Аластер Рейнольдс - Звездный лед
– Я подумала об этом. И принялась выяснять. И не обнаружила никаких разумных причин исчезновения всплеска на данных по давлению.
– Ты рассказала Белле?
– Конечно. Она тоже нашла это странным, но предположила, что все-таки есть разумное объяснение.
– Которого ты пока не обнаружила.
– Белла послала домой письмо, обрисовав наши проблемы. Недавно мы получили ответ.
– И?
– Если уж откровенно, это полнейшее дерьмо.
– Ты имеешь в виду, они ни черта не поняли сами и пытаются изобразить великих мудрецов? – спросил Перри сконфуженно.
– Именно так. А скверное подозрение у меня насчет того, что они гонят пургу из-за запрета говорить нам правду. Потому что, если мы ее узнаем…
Светлана прервалась, глядя на данные, налагая новые кривые на старые, уже проанализированные.
– Я надеялась, данные покажут мою ошибку. Но я не ошиблась. К сожалению.
– Что такое?
Света глубоко вдохнула, ощущая ледяной воздух в легких. Вот и апогей, вершина паранойи. И сейчас она откроется целиком.
– Данные подменили!
Она подняла флекси, прочертила ногтем уже размеченные и подписанные кривые.
– Все эти числа – подделка.
Перри не попросил ее повторить. И не обвинил в безумии. И за это она была ему очень благодарна. Он лишь медленно кивнул и провел пальцем по усам – всегда так делал, озадачившись.
– Думаешь, за этим стоит компания?
– Единственное разумное объяснение.
Вот наконец она сказала вслух, выплеснула наружу все подозрения – и ее охватило пьянящее чувство свободы.
– Ладно. А объясни-ка ты мне, как они умудрились подменить числа.
– Проще простого. В систему корабля можно влезть множеством способов. Да в нее постоянно лезут снаружи: грузятся модификации программ, заплатки и прочее в том же духе.
– А разве они могли модифицировать реакторные программы так, чтобы не узнала ты?
– Не знаю. Возможно, есть особый вход, не требующий обычного логина. А может, они загрузили программу, которая поменяла самый процесс входа, так что теперь могут незаметно ставить что угодно у нас под носом.
– Надеюсь, у тебя доказательства надежные.
– Их масса, – ответила она, передавая ему флекси.
– И что это означает? – спросил Перри, глядя на экран.
– Я наложила кривые, которые должны идеально совпадать. Они не совпадают. Кривые не ложатся друг на друга.
– Одна из них – настоящая?
Светлана решительно кивнула.
– Я как раз и ожидала увидеть картину, какую дают загруженные отсюда данные. Вот давление в баках – и ожидаемый всплеск от удара толкачом.
– А вторая кривая?
– Ее по запросу показывает «Шипнет». Ее видит Белла. И верит в нее.
– А как же получилось, что данные из технического отсека остались прежними?
– Эти данные загружены в краткосрочную память ради защиты от возможного коллапса корабельной сети. Их можно добыть, лишь спустившись в этот отсек. Те, кто заменил настоящие данные фальшивкой, сюда добраться не смогли. Или не подумали про буферные копии.
Он вернул ей флекси. По выражению лица Светлана поняла: в его прежней уверенности образовалась изрядная трещина. Хотя, чтобы убедить его полностью, постараться нужно еще немало.
– Почему? Не понимаю – зачем менять цифры?
Светлана повернула флекси экраном к нему.
– Настоящие данные на пятнадцать процентов меньше, чем сфабрикованные. То есть давление в баках ниже. Там топлива меньше!
– И что это значит?
– Топлива у нас и так было в обрез. Судя по данным из сети, топлива хватало, чтобы догнать Янус, держаться рядом несколько дней, а затем вернуться к Земле.
– А теперь что?
– Мне надо все пересчитать, опираясь на настоящие данные, но мне кажется, я уже знаю ответ.
Повисла тишина. Света посмотрела в широкое доверчивое лицо Перри.
– И что за ответ?
– Нам не хватит топлива на возвращение домой. Шишки не хотят, чтобы мы узнали об этом. А хотят, чтобы мы догнали Янус, провели наблюдения, выслали данные. Они принесут «Глубокой шахте» целое состояние.
– А с нами как?
– А мы пойдем в отвал.
* * *Когда позвонили, Белла говорила с «электроником», Томом Крэбтри. Было в нем что-то от олененка: большие доверчивые глаза, робкий взгляд – Том стеснялся смотреть на капитана прямо, говорил, уставившись в точку над ее плечом, будто с кем-то другим.
– Кажется, я не вношу достаточный вклад, – пожаловался он.
– Почему же? – спросила Белла терпеливо.
