Непристойные предложения - Уильям Тенн
— И заверяю вас, — быстро вмешалась Мэри Энн Картингтон, — что Гигио Раблин — последний человек на Земле, к которому я бы обратилась за помощью. Это личный вопрос, и я бы предпочла его не обсуждать, если не возражаете, но я бы скорее умерла, определенно умерла, чем согласилась снова пройти через это. Однако я согласилась, потому что был крошечный шанс, что это поможет всем нам попасть домой. Сомневаюсь, что мы просим от вас многого, очень в этом сомневаюсь.
Мистер Мид кивнул.
— Согласен, юная леди. Я не оставался с глазу на глаз со Сторку с момента нашего прибытия, я всячески пытался его избегать, но участвовать в кошмарном безумии на Поле крика… — Он задумался над каким-то невыносимым воспоминанием, потом, когда туфли с рифленой подошвой страстно заерзали у него на ногах, встряхнулся и продолжил: — Пора перестать болтать, Поллок, и взяться за дело. Теория относительности Эйнштейна не поможет нам вернуться в старый добрый тысяча девятьсот пятьдесят восьмой, как и ваша кандидатская степень, или магистерская, или что там у вас есть. Нам нужно действие, действие с большой буквы, без всяких «если», «и» или «но».
— Ладно, ладно. Я это сделаю.
— И еще кое-что. — Мистер Мид с удовольствием покатал злорадную мысль туда-сюда, прежде чем озвучить. — Воспользуйтесь телепортером. Вы сами говорили, что у нас нет времени на прогулки, и это вдвойне верно сейчас, когда срок совсем близок. Я не хочу слушать ваше нытье и хныканье о том, что от телепортера вам становится дурно. Раз мы с мисс Картингтон справились, значит, справитесь и вы.
Несчастный Дэйв Поллок мигом приободрился.
— Думаете, я этого не сделаю? — презрительно спросил он. — Я большей частью перемещался по этому миру посредством телепортера. Меня не пугает механический прогресс — до тех пор, пока это действительно прогресс. Разумеется, я воспользуюсь телепортером.
К нему вернулась доля его обычной чванливости, и он вызвал телепортер. Когда тот появился, Дэйв Поллок распрямил плечи и шагнул под него. Пусть видят, как делает дело рациональный человек с научным мышлением. И в любом случае, телепортеры нервировали его меньше, чем других. Он мог спокойно пользоваться телепортерами.
В отличие от машины-оракула.
По этой причине он материализовался за пределами здания, в котором находилась машина. Небольшая прогулка позволит привести мысли в порядок.
Однако у тротуара было собственное мнение на этот счет. Молчаливо и подобострастно, но непреклонно он начал двигаться под ногами Дэйва Поллока, как только тот зашагал вокруг приземистого, слабо подрагивающего строения. Тротуар нес Дэйва Поллока быстрее, чем ему того хотелось, меняя направление движения одновременно с ним.
Дэйв Поллок оглядел пустынные улицы и покорно улыбнулся. Разумные, желающие услужить тротуары его не тревожили. Он ожидал чего-то подобного в будущем, наряду с чрезвычайно внимательными домами-слугами, одеждой, менявшей цвет и фасон по желанию владельца, — всего этого в той или иной форме мог ожидать от прогресса любой образованный человек. Даже развитие еды — от извивающихся, стремящихся быть съеденными и оцененными субстанций до более сложных кулинарных композиций, над которыми межзвездный шеф-повар мог трудиться более года — было логичным, если принять во внимание, каким странным показалось бы первым американским колонистам разнообразие бутилированной и фасованной продукции, доступной в любом супермаркете двадцатого века.
Все эти вещи, сдерживающие факторы повседневной жизни, меняются со временем. Но некоторые, некоторые вещи не должны меняться.
Когда в Хьюстон, штат Техас, прибыла телеграмма, извещавшая, что из всех жителей Соединенных Штатов Америки он обладает телосложением и характеристиками, наиболее близкими к одному из ожидаемых гостей из 2458 года, Дэйв Поллок едва не обезумел от радости. Его почти не волновало внимание, которое ему оказывали в школьной столовой, как и статьи на первых страницах местных газет под заголовком «СЫН ОДИНОКОЙ ЗВЕЗДЫ МЧИТСЯ В БУДУЩЕЕ».
Прежде всего, это была отсрочка приговора. Отсрочка и еще один шанс. Семейные обязанности, умирающий отец, больная младшая сестра — все это не дало ему получить академические степени, необходимые для преподавательской позиции в университете с сопутствующим престижем, более высоким доходом и исследовательскими возможностями. Затем, когда проблемы наконец разрешились и он вернулся к учебе, неожиданная влюбленность и поспешная женитьба отбросили его в прежнее положение. Он только начал понимать — несмотря на то, что был подающим надежды студентом и немалого добился, — как глубоко увяз в приятном пригороде и чистенькой современной школе, между которыми ежедневно курсировал. Но тут пришла телеграмма, извещавшая об избрании его в группу, которая отправится на пятьсот лет в будущее. Чем ему это поможет, что именно он сделает с этим шансом, Дэйв Поллок не знал — но это вознесло его над безликой толпой, дабы он как-то, каким-то образом обрел наконец известность.
Дэйв Поллок не осознавал, насколько ему повезло, пока не встретился с четырьмя своими спутниками в Вашингтоне, округ Колумбия. Разумеется, он слышал, что лучшие умы государства расталкивали друг друга, отчаянно пытаясь попасть в группу и узнать, как будут обстоять дела в их области через пятьсот лет. Но только пообщавшись с будущими туристами — человеком без определенной работы, домохозяйкой из Бронкса, надутым членом правления со Среднего Запада, симпатичной, однако ничем не примечательной стенографисткой из Сан-Франциско, — он понял, что лишь у него одного есть какое-то научное образование.
Только он сможет оценить уровень технологического прогресса! Только он сможет свести массу ошеломляющих мелких перемен в единое целое! И только ему дано постичь сущность будущего, пронизывающие его базовые нити, протянувшиеся от ткани социальной основы к звездной бахроме!
Он, желавший посвятить свою жизнь поиску знания, проведет две недели в интеллектуальном одиночестве в пятивековой экстраполяции каждой лаборатории и библиотеки его времени!
Поначалу все так и было. Повсюду его ждал триумф, и возбуждение, и открытия. Затем, потихоньку, начали вкрадываться неприятные вещи, словно первые симптомы простуды. Пища, одежда, дома — ты либо не обращал на них внимания, либо договаривался о замене. Местные жители отличались крайним гостеприимством и изобретательностью; они с готовностью снабжали тебя более привычной едой, если твой кишечник бунтовал. Женщины с гладковыбритыми головами и странным взглядом на
