Павел Гашев - Планеты Магды

 - Тут по щиколотку! Можно было не раздеваться.

  - Кран перекрой! – отдал очередной приказ Никита и включил фонарь.

   Сочное тело Ольги здорово отвлекало от дела. Оно действовало так же, как высвобожденный из обертки шоколад  притягивает к себе сладкоежку. Естественный, сложно преодолимый соблазн! И девушка пользовалась этим умело и бесстыдно, как оружием.

  Никита сбросил вниз голубое платье.

 - Оденься!

  Также послушно был исполнен и этот приказ.  Опасные  для любого нормального человека жители Железницы будто бы на самом деле  боялись городского гостя и  беспрекословно выполняли его  распоряжения. Даже некогда строптивая блондинка Алина доверчиво ждала  указаний.

   Никита начал входить в роль полководца -  страх тут же выветрился из сердца.

 « И мочалок командир!», - вспомнились не к месту слова из старого детского стиха. Теперь он уже и сам не знал, за кем остался этот «раунд».

  Потому что главный удар обычно наносят, когда ты не ждешь!

  Глава 14

   Подводный тоннель нацеливался в сторону светящегося треугольника. Обычный, укрепленный дубовыми брусками лаз, такие в старину рыли  для шахтеров. Длиною  - метров пятнадцать.

   Под ногами сочно хлюпала вода, и пахло старым болотом. Лаз резко обрывался вертикальным подъемом вверх. Ржавая четырехметровая  металлическая лестница под потолком упиралась в светящийся зеленым светом люк размером с канализационный.

  Материал, в котором было вырезано идеально круглое отверстие, походил на малахит. Прожилки внутри  полупрозрачного минерала  поблескивали зеленым светом, словно елочная гирлянда - электричеством. Зрелище необычное.  И  фонарь стал не нужен.

  Ольга плотно прижалась к стене, пропуская мужчину, и тут же оттолкнула плечом Алину, попытавшуюся  было пройти следом.

  Возможно, это и была западня.  А Ольга, видимо, хорошо знала, для чего они здесь оказались.

  - Ты первая! – галантно изогнувшись,  предложил Никита, уступая дорогу к люку.

 Брюнетка даже не шелохнулась, только ещё сильнее прижалась к стене.

  - Пока ты не войдешь, ни для кого входа нет. Ты меня проверяешь, что ли?

  Никита ухватился за мощные ржавые перекладины. Прошел десяток секунд -  и голова застыла у люка. Отверстие оказалось затянутым колышущейся непрозрачной пленкой.

    И выглядело это так же, как легкое колыхание  темной воды в  колодце. Только вот… колодец этот висел перевернутым над головой, и вода из него   не вытекала, будто законы физики резко поменяли свои минусы на плюсы. Антимир! 

    Поднеся руку к «воде», Никита заколебался. На такое еще нужно решиться!

 - Давай же!  – нетерпеливый, раздраженный голос Ольги подействовал успокаивающе. В нем не было и капли сомнения.

  Сжав до боли челюсти, Никита медленно погрузил палец в жидкую пленку - тут же выдернул  наружу. Палец остался на своем законном месте и даже стал светлее, очистившись от грязи и песка.  Это походило на  обеззараживание. Обычный карантин!

    Сердце вдруг ускорило свой бег - от волнения  зачесался нос. Никита закрыл глаза, набрал полную грудь воздуха и погрузил голову в колышущуюся  «воду».

  Возникло ощущение, что  попал в сверхмощный пылесос - с хлюпающим звуком тело всосало  внутрь зеленого  минерала.

  Никита открыл глаза:  «малахитовое» треугольное помещение  размером со стандартную комнату поблескивало зелеными бликами, будто светодиодами. Острый мыс находился в дальнем  углу.  Синие  прямоугольные вставки из несветящегося непрозрачного минерала, похожего на гранит, расположились в носовой части. Стены оказались теплыми и твердыми на ощупь.

   Две по виду  каменных зеленоватых плиты с тяжеленными крышками лежали параллельно друг  другу в нескольких шагах, ровно посредине помещения.  Гладкие, полированные «надгробья» медленно поднимались. Происходящее здорово напоминало прочитанные в детстве романы о Дракуле. Становиться вампиром Никита не собирался…

  Наконец крышки замерли в вертикальном положении. В той из них, что находилась справа, в верхней её части светился такой же стеклянной «глаз», как и в мельнице Фомы.

    Внезапно  из «глаза» выстрелил зеленый луч и пронзил мозг Никиты, будто шпага безжалостного бретёра.

  Несколько мгновений в голове шумело и трещало - в кормовой части раздался рев, похожий на разгон невидимых ускорителей. А носовые синие вставки  стали прозрачными. За ними виднелся еловый лес, слабо освещенный зеленоватыми колдовскими бликами. Словно из ниоткуда, рядом с Никитой «выросла» Ольга.

 - Чего ждете?

 Девушка уже  устраивалась внутри левого «гроба». Она  сменила обращение к  с «ты» на «вы».

 - Где Алина? -  внезапно Никита вспомнил об оставшейся внизу девушке.

 - Вы её смерти хотите?  Мне показалось, что она Вам понравилась…

 Никита стоял рядом со своим «лежбищем» и  не мог решиться в него залезть.

 - Я многое позабыл!  Что с ней может случиться?

 - Прошу, не надо меня  проверять, - Девушка в знак уважения наклонила голову. –   Алина не инициирована.  Превратится в мясное желе. Вам это надо? Или… Вы именно этого и хотите? К тому же у нас всего два места!

 - Нет, пусть живет…

 - И я об том же! Свое долголетие она итак получила по наследству! С неё и этого хватит!

  И только сейчас, после слов Ольги, Никита вспомнил, что одну из внебрачных  дочек Фомы-мельника звали Алиной. Мысль о  возможном  реальном возрасте молоденькой блондинки  поразила…

    Белые внутренности «гроба» контурами напоминали  человеческое тело. На ощупь  оказались упругими и теплыми.

   Ольга удобно  разместилась внутри, и с нею вроде бы ничего сверхъестественного не произошло.

  Никита рискнул -  как только затылок коснулся подголовника, тяжеленная крышка начала опускаться.  От волнения  разобрала жуткая зевота.  Накатил животный страх - захотелось вырваться наружу, но крышка закрывалась гораздо быстрее, чем открывалась. Оставшаяся узкая щель позволяла  если только просунуть палец.

   В затылке больно кольнуло  -  отключающееся  сознание с немыслимым ускорением понеслось по темному коридору навстречу бесконечности.

 Обычная земная жизнь с ее привычными радостями и огорчениями, с несбыточными мечтами и небольшими  достижениями в один миг стала недоступной для Никиты.

   Он сделал шаг «наружу» - неожиданно вырвался за жесткие ограничения обыденной реальности.  Та его часть, что звала себя Котом, всегда этого хотела. Но обычный спасительный человеческий страх неудержимым снежным комом разрастался даже в ставшем бесчувственным теле Никиты.