Михаил Кликин - Соглядатаи

- Ты сошел с ума, - сказала она и зажала себе рот.

- Это было бы слишком просто, - ответил я.

- Тебе надо отдохнуть, - сказала она и чуть отодвинулась. - Ты много работаешь.

- Я не работаю уже вторую неделю.

- Почему?

- Врач мне посоветовал отдохнуть. Я взял отпуск.

- Врач? Ты был у врача?

- Да.

- У какого?

- У онколога.

Она отодвинулась еще дальше. Села на кровати, серьезно разглядывая меня. Загорелые неприкрытые груди укоряюще качнулись, когда она помотала головой.

- Ты меня пугаешь.

В неярком свете ночника ее кожа выглядела совсем серой.

- Ладно, - потянулся я к ней. - Перестань. Это все глупости. И что я несу? Совсем тут без тебя одичал...

У нее был вкус лета.

Дождь стучал по зонту, требуя чтоб его впустили.

- Я скоро приеду, - сказала она. - Через четыре дня.

- Зачем? Не надо жертв, отдыхай.

- Боюсь, если приеду позже, то не узнаю тебя.

- Все нормально. Со мной все хорошо.

- Я бы не уезжала, но мама будет ждать. Я обещала...

- Конечно.

- Почему ты не хочешь поехать со мной?

- У меня дела.

- Какие? Ты же не работаешь. Ты в отпуске.

- Надо повидать всех старых знакомых. Я так давно у них не был.

- У тебя появилась любовница? - она улыбнулась.

- И не одна, - ответил я.

- И что же будет со мной?

Я не успел ответить. Дородная проводница, стоящая возле двери вагона, вмешалась в разговор:

- Пора, - у нее был грубый голос. - Отправляемся, девушка.

- Пока, - сказала мне жена и поцеловала в щеку.

Сегодня она пахла городом - косметикой, хлоркой и металлом...

Поезд тронулся. Я помахал в заплаканное окно. Кто-то помахал мне в ответ. Она ли?..

Повернувшись, я увидел серых.

Теперь их было пятеро. Двое стояли возле милицейской будки, двое других застыли изваяниями у вокзальных часов. Еще один стоял в дверях вокзала, людям приходилось огибать его, но никто не высказывал недовольства - они не замечали серого человека, заслонившего дорогу.

Когда я проходил мимо тех, что стояли под часами, горло мне сдавил болезненный спазм.

Я сплюнул им под ноги кровавую слизь.

Они усмехнулись.

Они откуда-то знали, что я все - почти все - рассказал жене.

Ночью я вдруг очнулся и какое-то время лежал, напряженно таращась в непроглядную темь и пытаясь понять, что же меня разбудило.

Потом скрипнула половица. Кто-то - и я знал кто - стоял в двух шагах от кровати, невидимый в темноте...

Я убил его. Возможно это была моя последняя - четвертая, роковая - ошибка. А быть может, это был единственно верный шаг. Я и сейчас не знаю, зачем тогда пришел ко мне этот человек - поговорить или убить. Быть может, он и вовсе случайно оказался в моей квартире...

Какое-то время я лежал, затаив дыхание и слушая, как бешено колотится сердце. А потом... Потом...

Серое лицо появилось из тьмы, нависло надо мной - глаза и рот, больше ничего. И я не выдержал.

Мы катались по полу.

Он был невообразимо силен.

Я хрипел и плевался кровью.

Он молчал.

Бешено стучали снизу соседи.

Потом я прищемил ему руку дверью и вырвался. Скользнул на кухню. Вывалил на пол содержимое ящика стола, ощупью нашел большой нож, поранился об острое лезвие, забился в угол.

Серый человек просочился на кухню, словно бесформенный клок тумана, и я подумал, что его не возьмешь никаким оружием.

Но нож с трудом рассек плоть, и человек упал.

Я захлебнулся собственной кровью. Теряя сознание, я продолжал отчаянно кромсать его тело.

Последнее, что помню - это как перерезал ему горло.

Очнулся я в больнице.

Разбуженные шумом соседи вызвали милицию. Прибывший наряд взломал дверь и нашел меня на кухне - голого с ножом в руке. Все вокруг было заляпано кровью. Моей кровью.

Больше ничего и никого не было.

Серые люди умеют прятаться.

Жена приехала не через четыре дня, как обещалась, а через два. Она сообщила о своем прибытии телеграммой, но меня не было дома. Я лежал под капельницей в больнице.

Она сказала маме, что я заболел, и потому она должна срочно возвращаться. Мама пожелала мне скорого выздоровления, и заставила дочку взять огромный арбуз.

- Ему надо побольше витаминов, - сказала она. - А у вас в городе таких не продают, там одна химия...

Мою жену сбила машина. Серая "Волга" с тонированными стеклами, номеров которой никто не заметил. Огромный арбуз, точно бомба, взорвался тысячей алых брызг, и на дармовое угощение тут же слетелись тучи голубей и ворон. Они сновали в грязных лужах и торопливо склевывали кровавые ошметки...

Я узнал о ее смерти в тот же день.

Сквозь стеклянную дверь палаты я видел милиционера, который о чем-то говорил с врачом.

Врач не хотел, чтобы меня беспокоили.

И я все понял.

Я не собирался лежать и ждать, когда они придут за мной. Я сбежал.

На несколько дней меня приютил друг. Он ни о чем не спрашивал, а я ничего не мог ему рассказать. Потом, окрепнув, поправившись, я ушел от него - не хотел подвергать его опасности. Какое-то время я жил в маленьких гостиницах, снимал номер на день-два, не больше. Старался не выходить на улицу. Но они знали, что я где-то рядом. Они понимали, что я никогда не прощу им убийство жены. И они искали меня.

Я убил троих. Перед смертью они кое-что мне рассказали - у них странные голоса, тихие, бесцветные - шепот осеннего ветра, - их слова так сложно понять и запомнить.

До чего-то я додумался сам - sapienti sat...

Вы слышали когда-нибудь чужие голоса в телефонной трубке? Вам встречались ночные трамваи и троллейбусы, торопливо везущие в никуда полные салоны мрака? А случалось ли вам видеть призрачные огни в сырой тьме подвалов? Звонил ли невидимка в дверь вашей квартиры? Просыпались ли вы глухой ночью от звука шагов в пустых комнатах? Было ли так, что газ или вода сами собой включались, а мебель вдруг двигалась, и пропадали бесследно какие-то вещи?..

Серые люди живут среди нас.

Люди осени - безликие соглядатаи.

Люди зимы - безжалостные убийцы.

Мы создали новую среду - Города. И новый вид существ должен был появиться. Я не силен в латыни - homo urbanis - поправьте меня, если здесь допущена ошибка.

Пока нас больше, чем их. Пока они прячутся. Следят за нами, паразитируют на нас. Чего-то ждут. Как долго это будет продолжаться?..

Я знаю, вы видели их. Надо лишь чуть напрячься, чтобы вспомнить. Надо стать чуть более внимательным, чтобы их увидеть. Но вы боитесь. Они прячутся от вас, а вы прячетесь от них...

Ночью они пришли за мной. Втроем. Окружили частный дом на окраине города, где я снял на сутки приделок - глухую каморку без окон, с единственной узкой дверью, запирающейся на хлипкий шпингалет.

Я проснулся оттого, что во дворе заворчала собака. Взвизгнула. Смолкла.