Вячеслав Лавров - Встречи на болоте

Операция «У»

Если человек счастлив, значит — от него что — то скрыли.

Наконец вернулся комб. Я обнаружил это, проснувшись утром.

— Сколько сейчас может быть времени, — подумал я лениво.

— 7:46, - последовал немедленный ответ.

Ещё не вылезая из постели, я решил получить не менее точные ответы и на остальные вопросы.

— Чем ты был занят? — кинул я пробный шар.

— Изучением подземелья и подготовкой полёта на Северный Урал, — комб был краток, и ответы его только увеличивали мой вопросник.

К нам подключился Сол:

— Мы понимаем твоё недоумение, поэтому приглашаем тебя к себе — есть о чём поговорить.

Воспользовавшись отсутствием Кати, я не стал завтракать, а, одевшись и наскоро умывшись, двинул прямо к Митьке. Тот ждал меня, сидя на крыльце, уже зная о нашем походе и ничуть не удивляясь этому знанию.

Без лишних разговоров он повёл меня к озеру. Маршрут этот я уже знал наизусть, но без Митьки не рискнул бы пройти и ста метров. Болото как живое существо всё время изменяется, и там, где ещё вчера ты спокойно проходил, сегодня можно было провалиться по пояс, и только митькина интуиция, основанная на многолетнем опыте, могла подсказать верный маршрут.

Знакомая дорога кажется короче. Задумавшись, я и не заметил, как мы дошли до капища, и направился ко входу в подземелье, но тут почувствовал на плече НеМитькину руку.

— Нам не туда, Саша. Я — Пай, очень рада познакомиться, — она развернула меня лицом к озеру и слегка сжала плечо, предупреждая о чём-то.

Над водой появился огромный диск. Возник как будто из воздуха, и только водовороты и волны, разбегающиеся по взбудораженному озеру, указывали место, где он скрывался.

От диска в нашу сторону пополз столб, похожий на луч света. И вскоре у самых ног застыл двухметровый солнечный зайчик. Пай взяла меня за руку и ступила в этот круг. Я, во все глаза рассматривая легендарную тарелку, немного замешкался и, споткнувшись, влетел вслед за ней. Луч стал втягиваться в тарелку, и я подумал, что, если через минуту там не откроется проход, у нас есть шанс хорошенько приложиться о корпус. Проход так и не открылся, но и мы не пострадали, а прошли сквозь стенку, как через полоску тумана и оказались посреди большой круглой комнаты. В нишах по кругу стояли восемь кресел. В них я увидел пять фигур с настолько чёткими очертаниями, что можно было легко разглядеть выражение лица каждого. НеМитька между тем сел в одно из свободных кресел, и тут же из него встала полупрозрачная фигура, на глазах приобретая чёткую форму, подобную остальным, и заняла свободную нишу. Следом и я опустился на предназначавшееся мне место и стал ждать продолжения. Сидевшая рядом со мной Пай первой подняла руку и, рассмеявшись, сказала: «Пай». За ней представились и остальные.

Собственно я знал почти всех; новым для меня был только навигатор Деус, который по правилам не мог покидать корабль, но сейчас, когда увидел их всех вместе, я понял, насколько они чужие мне. Именно таких непонятных и чуждых мне людей я и называл всегда инопланетянами.

Как только перекличка закончилась, пять ниш подёрнулись туманом, и на месте проёмов появилась гладкая стенка. Остались только Сол, я и сладко спящий в своём кресле Митька.

— Ты должен нас извинить, но все заняты подготовкой предстоящей операции.

— «У», — вырвалось у меня.

Не видевший фильма «Операция Ы» Сол посмотрел на меня с удивлением.

— Операция «У» — потому что на Урале, — объяснил я.

— На Северном Урале, — уточнил он, — там уже собрался подходящий грозовой фронт.

Тут только я сообразил, что предстоит упомянутая ранее добыча энергии из природных источников, и судя по соловой реплике источник этот — атмосферное электричество.

Я растерялся. Мне стало понятно, что ещё минуту назад я злился, ворчал, но был почти счастлив; и вот всё кончается. Близится конец пребывания экспедиции на нашей планете. А я, занятый различными делами, так ничего и не узнал у них. Ведь у меня столько ещё вопросов. А каких? Что спрашивать? В голове не шевелилось ни одной стоящей мыслишки. Ни одного простенького вопросика.

— Когда летим на Урал? — спросил я первое, что пришло в голову.

— Так мы уже подлетаем. Хочешь посмотреть?

Он сделал какое-то неуловимое движение, и я оказался сидящим в небольшой кабинке, расположенной прямо по курсу движения. Если бы не отсутствие ветра, то можно было подумать, что я сижу на балконе, а земля с огромной скоростью несётся мне под ноги. Разглядеть что-нибудь внизу было невозможно, это напоминало изображение из космоса, которое я видел в интернете, мелькала чёрно — зелёная поверхность земли, расчерченная причудливыми линиями рек, дорог и ещё чего-то.

Но вот впереди показались Уральские горы, и скорость резко упала. Тут только я обратил внимание, что совершенно не ощутил перегрузки при торможении, как не ощущал до этого огромной скорости при полёте, впечатление было такое, что всё происходит не со мной, а наблюдаю я это со стороны.

Тарелка плавно скользнула вниз и застыла метрах в пяти над, покрытой лесом горой, с проплешиной от лесного пожара на вершине.

Сол отвёл меня в другое помещение, где находилась моя теперь уже старая знакомая — Пай. Мы уселись в ряд на скамеечке напротив обзорного окна, похожего на то, из которого я наблюдал полёт. В следующую минуту сосны ушли вниз, и я понял, что мы летим на этой скамеечке, стоящей на небольшой площадке. Перелетев на соседнюю горку километрах в двух от места посадки, скамеечка приземлилась на краю обрыва, с которого открывался чудесный вид, в центре которого находилась плешивая гора с застывшим над ней диском.

Погода, между тем, резко ухудшилась: деревья стонали под порывами крепчавшего ветра, небо потемнело от клубившихся грозовых туч; и вот первая молния сверкнула фиолетовым зигзагом, и почти одновременно грянул гром такой силы, что я невольно съёжился от страха.

И началось: молнии били не переставая в тарелку, как будто какой-то невидимый стрелок взялся непременно сбить этот неземной аппарат. Были моменты, когда в тарелку ударяли несколько молний одновременно, тогда от неё вырастал уходящий в небо огненный столб, а от грохота, казалось, рухнут соседние скалы.

Не знаю, сколько длилось это; завороженный фантастическим зрелищем я забыл о времени и опомнился только, когда молнии прекратились, и небо стало светлеть, а Сол объявил, что мы возвращаемся.

На корабле царило всеобщее оживление, и это можно было понять: запас энергии восстановлен, появились уверенность, сила, а главное — возможность добраться до дома.