– Мне не позволяют быть полезным. Есть я на корабле или нет – почти никакой разницы.
– Вроде бы мы это уже обговорили.
– Да. Но ничего не изменилось.
Белла глянула на письмо, извлеченное из папки «Отправленное».
– Я же попросила Саула ускорить работу по интеграции. Для меня важно, чтобы ты успел до того, как мы достигнем Януса. Я убеждена, что ты сыграешь критически важную роль, когда мы применим роботов.
– Надеюсь, – согласился Крэбтри.
– Так скажи мне, как же продвигается интеграция? Вы уже работаете в реале?
Крэбтри поерзал и уныло выдал:
– Не совсем. Мы пока еще на виртуальном уровне.
Он имел в виду компьютерную симуляцию.
– Проблемы с переходом к реалу?
– Да. То есть нет. Технических проблем нет. Но Саул…
Крэбтри поежился, глядя куда угодно, но только не в глаза Беллы. Та ощущала себя столь же неловко. Ей было неприятно загонять и понуждать нервного и деликатного юношу – но ведь надо было услышать и его версию произошедшего.
– Саул остановил испытания?
– Да, – признался он смущенно. – Мы вернулись к виртуальности.
Она посмотрела на его голову, выбритую почти под ноль. При поверхностном взгляде не заметно признаков того, что он – «электроник». Никаких следов сделанной на Земле операции. Великолепная работа. «Глубокая шахта» потратила миллиарды долларов на Крэбтри и подобных ему. В его черепе скрывалась сеть ИЭК – имплантированных электронных контуров, виртуозно соединенных с аксонами нейронов моторных центров мозга. ИЭК вместе с нейронным чипом позволяли Крэбтри управлять машинами силой мысли. При должной тренировке он был способен управлять роботами с эффективностью, недоступной никакому дистанционному оператору. Том воспринимал движения робота как движения собственного тела.
Неудивительно, что многие его боялись.
– Саул сказал, почему прерывает испытания?
– Были проблемы, – сообщил «электроник». – Угрозы.
– Знаешь, если бы не Янус…
– Янус?
– Мы находимся в экстраординарных обстоятельствах. А еще и несчастные случаи… стресс велик. При обычной работе я бы, несомненно, отменила распоряжение Саула и позволила бы тебе по-настоящему проявить себя.
– Но пока лучше не злить команду без нужды, так?
– Да, – уныло согласилась Белла.
– Ничего. Я понимаю. Разумеется, их раздражает мое присутствие.
– Это не вполне естественно.
Теперь наконец он нашел силы заглянуть ей в лицо. Взгляд его был холоден и тверд как сталь, и по спине капитана пробежали мурашки.
– Это правильно. Я – будущее. Им следует бояться меня.
Ее флекси зазвенел, и Белла подняла руку:
– Том, секунду…
Звонила Светлана.
– Света, привет, – сказала капитан. – Я перезвоню тебе чуть позже, ладно?
– Нет, – ответила та, придвинувшись вплотную к объективу, отчего ее лицо стало непомерно большим, искаженным. – Чуть позже невозможно. Это срочно. Очень.
Белла извинилась перед Томом Крэбтри – ведь жалоба его целиком обоснованна и справедлива, а капитан не сделала почти ничего для своего подчиненного и выпроводила его. А глядя ему вслед, испытала знакомый укол совести: ведь снова не решила проблему, а уклонилась от нее. Да еще к тому же и футболку напялила с донельзя оптимистичной надписью:
Я могу помочь лишь одному человеку в день.
Сегодня – не ваш день.
И завтра тоже.
Хорошо, если Том не посчитал надпись адресованной лично ему.
Белла решительно выбросила его из головы, согрела себе кофе и нажала маленькую кнопку у полы тенниски, переключив надпись на:
У меня остался всего один нерв – и ты играешь на нем!
Капитан подумала, что слоган не лучше прежнего, и стала перебирать опции. Не успела она отыскать вариант безо всякой надписи – его-то и стоило выбрать с самого начала, – как явилась Светлана в сопровождении Перри Бойса. Последний встал в дверях, словно телохранитель. Капитан удивилась непрошеному гостю, но все же пригласила войти. Оба визитера были в промокших от пота костюмах, предназначенных для ношения в скафандре.
Белла глянула на Перри, раздумывая, зачем здесь он.
– Кофе хотите?
– Спасибо, но нет, – ответила Светлана. – Сейчас мне ничего в глотку не полезет.
Белла жестом указала гостям выдвинуть сиденья и сама уселась напротив.
– Настолько все скверно?
– Гораздо хуже.
Светлана пододвинула ей флекси. Белле хватило одного взгляда, чтобы распознать кривые.
