Василий Головачев - Браконьеры

– Круто!

– Помолчи, я не шучу. Поэтому вооружитесь хотя бы по минимуму на всякий случай. Форма одежды вольная, хотя обшаривать придётся леса и болота.

Брызгалов понял настроение командира группы, шутливые нотки в его голосе исчезли:

– Понял, старшой, попытаюсь собрать всех, кто ещё остался в городе. Жди сообщения.

Максим нажал на кнопку отбоя, расслабился, полежал немного, остывая, и вскоре уснул, веря, что Брызгалов сделает всё, что обещал.

Проснулся майор в шесть утра сам, без будильника. Сделал зарядку, умылся, стараясь не шуметь, но Пахомыча всё же разбудил.

– Что так рано? – выполз старик из второй спаленки в исподнем. – В лесу ещё темно.

– Не спится, – негромко сказал Максим. – Пока дойду туда, солнце встанет. Спи, я один пойду.

Пахомыч запахнул рубаху на груди.

– Я с тобой.

– Нет! – твёрдо заявил Максим. – Слишком опасно! Фотограф явно не обычный человек и очень хорошо вооружён. Рисковать тобой я не хочу.

– А Ольгой хотел?

– Она приехала сюда выполнять задание, я не уговаривал её искать этого урода. Лучше расскажи ещё раз, как он себя вёл, что на нём было надето, как выглядел. Короче, всё, что помнишь.

Они вышли во двор.

Лес вокруг хутора был тих и прозрачен, лишь кое-где среди деревьев висели пласты белёсого тумана. Дышалось легко и свободно. Солнце только-только вызолотило верхушки сосен на востоке. Было прохладно, около двенадцати градусов тепла, но к обеду температура должна была подняться до комфортных двадцати четырёх, утверждая власть недавно установившегося летнего сезона, который в здешних местах длился всего два месяца.

Пахомыч, поглаживая бородку, попытался восстановить в памяти встречи с фотографом.

Максим выслушал его внимательно, сравнивая свои впечатления с описанием лесника.

– У него действительно белые глаза?

– Мне так показалось. Будто они без зрачков, как бельмами закрыты. Я даже подумал, не слепой ли.

– Ну да, слепой, а целится как снайпер.

– Ты спросил, я ответил.

– Глаз я его не видел, но по движению, реакции и сноровке можно сделать вывод, что он великолепно тренирован. Хотя и не у нас.

– То есть как не у нас? С чего ты взял?

– Мелкие штрихи, позы, реакция… я тоже тренирован, однако действовал бы по-другому. Вот почему я не хочу брать тебя с собой, дядь Коль. Хватит с меня и того, что пропала Ольга.

– Вызови своих, где ты там служишь.

– Вызвал, – виновато признался Максим, – прилетят сегодня. Но ждать я их не буду, пойду искать Олю. И ружьё снова захвачу.

– Да ради бога.

Где-то в лесу раздался рык включённого автомобильного двигателя; звуки в лесной тишине разносились здесь на многие километры окрест.

Оба прислушались к характерному татаканью движка.

– Поисковики проснулись, – проворчал Пахомыч. – Позавтракаешь?

– Чаю попью.

– Щас Графовну разбужу.

– Не надо, сам справлюсь.

Максим быстро оделся, вскипятил воду, выпил чашку травного чаю с сухарями, проверил ружьё и вышел из дома, восстанавливая в памяти вчерашние события.

Поисковая команда из Сыктывкара ещё только-только продирала глаза, когда он миновал три зелёные брезентовые палатки военной полиции на окраине хутора и взобрался на щебенчато-песчаную насыпь узкоколейки.

Утро в окрестностях Синдора родилось такое солнечное, хрустально чистое, тихое, умиротворённое, тёплое, что хотелось не дышать, а есть и пить чистейший воздух, напоённый запахами трав и цветов. Хотя изредка прилетали и болотные запахи, благо низин и болот вокруг хватало. Но Максиму было не до местных красот, в душе бурлило возбуждение, связанное с ожиданием каких-то перемен, сердце разгоняло желание исправить положение, найти Ольгу, наказать фотографа, и он принялся на ходу анализировать приходящие из леса энергоинформационные токи и прикидывать варианты выхода на фигуранта поиска, быстро появлявшегося и не менее быстро исчезавшего, способного превращаться в невидимку и «неощутимку».

До восьми часов утра удалось обойти прежнее место действия, где стояли вросшие в землю проржавевшие тепловозные будки.

Фотографа здесь не было, и ничто не говорило о том, что он сюда возвращался.

Тогда Максим обследовал лес по другую сторону узкоколейки, вспугнул пару зайцев, несколько глухарей, дошёл до речки Угьюм, впадавшей в Синдорское озеро, однако и там никаких необычных следов не обнаружил и тревожных ощущений не испытал. Лес жил своей обычной жизнью, и ему было безразлично, чем занимаются появившиеся в нём люди.

Максим вернулся обратно, дошёл до речки Вис, понаблюдал издали за мелькавшими у вертолёта пятнистыми фигурами поисковиков.

Фотографом не пахло и здесь, что было вполне объяснимо. Хотя он уже доказал, что никого не боится и спокойно может разгуливать по лесу, не обращая внимания на нервную суету полицейских и военных, обшаривающих болота в поисках пропавшей группы охотников.

Тем не менее Максим понимал, что возле вертолёта фотограф скорее всего не появится. Всё, что нужно сделать, он сделал, а дальнейшее мелькание на виду у вооружённых людей чревато серьёзными последствиями. Если и стоило его где искать, так это подальше от этих мест, поскольку звери наверняка ушли из хуторских окрестностей, напуганные рёвом моторов и человеческой вознёй.

Максим присел на камень у крайней ржавой коробки.

Вывод? Надо идти за озеро Глухое, где, по рассказам Пахомыча, он видел лосей и медведей. Фотограф, заинтересованный в контакте с крупными животными, должен следовать за ними.

Максим сделал глоток воды из захваченной фляги, поколебался немного, прикидывая, не взять ли с собой Пахомыча в качестве проводника, но решил на хутор не возвращаться. Позвонил Брызгалову:

– Юлик, доброе утро, уже летишь?

– Только что о тебе подумал, командир, – отозвался капитан. – Ты прямо нюхом чуешь, чем я занят. Через пару минут вылетаем из Батша в Синдор.

– Сколько вас?

– Четверо, повезло, что ребята остались в городе. Кондырина только нет, успел отбыть на юга, остальные со мной.

– Здорово, я не надеялся, если честно. Ты им всё объяснил? Они поняли, что летят не отдыхать?

– Савелий жаждет накостылять любому фотографу, которого встретит в лесу, да и остальные не прочь подразмяться.

– Разминку обещаю. Загрузка?

– Стандартная, хотя и без комбезов.

– На чём летите?

– На эмчеэсовской вертушке, я договорился с пилотами, нас подбросят до Синдора. Можем сесть прямо на твоём хуторе.

– Придётся отвечать на вопросы, кто такие и зачем прибыли, а что ты скажешь? Спецгруппа на задании? Так что летите до посёлка, там на жд-станции найдёте дрезину и доедете до хутора. Я живу у Николая Пахомовича, лесника, его все знают. Доберётесь – позвони, скорее всего я буду в лесу.