Веда Талагаева - "КАТРИОНА", ГОД 3217. КОСМИЧЕСКАЯ ЛЕТОПИСЬ (Главы 1 - 12)

- Но ведь никто не пострадал, - заметил телепат, - Стоило раздувать историю, выставлять себя злодеем, если все закончилось благополучно?

- То есть, выкрутился и забудь. Вы бы так поступили, если бы могли? - холодно проговорил Лавров.

- Я предлагал такой вариант, - в спокойном голосе Сато что-то неуловимо изменилось, в нем не осталось ни единого намека на безмятежность, - Я ведь мог бы наслать массовую панику на весь район. Люди бы покинули город, и атомную станцию, подчиняясь неосознанному импульсу. Территория была бы свободна. Но начальство такой подход не устраивал. Им нужно было очистить местность раз и навсегда, - он помолчал и с вызовом добавил, - Что еще хотите знать?

- Это вы хотели знать, - хрипло возразил Лавров, - Я все рассказал, потому что по-другому нельзя, если мы хотим действительно отправлять правосудие, а не просто убивать тех, кто нам навредил. Как я могу судить вас, если сам сделал что-то подобное? Ваш случай открыл мне глаза на мою собственную историю. Вы пробудили во мне совесть.

- Да? - переспросил Сато озадаченно, - Могу гордиться?

- Если хотите, - фыркнул Лавров, ему хотелось скорее оставить разговор, начатый телепатом и вернуться к чему-то нейтральному, - А поете вы хорошо.

- Это гены, - загадочно ответил Сато и вздохнул.

Послышался писк сработавшего кодового замка. Наружная дверь подвала начала с железным скрипом открываться.

- Готовы, Равров-сан? - спросил Сато, передразнивая Хоши, который говорил на галактионе с изрядным иридианским акцентом.

Лавров молча кивнул, хотя Сато не мог этого видеть. Он встал с койки, глядя на медленно открывающуюся дверь. С ним происходило что-то странное. Лавров удивился, когда понял, что ему страшно.

Лавров боялся не приговора, а чувства стыда, сопровождавшего его оглашение. Ему было тяжело смотреть в глаза людям, которые еще недавно доверяли ему и уважали его, признавая главным над собой. Пауку, с которым они вместе воевали, особенно. Сато был само спокойствие, при чем непритворное. Раз уже ступив одной ногой в могилу, к повторению этого действа он был безразличен.

В остекленной почти от пола и до потолка диспетчерской космодрома, их поставили рядышком под конвоем двух агентов Плутона. Утро было блеклое, уже совсем осеннее. Сероватый свет едва развеивал скопившийся за ночь сумрак. На взлетной полосе, видневшейся внизу, еще не просохли лужи от вчерашнего дождя.

Зара встала из-за стола, за которым сидели четверо, и прочла вслух, водя лазерной указкой по экрану ноутбука, где хранилась информация по работе трибунала и все вынесенные им решения:

- Сегодня, 16 октября 3217 года, особый трибунал Марсианской республики в составе четырех судей, уполномоченных главой правительства Кемалем Мехметом, рассмотрел дело по обвинению Вениамина Григорьевича Лаврова в совершении им военного преступления в форме передачи врагу сведений, имеющих важное стратегическое значение. Изучив все обстоятельства дела, письменные материалы, показания свидетелей и самого подсудимого, трибунал постановил признать Лаврова Вениамина Григорьевича виновным...

Лавров кивал головой, слушая торопливый голос Зары, и голова его с каждым кивком опускалась все ниже. Он сам хотел, чтобы все так произошло, сам решил, что должен стоять в этой комнате, но слово "виновен", произнесенное вслух другим человеком, повисало на нем камнем и придавливало к земле.

- Учитывая чистосердечное признание и раскаяние подсудимого, а также то, что преступление было совершено под сильным давлением с применением физического и морального воздействия, трибунал постановил определить меру наказания содержание под стражей и работы сроком пять лет на горно-добывающем предприятии тюремного типа.

"Пять лет каторги в рудниках", - уточнил Лавров эту официально-расплывчатую формулировку.

Зара замерла с опущенными глазами и закусила губу. По ее угрюмому лицу было видно, что приговор ей самой не в радость. Мрачно молчали и остальные трое.

- Так же с учетом вновь открывшихся обстоятельств трибунал рассмотрел повторно, - Зара выдержала паузу и, щелкая мышкой, открыла в компьютере другой документ, - дело по обвинению Кристофера Сато в совершении массовых убийств в период ведения боевых действий на Марсе. Трибуналу стало известно о перенесенных подсудимым пытках и издевательствах, в результате которых он был вынужден исполнить приказ о взрыве на Ратунской атомной электростанции и уничтожении города Ратуна. Принимая во внимание вышеизложенные факты и искреннее раскаяние подсудимого, но, учитывая тяжесть совершенного преступления, трибунал постановил изменить меру наказания смертную казнь в сторону смягчения. Кристофер Сато приговаривается к тридцати пяти годам содержания под стражей и работ на горно-добывающем предприятии тюремного типа.

"Каторга пожизненно", - констатировал Лавров, - "Бедная Зара нелегко ей. Формально она сделала лучше - сохранила парню жизнь. Но, может, одна минута в безвоздушном космическом холоде лучше, чем вся оставшаяся жизнь под землей"?

Сато воспринял перемену в своей участи с тем же апатичным равнодушием. Он вообще выглядел так, словно глубоко задумался.

- Приговор понятен осужденным? - Зара поочередно взглянула на каждого, ее сухой голос смягчился.

Лавров и Сато молча кивнули.

- Хорошо, - с грустным удовлетворением сказала председатель трибунала, - К месту отбытия наказания вы вылетите завтра утром, когда будет готов транспорт. Браслет, Кристофер Сато, останется на вас. Мы понимаем, что вы готовы понести наказание, но не можем рисковать.

Телепат опять рассеяно кивнул.

- Нас отправят в одно и то же место? - спросил Лавров.

- Да, - ответила Зара.

"Ну, что ж, - подумал Лавров, - На ближайшие пять лет у меня будет не сказать, что хорошая, но компания".

Вечером Лавров обнаружил, что пребывает в расслабленном состоянии. Он лежал на койке и время от времени начинал дремать. У него было стойкое ощущение, что все закончилось. Все переживания этих дней, начавшиеся с появлением Кристофера Сато: боль, злость, стыд, угрызения совести и страх, все они ушли, уступив место спокойствию и легкой грусти. Получив пятилетний срок заключения, Лавров освободился. С него спал груз вины, который, оказывается, все это время скрывался внутри, прячась за смертью Лары. Все, что должно было случиться потом, начиная с завтрашнего дня, уже не вызывало таких волнений. Теперь Лавров мог и отдохнуть.

- Поскольку суд был тайным, государственное исправительное учреждение не может нас принять, - подал голос Сато за перегородкой, - Нас купил частный горнодобывающий комбинат на указанный в приговорах срок. Рудник называется "Черный Феникс". Это не на Марсе и не на спутниках. Система Анубис, планета называется Прозерпина-Z.