен. По-моему, он просто без ума от радости.

- Надеюсь, он, по крайней мере, не собирается нас есть? А что, если он читает мои мысли? - снова беспокойно прошептала Сивара.

Внезапно чудное создание перестало веселиться, но внимательно и печально посмотрело на принцессу.

- Я не хотел вас обидеть! - сказало существо, однако Сивара, конечно же, опять ничего не поняла. Джен поспешил исправить положение.

- Видите ли, какое дело, - вежливо начал он, - я могу уловить смысл ваших слов, а мои друзья - нет. И это нам кажется странным. Мое имя - Джен. - Он не стал называть полное имя, поскольку ни Каспелю, ни Сиваре, ни Фроару оно не было известно. - Принцесса Наниха - Сивара. Ее первый министр - Каспель. А это... это... Фроар.

Сивара одарила Джена восхищенным взглядом - он мог разговаривать с чудовищем!

- Ну а я - Йанак! - ткнуло себя в грудь чудное создание и снова принялось ощупывать их одежду. Сивара прижалась к Джену. Каспель превратился в комок нервов, и даже надменно выпрямившийся Фроар, казалось, был несколько смущен таким приемом. - Как здорово, когда есть с кем поговорить! За последние столетия вы первые люди, которых я увидел! Но я верил, я чувствовал - это должно было произойти! Люди... И как одеты! Красноречивая одежда. - Радушный островитянин вдруг смущенно взглянул на свое брюшко. - Прошу прощения, я не готов к приему гостей! Минуточку! - Он поспешно отвернулся, склонился над ручьем и, запустив руки в мягкий желтый мох, стал быстро перебирать ими. Что он там делал? Незваным гостям были видны только мелькающие клешни - то одна, то другая, - и вот уже в его руках появился шарф, сплетенный из желтого мха. Гостеприимный хозяин обмотал себя им с ног до головы и улыбнулся: - Вот так-то лучше. Почему юная дама так меня боится? - Он обернулся к Джену: - Это ваша жена?

- Я думаю... что на данный момент окончательного решения еще не принято, - растерялся тот. - Видите ли, она - принцесса, а я - никто. И вообще, я из другого мира...

- Жена... - Йанак мечтательно возвел глаза к небесам, - это прекрасно... Я так молил Орчера создать хоть одну для меня... но он посоветовал мне воздержание. Ах! Я так одинок!

- Кто такой Орчер?

- Основатель города. Я вижу, вас удивляет мой вид, не обращайте внимания. Лучше пойдемте, я вам покажу что-нибудь более интересное. - Он слегка прищелкнул пальцами. Джен вспотел, пытаясь перевести этот импровизированный спич остальным, как вдруг, Сивара совершенно неожиданно перебила его:

- Удивительно, ты понимаешь его, а мы - нет. И это уже нельзя объяснить странностью нашей атмосферы... Мыслей ты не читаешь... Значит, должно быть какое-то иное объяснение...

Йанак вывел их из сада через огромную дверь, и они начали подниматься по чистым незапыленным ступеням. Пролет за пролетом... третий, четвертый, пятый... все выше и выше. Йанак, похоже, не ведал усталости, - он подпрыгивал на каждом шагу, и толстое брюшко при этом колыхалось, как у Сайта-Клауса. Что касается всех остальных, то они попросту валились с ног к тому времени, когда добрались до его жилища.

Это была огромная комната, доверху набитая всякими немыслимыми безделушками и напоминавшая скорее склад сюрреалистического хлама, чем жилище. Фроар, загремев цепью, тут же запнулся об один из пяти или шести ковров, беспорядочно разбросанных по полу, и оскорбленно дернул подбородком.

Здесь были кованые сундуки и большой треножник, длинные столы, заваленные обожженными глиняными фигурками; чуть в стороне стояло нечто, напоминающее собой готические башенки, сделанные из ракушек.

- Моя мастерская. - Йанак, улыбаясь, обвел покои рукой и тут же осекся, принюхиваясь. - Что это такое?

Джену почудился запах преющих фруктов.

- Ой, кажется, я понял. - Йанак бросился к длинному почерневшему свертку. - Это я попросил кукол сплести ковер из цветов, a он возьми да завянь... Извините, придется это удалить, - он поднял сверток и, подтащив его к одной из готических башенок, затолкнул в маленькую дверцу, - можете считать это крематорием, - постучал он по башенке и вдруг спохватился: - А что же мы стоим? Присаживайтесь! Присаживайтесь! - Джен перевел его приглашение принцессе и министрам.